С утра профессор консультировал на Харли-стрит, потом – обход в больнице. Домой вернулся рано, и в холле его встретил Грейвз.

– Час назад звонила ваша старшая сестра, миссис Флинт, сэр. Она вылетает утром и послезавтра будет в Хитроу. Обещала вечером еще позвонить.

– Прекрасно. Ну, в ближайший час, думаю, она не позвонит. Пойду выведу собак. Если она вдруг все же позвонит, спросите, каким рейсом она вылетает, я постараюсь сам встретить ее.

Позднее Глория действительно перезвонила, и профессор смог распределить свои дела на четверг. Самолет должен был приземлиться в шесть часов вечера, и, хотя она рвалась домой, Джонатан убедил ее заночевать у него, а домой поехать утром.

– Но я же детей не увижу. Они к тому времени уйдут в школу.

– Можно пораньше выехать и поспеть к завтраку. Повидаешься с ними до школы, а потом у тебя будет время распаковать веши и все такое…

– А ты сможешь отвезти меня?

– Смогу, если мы выедем в пять утра. К часу дня я просто обязан вернуться, у меня несколько больных…

– Ты ангел! У тебя-то самого все в порядке?

– Все, все в порядке, дорогая.

Профессор положил трубку и задумался. Можно, конечно, позвонить Ариадне и сообщить о приезде Глории, но уже поздно. Она наверняка спит. А если не спит, да еще узнает, что хозяйка приезжает утром, бросится заниматься уборкой, чтобы к утру все сияло. Надо выяснить насчет Петси. Впрочем, пусть сестра сама разбирается с этим. И профессор погрузился в чтение медицинского журнала.

Самолет приземлился вовремя. Профессор видел, как сестра торопливо идет в толпе пассажиров, она не взяла тележку и тащила свои чемоданы в руках. Он пошел ей навстречу и принял у нее поклажу.

– Джонатан! – воскликнула Глория. – Как я рада вернуться домой… Ты даже не представляешь, как мне там было тяжело, и потом, эта их острая пища… С Джейком все более или менее утряслось, даст бог, прилетит на следующей неделе. – Она обняла и поцеловала брата. – Как мило, что ты меня встретил. Тяжко пришлось? Я детей имею в виду, ведь Петси еще не вернулась. Как ты справился?

Профессор уложил чемоданы в багажник, и они сели в машину.

– О, в лице мисс Браун я нашел подлинное сокровище, она прекрасно смотрит за детьми и управляется с домом.

– Прекрасно! Что она из себя представляет? Я ее видела лишь мельком.

– Обычная девушка, каких много. Вежливая, деликатная, ужасно щепетильная, но на своем всегда настоит. Большие темные глаза и строгие манеры.

– Глория мельком взглянула на брата и отметила его задумчивую улыбку.

– Она мне тоже показалась милой. Как к ней относятся дети?

– Ну… Что-то она им не пришлась. Оно и понятно, это ведь не Петси, которая позволяет им буквально стоять на голове. Вот дети и обходились с мисс Браун, как с обычной служанкой, но это ее не смущало.

– Да, с ними не просто. Что поделаешь, такой возраст, подростки, сам понимаешь… Я благодарна твоему сокровищу, но все же лучше бы поскорее вернулась Петси…

– Позвони ей и узнай, как дела… Думаю, мисс Браун согласится побыть до ее приезда. – Он притормозил у дома. – Миссис Грейвз затеяла для нас великолепный обед. Ты не очень устала, чтобы сразу сесть за стол?

– Устала – не то слово! Но так хочется есть. Ужасно тяжело перенесла полет.

После действительно великолепного обеда брат и сестра уселись в гостиной у камина.

– Что тут без меня было интересного? – спросила миссис Флинт.

Профессор мягко ответил:

– Дорогая Глория, если ты имеешь в виду, выпивал ли я и обедал ли с приятелями, видел ли новые пьесы и все такое, то уверяю тебя – ничего интересного со мной не происходило. Звонила Флоренс, приглашала в гости к Хопкинсам, но я в тот день только что вернулся из Уикли. Да! Звонила Маргарет, просила сообщить, когда ты вернешься.

– Ох, я идиотка, – быстро проговорила Глория, – конечно, бесконечные поездки в Уикли и все эти хлопоты… Тебе не до себя было! Как дела в больнице?

– Как всегда, то швы разойдутся, то еще что… А дети не доставляли особых хлопот, тем более что с ними была мисс Браун. – Профессор посмотрел на часы. – Если ты готова выехать пораньше, то тебе пора ложиться.

– Пора. А ты, Джонатан?

– Надо еще позвонить в больницу, немного по работать над статьей. – Он проводил ее до лестницы. – Приятных сновидений. Как хорошо, что ты дома и у Джейка все в порядке.

Она наклонилась и поцеловала брата в щеку.

– Я так тебе благодарна, Джонатан. Теперь, когда я вернулась, мы не будем тебе слишком докучать. Можешь вернуться к своим

– Я слишком занят работой, – ответил профессор с улыбкой. – Мне некогда об этом думать.

Впрочем, не совсем так, подумал он. Недавно он вдруг осознал, как приятно иметь рядом близкого человека, который не мешает читать, работать и вообще отличается тактом, воспитанностью и безоговорочной преданностью. А главное – не тащит тебя на всякие шумные вечеринки, которые являются лишь пустой тратой времени.

– Мне кажется, дорогой, – внезапно сказала сестра, – тебе нужно срочно жениться, а то ты становишься настоящим затворником.

На следующее утро они выехали до рассвета. Начинался промозглый мартовский день, дул пронзительный ледяной ветер, небо было совершенно черным, а в машине было тепло, собаки улеглись и сразу уснули, Глория без умолку болтала, пока профессор по пустынным улицам выводил машину из города. Выехав за город, он погнал на предельной скорости и еще до семи свернул на дорогу, ведущую в Уикли.

В домах кое-где уже зажегся свет, люди собирались на работу. Они проехали по главной улице и оказались на аллее, ведущей к калитке сестриного дома. Здесь в окнах тоже горел свет.

– Как хочется чаю, – сказала миссис Флинт чуть капризно. – Наверное, дети еще не встали.

– Дети – нет, а мисс Браун наверняка уже на ногах. Выходя из машины, Глория предположила:

– А вдруг она подумает, что мы решили застать ее врасплох?

– Вряд ли, – спокойно ответил профессор, выпуская собак.

– А ты что, не знаешь ее имени? Все время называешь мисс Браун?

Профессор ничего не ответил, взял сестру под руку и сказал:

– Лучше будет, если мы постучим.

Ариадна, переходя из комнаты в комнату, раздвигала занавески и открывала окна. Когда в дверь постучали, она подумала, что это почтальон принес что-то, что не уместилось в почтовом ящике.

– Миссис Флинт! Какой приятный сюрприз! – воскликнула девушка, приветливо улыбаясь. – А как дети обрадуются!.. Они так ждут вас. Выпьете чаю, пока я их подниму? – Обернувшись к профессору, Ариадна изобразила на лице учтивую улыбку: – Доброе утро, профессор Мелвилл. Чайник на плите, уже закипает.

Джонатан подчеркнуто вежливо произнес:

– Доброе утро, мисс Браун, по чашке чая сейчас будет в самый раз.

Он принял у сестры пальто и бросил его на кресло. Еще только начало восьмого, а Ариадна свежа как майская роза, пепельного цвета волосы, как всегда, зачесаны назад и схвачены на затылке резинкой, а платье, насколько он помнил, то самое – практичное, тем не менее, смотреть на нее приятно. Она в нем такая уютная и домашняя.

Миссис Флинт села недалеко от плиты и вдруг всхлипнула.

– Не обращайте на меня внимания, это от радости, – сказала она сквозь слезы.

– Ну, конечно, я понимаю, – мягко ответил профессор. – Посиди, успокойся, дети скоро спустятся.

Глория просительно посмотрела на Ариадну, и та сказала:

– Все, пойду их будить. Обычно они собираются к восьми часам, но сегодня у них в школах какие-то собрания, и им надо к половине десятого. Миссис Стоун заедет за ними.

– Я сам подброшу их, – откликнулся профессор, – позвоните миссис Стоун и предупредите ее, пожалуйста.

– Хорошо, профессор Мелвилл.

И Ариадна отправилась будить детей. Сначала миссис Флинт услышала негодующие голоса своих дражайших отпрысков, потом радостные восклицания, шум плещущейся в ванной воды. Ариадна же вернулась на кухню, вытащила сковородки, бекон, яйца, листья салата и занялась приготовлением завтрака, а когда начала сервировать стол для чая, профессор неожиданно встал и предложил свою помощь.