Тиаре вывела своего сына вперед, и Рэнд выпустил руку Клер. Судя по всему, мальчик только и мечтал о том, чтобы снова укрыться в своем убежище за алтарем. Но Рэнд догадался, что дело тут не только в застенчивости. Похоже, малыш был сильно напуган.

– Тут твой брат, Клер, – тихо шепнул Рэнд жене. – Типу? – Клер протянула вперед руки.

Тиаре подтолкнула малыша к ней.

– Он немного боится. Я рассказала ему, что ты не видишь. Вот он и решил, что злые духи, отнявшие у тебя глаза, не дадут тебе узнать его.

Слезы заблестели в темных глазах Клер. Она опустилась на колени возле самого алтаря.

– Я узнаю тебя! – воскликнула она. – Ты ведь мой брат, Типу! Я бы узнала тебя даже в огромной толпе!

Черные глаза мальчика с сомнением смотрели на Клер. Ему было страшно… и в то же время стыдно – ведь воин не должен показывать страх, да еще перед лицом всех этих папалаги! Как мать посмела так опозорить его! Сказала, что он боится! Наконец любопытство пересилило осторожность, и он медленно шагнул вперед.

Широкая юбка раскинулась вокруг нее на земле. Клер услышала, как она слегка зашуршала, когда маленькие босые ноги коснулись ее подола, и слегка поддернула край юбки, чтобы мальчик мог подойти поближе. И вот он уже совсем рядом. Если бы не ее слепота, они бы смотрели в глаза друг другу. Клер чувствовала его легкое дыхание на своем лице.

– Я тебя не обижу, – ласково прошептала она. – Хочешь, потрогай меня. На мне нет тапу.

К этому времени Клер уже догадалась, чего так боится Типу. Конечно, причина была вовсе не в том, что старшая сестра неизвестно почему вдруг ослепла, – скорее всего малыш до смерти боялся, что поразившее ее проклятие каким-то неведомым образом падет и на него. Вот и сейчас Типу оглянулся на мать в поисках поддержки, но прекрасное лицо Тиаре было по-прежнему бесстрастным. Это решение ты должен принять сам, казалось, говорило оно.

Клер застыла, словно один из гигантских валунов, из которых был сложен языческий алтарь. Естественно, она не могла видеть, как Типу нерешительно поднял руку, но вдруг почувствовала тепло его ладони возле своей щеки. Ей с трудом удалось подавить желание прижать ее к своему лицу.

– Типу? – робко прошептала она.

– Хелло, Клер. – Решившись наконец, Типу с такой силой обхватил шею Клер, что чуть было не повалил ее на землю. Она плечом ударилась об алтарь, но почти не почувствовала боли. Смеясь и плача, Клер прижала малыша к себе, осыпая его поцелуями, и опомнилась лишь тогда, когда почувствовала, что столь бурное изъявление чувств ему неприятно.

– Забавно, как эти мальчишки похожи друг на друга – что в Англии, что в Полинезии, – смеясь, сказала она Рэнду. – Терпеть не могут телячьих нежностей.

– Слава Богу, с этим мы справились, – облегченно вздохнул Рэнд, покосившись на Тиаре. Жрица не сводила глаз с Клер и Типу, на губах ее играла мягкая, почти нежная улыбка.

Выпустив Типу из объятий, Клер ласково взъерошила его темные вьющиеся волосы и невольно вздохнула, вспомнив, какие волосы у Тиаре – иссиня-черные, густые и мягкие. Должно быть, мальчик унаследовал их от матери, подумала она про себя. Смеясь, она слегка дернула малыша за ухо и обрадовалась, услышав знакомое хихиканье.

– Ты так вырос – скоро меня перегонишь, – мечтательно вздохнула она и чуть было не рассмеялась снова, когда почувствовала, как тот, польщенный ее словами, горделиво расправил плечи, выпятил грудь и, сам того не замечая, привстал на цыпочки, чтобы казаться выше.

– Уже перегнал, – фыркнул он.

Клер кивнула, великодушно сделав вид, будто забыла о том, что стоит на коленях. Раньше это была их любимая забава – сравнивать рост. Она украдкой погладила кончиками пальцев его щеку, слегка коснулась упрямого подбородка, провела пальцем по носу, подумав при этом, что личико Типу слегка округлилось за минувший год, а черты лица стали тверже. Увы, в этом мальчишеском лице не было ничего от ее отца – ни знакомой горбинки на переносице, ни глубокой ямки на подбородке. Клер не нужно было смотреть на Типу, чтобы вспомнить теплый медовый тон его кожи, который он унаследовал от матери.

И тут ей пришло в голову, что то, чего так боялся Типу, чуть было не произошло: случись ей вернуться на остров несколькими годами позже, вряд ли она смогла бы узнать брата. Конечно, он одинаково хорошо владел и туземным наречием, на котором говорил народ его матери, и английским, однако теперь в его речи ясно слышался певучий туземный акцент. Впрочем, так и должно было случиться, с грустью подумала она, снова крепко прижимая Типу к себе. На мальчике была лава-лава, туго облегавшая его бедра. Обнаженная спина и грудь не боялись жгучих поцелуев солнца.

– Тиаре! – окликнула Клер. – Да?

– Спасибо тебе, – хриплым, взволнованным шепотом проговорила Клер, позволив Типу вывернуться из ее рук. – Мне так важно было узнать, что с ним все в порядке. Благодарю тебя за это. Я… так боялась за него… все это время.

Тиаре кивнула.

– Что ж, это понятно. Мне никогда и в голову не приходило сомневаться, что ты любишь его. Куда меньше мне было известно о твоих намерениях.

Рэнд помог Клер подняться на ноги, заметив при этом, что Типу украдкой наблюдает за ним. Рэнд обернулся и с вопросительным видом посмотрел на мальчика.

Типу, уже не скрываясь, разглядывал его – судя по всему, этот новый папалаги смущал его меньше, чем слепая сестра.

– А этот огромный корабль в бухте… он твой? – наконец не выдержал он.

Тиаре, недовольно покачав головой, тронула сына за плечо.

– Все в порядке, – успокоил ее Рэнд. – Да, это мой корабль. Я назвал его «Цербером».

Типу удивленно вытаращился на него, услышав незнакомое слово.

– А что, так звали твою мать?

– Нет, – расхохотавшись, покачал головой Рэнд, – так звали трехглавого пса, охранявшего вход в преисподнюю.

Малыш широко распахнул глаза.

– Да?! Нет… тики мне нравятся больше.

– Мне тоже. – Рэнд указал рукой в сторону каменных фигурок тики, венчавших колонны по всем четырем сторонам алтаря. – Может, расскажешь мне об этих?

Типу только рад был случаю уйти. Схватив Рэнда за руку, он подтащил его к ближайшей фигурке и принялся что-то с жаром рассказывать.

Проводив их взглядом, Тиаре одобрительно кивнула.

– Твой муж дал нам возможность поговорить наедине, – пробормотала она, взяв Клер за руку. Потом подозрительно покосилась через плечо на Маколея. – А этот… лжец, все еще здесь… вынюхивает что-то! – Властным движением руки она приказала ему отойти. А сама тем временем отвела Клер в дальний конец возвышения, на котором стоял алтарь.

Конец тросточки Клер слабо звякнул о черный камень. Нащупав край, она немного отодвинулась назад.

– Я не собираюсь сталкивать тебя вниз, – успокоила ее Тиаре Клер улыбнулась.

– Я и не думала, но так доктору будет спокойнее. Пусть видит, что я больше не веду себя так легкомысленно, как раньше.

– А что, раньше вела? – спросила Тиаре.

Ее нарочито равнодушный тон подсказал Клер, что в душе этой дикарки вновь зашевелились подозрения.

– Немного, – улыбнулась она.

– Да неужели? Клер вздохнула.

– Да нет, на самом деле нет. – Она отвернулась, чтобы Маколей не мог читать у нее по губам. – Он по-прежнему следит за нами?

– Да.

Именно этого Клер и ожидала.

– Он сам вызвался пойти с нами, – созналась она. – Рэнд ни за что бы не согласился. Вот мне и пришлось придумать какую-то причину, чтобы он взял его с собой.

– А почему ты была против этого?

Клер рассеянно пожала плечами. «К чему упоминать об украденном заклятии?» – подумала она. К тому же тогда непременно всплывет вопрос о спрятанном сокровище, а Клер меньше всего хотелось бы, чтобы это произошло, тем более что прежде ни она, ни Тиаре никогда не говорили между собой об этом.

– Просто я хотела сохранить мир, – объяснила она. – К несчастью, капитан Гамильтон и доктор Стюарт не ладят между собой.

Тиаре понимающе кивнула.

– Ясно. Ну а теперь, когда ты увидела Типу, могу я спросить, какие у тебя планы?