an59za

— Точно. Ещё через много лет в этом регионе находили бандеровское оружие.

Rokets _w

— Ты прав. Бандиты врывались ночью и забирали всё, что могло им пригодиться, еду, одежду и т. д. а если у кого-то нечего было забрать, то забирали жизнь. Расстреливали, как собак, а потом ещё топтали.

Michalng

— Украинское партизанское движение не являлось угрозой для украинского мирного населения. Будучи знатоком истории, ты, наверняка, со мной согласишься. Угрозой могли быть органы безопасности «нашей Польской Народной Республики». Сталинцы многие народы переселили, и всегда это было исключительно для пользы этих народов:). Наши местные сталинцы были только учениками Старших советских братьев:).

Pietuszki

— Спасли. А могли бы выселить за восточную границу.

Mlody — inwestor

— Счета будьте добры направить в Москву. Спасибо за внимание.

Rokets _w

— А что депутат ГП Славомир Рыбицкий скажет мне? Моих прадедов на глазах внуков расстреляли украинцы, а лежащих на земле добивали выстрелом из пистолета в голову. а господин депутат знает, за что их расстреляли? Ни хрена он не знает! За то, что у них дома не было еды для этих украинских бандитов. А теперь они ещё имеют наглость требовать компенсации? Я оцениваю смерть своих прадедов на миллиард евро. Спрашиваю, кто мне заплатит компенсацию? Господин депутат? А может, правительство? А может, господин премьер? Пусть кто-нибудь умный мне ответит. Таких, убитых украинцами, были тысячи, а может, и больше. Я спрашиваю, кто заплатит компенсации?

1zorro

— Конечно, твой психиатр, Rokets… У него денег много…

Udtudtudt

— Переселенцы получили дома во Вроцлаве и на Вармии. Дома эти были в лучшем состоянии, чем те, что они оставили в Бещадах, потому что каменные. Большая часть этих домов сохранилась до наших дней без ремонта, а это уже 63 года. Если они хотят компенсаций, то пусть заплатят за аренду этих домов, оставшихся от немцев. Я тоже так хотел бы — получить дом получше задарма, да ещё и компенсацию за старый!

1zorro

— Ну, так надо было «переезжать», а не писать теперь чепуху.

Les 1

— Я с тобой согласен. Закон должен быть обязателен для обеих сторон. Если они пишут о выплате разницы в стоимости имущества, то многим пришлось бы кое-что отдать государству;-).

Dyngos

— Поэтому поляки должны заплатить по счетам за проживание в Аушвитц — поздравляю с такой логикой. Ты, кажется, не понимаешь, что значит принуждение, а что — добрая воля.

Hela 6

— А я по принуждению в Нижней Силезии, потому что родителям «к себе» после войны некуда было возвращаться, всё осталось за Бугом, требую компенсации от швабишек и кацапов.

Tbernard

— «Ты, кажется, не понимаешь, что значит принуждение, а что — добрая воля».

А ты чувствуешь разницу между переселением в газовую камеру и печь и принудительным переездом в другое место? Может быть, и то, и другое — негативные явления, но сравнивать их никак нельзя.

Whistleblower — Udtudtudt, ты совершенно прав, только я не знаю, должны ли они платить за аренду, ведь эти дома теперь принадлежат им, и, как ты говоришь, они поменяли бедные деревянные халупки на приличные каменные немецкие дома, и в гораздо более хорошем месте… если мыслить здраво, то они ещё государству заплатить должны… Ну, да ведь мы теперь всем за всё платим, так что скоро придут греки с требованием компенсаций за уничтожение Трои…

14 марта 2008 года

Бруно Нешпорек

Польская национальная политика в межвоенные годы

http://www.slonsk.de/Slonsk/Abni/GSOS/Pols…odowosciowa.htm

Bruno Nieszporek Polska polityka narodowościowa lat międzywojennych

(…) Польский политик-националист Станислав Грабский заявил на собрании познанской организации своей партии в октябре 1919 года: «Мы хотим основывать наши отношения на любви. Но существует одна любовь к соотечественникам, а другая — к чужим. Их процентный удел у нас решительно слишком велик. Познань показывает нам путь, каким образом можно понизить количество чужих с 14 или 20 процентов до полутора процентов. Чуждый элемент должен задуматься, не будет ли ему лучше где-нибудь в другом месте. Польша — только для поляков». (Приведённое Грабским число «14 или 20 %» следует заменить правильным — 42 % немецких жителей Познаня на переломе XIX/XX веков). Meyers Lexikon сообщает, что в 1919–1925 гг Познань и Восточную Пруссию покинули 1,25 миллиона немцев. В это же время из восточной части Верхней Силезии выехало 100 000 немцев.

На землях познанских в Шчипёрне и Стшалкове поляки после Первой мировой войны основали первые концлагеря в Центральной Европе. В них царили жестокость и беззаконие. Всего в Щчипёрне содержалось в переполненных бараках 1500 человек — из немецкого гражданского населения. Введение в то время чрезвычайного положения показало политику насилия. Польша, правда, обязалась 28 июля 1919 года защищать национальные меньшинства. Прусский комиссар по поддержанию общественного порядка так описывал условия существования немецкого меньшинства в сентябре 1920 года: «Современная Польша старается перещеголять ужас торуньского суда крови, который 200 лет назад вызвал гнев и отвращение тогдашнего мира. (В 1724 году в Торуне отрубили головы немецкому бургомистру и ещё 9 жителям). Ежедневно происходят страшные жестокости, насилие над немецкими женщинами и девушками, допросы, которые напоминают ужасные методы средневековых пыток. В отдельных частях Западной Пруссии немецкое сельское население так напугано польскими отрядами самообороны, что ночует на улице, чтобы иметь возможность быстро убежать от приближающейся польской орды».

Таким образом, в Торуне в 1910 году при общем числе жителей 46227 человек, немцев было 30509 человек. В 1921 году из общего числа 39424 жителей лишь 4923 составляли немцы. Немецкий Reichstag в ноте, направленной правительству Польши 20 ноября 1920 года, приводит множество конкретных примеров, когда немцев лишали имущества, мучили, пытали, насиловали, убивали, и в конце утверждает, что «немцы в Польше не пользуются торжественно обещанным равенством. Они, практически, официально изъяты из-под защиты законов».

В дальнейшем немецкие погромы происходили в Острове, Быдгощи (которая, вместе с окрестностями, в начале XX века имела 67 % немецкого населения) и других городах.

11 июля 1921 года староста Оссовский сказал на хелмском рынке (недалеко от Торуня): «Если какой-то немец или еврей осмелятся сказать что-нибудь против государства польского, то свяжите его верёвкой и тащите по дорогам». Таких примеров крайнего польского национализма, агрессивной враждебности можно приводить сколько угодно. Так, листовки в Познани в 1921 году гласили: «кто тут ещё из немецкой голытьбы остался, будут ликвидированы все, без исключения… Теперь пришёл черёд немецких врачей, адвокатов, пасторов, колонистов, владельцев чего бы то ни было, которые являются немцами или евреями»,(…)

Статья большая, я привела лишь фрагмент.