Первыми словами Господа была молитва за распинателей, которую приводит св. Лука (23:34): "Отче! Прости им, ибо не ведают, что творят". Никто из распинавших Христа не знал, что Он – Сын Божий. "Ибо, если бы познали, то не распяли бы Господа славы" (1 Кор. 2:8), говорит св. Ап. Павел. Даже и иудеям св. Ап. Павел говорил в своей второй проповеди при исцелении хромого:"Вы, как и начальники ваши, сделали это по неведению" (Деян. 3:17). Римские воины, конечно, не знали, что они распинают Сына Божия; осудившие на смерть Господа иудеи до такой степени были ослеплены в своей злобе, что действительно не думали, что они распинают своего Мессию. Однако, такое неведение не оправдывает их преступления, ибо они имели возможность и средства знать. Молитва Господа свидетельствует о величии Его духа и служит нам примером, чтобы и мы не мстили своим врагам, но молились за них Богу.

"Пилат же написал надпись"… Св. Иоанн свидетельствует о том, что по приказу Пилата написана была дощечка с указанием вины Господа, как это было обыкновенно принято (Иоан. 19:19-22). Желая еще раз уязвить членов синедриона, Пилат приказал написать:"Иисус Назарянин Царь Иудейский". Так как члены синедриона обвиняли Господа в том, что Он присвоил Себе царское достоинство, то Пилат и приказал написать эту Его вину, в посрамление синедриону; царь иудейский распят по требованию представителей народа иудейского. Вопреки обычаю, надпись была сделана на трех языках: еврейском местном, национальном, греческом – тогда общераспространенном и римском – языке победителей. Цель этого была та, чтобы каждый мог прочесть эту надпись. Не думая о том, Пилат исполнил этим высшую промыслительную цель: в минуты самого крайнего Своего унижения Господь Иисус Христос на весь мир был объявлен Царем. Обвинители Господа восприняли это, как злую насмешку, и требовали, чтобы Пилат изменил надпись, но гордый римлянин резко отказал им в этом, дав почувствовать им свою власть.

"Распявшие Его делили одежды Его, бросая жребий"… Римский закон отдавал в собственность воинов, совершавших казнь, одежды распинаемых. Совершавших распятие, по свидетельству Филона, бывало четверо. Св. Иоанн, подробнее других рассказывающий о разделении одежды Господа, так и говорит, что верхнюю одежду воины разорвали на четыре части,"Каждому воину по части", а нижняя одежда – хитон – была не шитая, а тканная, или вязанная сверху, то есть начиная с отверстия для головы вниз. Если разорвать такой хитон, то части его не будут иметь никакой ценности. Поэтому о нем был брошен воинами жребий, для того, чтобы он достался одному в целом виде. По преданию, этот хитон был выткан Пречистою Матерью Божьею. Делая это, воины бессознательно, конечно, исполнили древнее пророчество о Мессии из Псалма 21:19, которое и приводит св. Иоанн, повествуя об этом:"Разделили ризы Мои между собою, и об одежде Моей бросали жребий".

Далее первые три Евангелиста повествуют о насмешках и хулениях, которым подвергали Господа как воины, так и проходящие враги Его из народа, а особенно, конечно, первосвященники с книжниками, старейшинами и фарисеями. Хуления эти имели одну общую основу в сопоставлении прошедшего с настоящим. Вспоминая все то, что в прошлом говорил Господь и делал, они указывали на теперешнюю Его беспомощность и насмешливо предлагали Ему совершить явное для всех и очевидное чудо – сойти с креста, обещая, лицемерно, конечно, в таком случае уверовать в Него. В этих хулениях, по словам св. Матфея, принимали участие и разбойники, распятые по правую и по левую сторону от Господа.

Покаяние благоразумного разбойника(Луки 23:39-43)

Дополняя повествование первых двух Евангелистов, св. Лука передает о покаянии и обращении к Господу одного из двух разбойников. В то время, как один из них, видимо, еще более озлобившись от мучений и ища предмет, на который можно было бы обратить свое озлобление, стал, по примеру врагов Господа, хулить Его, подражая им, другой разбойник, очевидно не в такой степени испорченный, сохранивший чувство религиозности, стал усовещивать своего товарища."Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал". Очевидно он слышал плач и терзания иерусалимских женщин, сопровождающих Господа на Голгофу; произвела, быть может, на него впечатление надпись, сделанная на кресте Господа, задумался он над словами врагов Господа:"иных спасал", но может быть важнейшей проповедью о Христе была для него молитва Христова об Его врагах-распинателях.

Так или иначе, но совесть в нем сильно заговорила, и он не побоялся среди хулений и насмешек открыто выступить в защиту Господа. Мало того, в его душе произошел такой решительный перелом, что он, ярко выражая свою веру в распятого Господа, как в Мессию, обратился к Нему с покаянными словами:"Помяни меня, Господи, когда приидешь во Царствие Твое!" Иначе сказать:"вспомяни обо мне, Господи, когда будешь царствовать". Он не просит славы и блаженства, но молит о самом меньшем, как хананеянка, желавшая получить хотя бы крупицу от трапезы Господней. Слова благоразумного разбойника стали с той поры для нас примером истинного глубокого покаяния, и даже вошли у нас в богослужебное употребление. Это удивительное исповедание ярко свидетельствовало о силе веры покаявшегося разбойника. Страждущего, измученного, умирающего он признает Царем, который придет в Царствие Свое, Господом, Который оснует это Царство. Это такое исповедание, которое не под силу было даже ближайшим ученикам Господа, не вмещавшим мысли о страждущем Мессии. Несомненно тут и особое действие благодати Божьей, озарившей разбойника, дабы он был примером и поучением всем родам и народам. Это его исповедание заслужило высочайшую награду, какую только можно себе представить."Ныне же будешь со Мною в раю" - сказал ему Господь, то есть сегодня же он войдет в рай, который вновь откроется для людей через искупительную смерть Христову.

Богоматерь у креста (Иоанна 19:25-27)

Только один Евангелист Иоанн, как свидетель и даже участник события, рассказывает о том, как Господь Иисус Христос с креста поручил его заботам и попечению Пречистую Матерь Божью. Когда злобные враги насытили свою злобу и стали понемногу отходить от креста, ко кресту приблизились стоявшие до того несколько поодаль Пресвятая Богородица, сестра её Мария Клеопова, Мария Магдалина "и ученика тут стоящего, которого любил Иисус", как обычно называет себя в своем Евангелии св. Иоанн Богослов. С отшествием Христовым из этого мира Пречистая Матерь Его оставалась одна, и некому уже было заботиться о Ней, а потому словами:"Жено! се сын твой" и ученику:"Се Матерь твоя!" Господь поручает Свою Пречистую Матерь возлюбленному ученику Своему."И с этого времени ученик сей взял Её к себе" - с того времени Пречистая Матерь до самой Своей смерти, как свидетельствует и церковное предание, жила у св. Иоанна, который заботился о Ней, как любящий сын. Это особенно важно и знаменательно вот в каком отношении. Протестанты и сектанты, не упускающие случая похулить Пречистую Матерь Божью, отвергают что Она была и осталась Девой, и говорят, что после Иисуса у Нее были другие дети, рожденные естественным путем от Иосифа, и что это и были те"братья Господни", о которых упоминается в Евангелии. Но спрашивается: если у Пресвятой Богородицы были родные дети, которые, несомненно, могли бы и должны были бы заботиться о Ней, как о Своей Матери, то зачем было бы поручить Её постороннему человеку – св. Иоанну Богослову? Надо полагать, что и Пресвятая Дева Мария, и св. Иоанн Богослов оставались при кресте до самого конца, ибо св. Иоанн указывает в своем Евангелии, что он сам был свидетелем кончины Господа и всего, что за тем последовало (Иоан. 19:35)