— Я не могу действовать вслепую. Что собой представляет камень, для чего он нужен и почему, если он так ценен для вас, вы до сих пор не добыли его сами?

— Вы задаете слишком много вопросов. И хотите получить сразу все ответы. Это невозможно, юноша. Но на некоторые из них я отвечу. Этот камень похож на обыкновенный булыжник и не представляет никакой ценности для непосвященных. Для меня это, скорее, реликвия, не больше. А не взял я его до сих пор лишь потому, что энергия этой планеты мне неподвластна. Могущественные маги очень часто бывают связаны подобными ограничениями.

Поле Черной планеты мгновенно уничтожит меня, если я там окажусь. Да и не простое это дело — добыть камень. У мертвого черного великана есть стражи. Вы их разбудили, и теперь они с нетерпением ждут вашего возвращения.

Но это предложение последнее, другого не будет. Соглашайтесь или уходите. Я и так потратил на вас уйму времени.

Глава 28

Мой путь в туннеле, пробитом ударом энергии, заложенной в перстне лорда Грегориана, отличался от предыдущих переходов. Этот туннель не казался прозрачным и внешне чем-то напоминал туннель метро. Движение по нему проходило плавно, без резких толчков и помрачения сознания, как это бывало при переходах через деймовские ворота пространства.

Когда движение закончилось, я очутился на пустынной поверхности Черной планеты. За моей спиной застыли отчетливо видные в неподвижном воздухе голубые стены туннеля. Возможно, сделай я в эту минуту шаг назад, туннель унес бы меня обратно, в приемный зал грегориановского замка.

Но я застыл неподвижно, парализованный ужасом от вида открывшейся передо мной картины.

Несколько волкодавов терзали женщину. Уже беспомощную, уже переставшую сопротивляться и потерявшую надежду на спасение. Она стояла ко мне спиной, ее лица я не видел, но сразу же узнал Арию. Схватка была жестокой и долгой. Победа дорого обошлась волкодавам. Я видел трупы двух чудовищ, валявшиеся в стороне, но этих проклятых тварей было слишком много. В момент моего появления сразу четыре волкодава набросились на обессилевшую Арию. Ее окровавленный меч был сломан посередине, и крик боли, вырвавшийся из уст девушки, ударил меня в самое сердце.

Я не решался использовать мечелет, опасаясь, что он в своем смертельном полете заденет и Арию, но больше медлить было нельзя. Хуже быть уже не могло. Одна из тварей сбила Арию с ног и готовилась разорвать ей горло.

Свистящий смертоносный круг понесся к месту схватки, меня отделяло от Арии не больше двадцати метров. Не прошло и секунды, как три из четырех набросившихся на Арию тварей оказались разрубленными на части. Фонтаны их темной крови окатили тело неподвижно лежавшей на земле девушки.

Замерев, я ждал окончания своего смертоносного удара. Мечелет, словно раздумывая, застыл в воздухе почти неподвижно, и хотя один из волкодавов все еще оставался невредимым, я боялся, что следующий смертоносный удар будет направлен совсем не в него…

Оставшаяся в живых тварь отличалась от остальных аспидно-черным цветом и большими размерами. Увидев, что случилось с прочими чудовищами, она застыла неподвижно, приподняв морду к повисшему в воздухе сверкающему кругу. Казалось, волкодава мучил тот же вопрос, что стучал в моей голове: «Кто будет следующей жертвой?» Мне почему-то казалось, что неким, непостижимым для меня образом волкодав может повлиять на траекторию полета смертоносных лезвий.

Мечелет, продолжая вращаться, снизился еще больше, облетел вокруг чудовища и, оставив невредимыми обоих участников схватки, вернулся в мои ножны.

Встряхнувшись и словно сбросив с себя оцепенение, волкодав, уже не обращая внимания на Арию, понесся ко мне длинными скачками.

Еще раз выхватив мечелет, я вновь послал его навстречу чудовищу. Это был удачный бросок. Я не сомневался в том, что, будь у меня в руках обычный метательный нож, линия его полета закончилась бы в горле нападающей твари. Но, не долетев до моего врага нескольких сантиметров, мечелет круто изменил направление полета, и, описав вокруг волкодава круг, вновь вернулся в ножны.

Волкодав резко остановился, присев на задние лапы, и теперь сверлил меня своими ненавидящими, горящими яростью глазами.

— Зачем ты вернулся? — прохрипел зверь, разбрызгивая слюну, и человеческий голос, вырвавшийся из его пасти, не показался мне в ту минуту чем-то необычным.

— Чтобы убить тебя!

— Я могу управлять твоим оружием. Ты ничего не сможешь сделать со мной.

— Ну, это мы еще посмотрим!

Усилием воли я попытался вызвать ускорение собственных реакций, и на этот раз этот фокус получился у меня наилучшим образом. Реакции моего организма ускорились в сотни раз.

Облака, летевшие над головой, застыли неподвижно, капля слюны, сорвавшаяся с клыков чудовища, остановилась в воздухе. Такой концентрации мне еще не удавалось добиться. Казалось, время полностью остановилось. Я знал, что расплата за это будет жестокой, что несколько секунд спустя, после того как закончится ускорение, шок сделает меня совершенно беспомощным. Но это будет потом, а сейчас я стал полным хозяином положения. Двумя небольшими прыжками я сократил расстояние до противника и вытянул вперед правую руку, плотно сжав пальцы ладони.

Она легко вошла в тело монстра, разорвав шкуру и мышцы. Я знал, что при такой скорости движения не почувствую преграды. Только пальцы обожгла резкая боль. Не обращая на это внимания, я повернул руку, нащупал его сердце и вырвал его из груди. В ту же секунду волна темной энергии, покидавшая тело чудовища, накрыла меня.

Я не знал, что это будет так мучительно. Ощутить все, что чувствовал монстр в свои последние секунды жизни. Но кроме этого было еще и знание. На какую-то долю мгновения мне открылось все, что знал он.

Никогда я не ощущал ничего подобного, что-то меня связало с этим погибающим существом, возможно, та самая частица темной силы, что поселилась в моем мозгу после знакомства с черепом черного великана.

И в это мгновение я понял, что если еще раз подойду к черепу, прикоснусь к камню, за которым послал меня Грегориан, то опухоль, обосновавшаяся в моем мозгу, разрастется до неуправляемых размеров и полностью подавит мою волю.

Именно этого добивался Грегориан, отправляя меня сюда, никакого возвращения не планировалось. И камень был ему не нужен, если он вообще существовал. Я должен был стать рабом черного великана или одним из его стражей и навсегда остаться на Черной планете. Простой и безупречный план. Чтобы выбраться отсюда, мне следовало вновь подойти к черепу и попытаться извлечь камень. План лорда уже почти сработал…

Вот только Грегориан не мог предвидеть неожиданно открывшейся мне истины и моего теперешнего знания…

Я инстинктивно рванулся назад, еще не зная, что буду делать дальше. Видимо, в глубине моего сознания жила надежда на то, что мне удастся благодаря сжатому времени, в котором я существовал в этот момент, упредить исчезновение перехода, подхватить беспомощную Арию и успеть вернуться, прежде чем переход закроется окончательно. Но титаническая сила обрушилась на меня в тот самый момент, когда я попытался сделать шаг назад.

Словно невидимые щупальца протянулись ко мне с плато, где лежал череп, они вцепились в мое тело, в мой мозг, парализуя волю и властно притягивая к себе, как осьминог притягивает жертву, неосторожно приблизившуюся к его укрытию.

Даже энерган ничего не мог с этим поделать. И амулет Мстислава на этот раз оказался бессильным. Вот когда мне пригодились монастырские тренировки, научившие меня концентрировать волю и внимание. Я приказал себе забыть обо всем, думать только о движении назад. Маленький шаг, передвинуть ногу на несколько сантиметров в обратном направлении… Он был труднее всего, этот первый, крошечный шаг. Но за ним последовал второй и третий. Мое тело склонилось, словно под напором невидимого ветра, а ноги, подчиняясь сконцентрированному усилию воли, медленно и неуверенно, но все же сдвигали назад непослушное тело.