— Я куплю тебе дом в Париже, — спокойно прошептал он, нарушив молчание. — Изредка ты сможешь путешествовать со мной… если будешь благоразумна. Но ты никогда не вернешься сюда и прекратишь переписку с моей сестрой. Я окружу тебя роскошью, как принцессу. Я дам тебе все, кроме своего имени.

Его слова вонзались в сердце, словно нож. Живот Деми болезненно сжался. Он говорил так равнодушно! Разве такого безразличия она ожидала четыре года? Стать его содержанкой? Девушка содрогнулась от отвращения. Она не унизится до положения его любовницы. Никогда!

— Скажи хоть что-нибудь… — Альберто без особой нежности наклонился над девушкой и неожиданно отбросил влажную прядь волос с ее лица.

Тупую боль между бедрами Деми воспринимала как величайший акт предательства, совершенного по отношению к себе. Буквально на миг девушка столкнулась с внимательными темными глазами и торопливо отвела взгляд.

— Матерь Божья! — вскричал Альберто, нарушив бессвязный поток ее мыслей о своем позоре. — Де-ми-я!..

— Мне нужна ванна, — пробормотала она. Лежа на краю кровати, Деми собиралась с духом, чтобы подняться и пройти через комнату совершенно обнаженной.

Его пальцы железными тисками сомкнулись на запястье Деми. Альберто заставил девушку повернуться и посмотреть в глаза. В его взгляде застыл немой вопрос. Заостренные черты лица, бледность, проступившая сквозь светло-золотистый загар, выдавали его потрясение. — Что-то не так? — спросила Деми.

— Скажи, что это не то, о чем я думаю… — настаивал Альберто. Его неровный голос перешел в шепот.

Деми проследила за его взглядом и увидела на простыне небольшое пятно крови. В ужасе она хотела прикрыть его, но опоздала.

— Ты же сохраняла невинность, — тихо проговорил Альберто, нервно проведя длинными пальцами по растрепавшимся волосам.

— Не смеши! — иронично заявила Деми, прижав к себе подушку. — Посмотри на меня.

Девушка сжала пересохшие губы в решительную, ожесточенную линию. — Ты была девственницей…

— Ерунда! И если ты не возражаешь, я бы хотела вернуться в свою спальню.

Он резко вырвал подушку, и снова очень сильные и решительные руки прижали ее к матрацу. — Возражаю… Я очень даже возражаю. Глаза Деми столкнулись с его внимательным взглядом, который улавливал малейшие изменения в выражении ее лица.

— Прекрати смотреть на меня так, — запротестовала девушка.

— Я чувствовал преграду… подумал, что сошел с ума… Я просто не мог поверить в твою невинность? — нетвердо выдавил Альберто.

— Не понимаю, о чем ты говоришь…

— Хватит, Деми, — хрипло оборвал ее Альберто. — Сознайся, ты была девственницей?

— Ты перестанешь спрашивать?

— И все же?

— Ладно, да, ты — мой первый мужчина. Теперь сделай зарубку на ножке своей проклятой кровати! — вскричала Деми, почувствовав, как слезы обожгли глаза.

— О Боже… Но как… как такое возможно? — со стоном выдохнул Альберто.

— Да оставь меня в покое!

Без предупреждения мужчина сгреб ее в объятия. Деми ощутила напряжение его мускулистых рук и груди, но оставалась неподвижной и окаменевшей, как манекен. Почувствовав ее холодность, Альберто еще крепче прижал девушку к себе.

— Прости меня… смогу ли я когда-нибудь вымолить прощение? Что я сотворил? — дрогнувшим голосом шептал он. — Но почему такая жертва? Чтобы доказать, как я ошибался… Разве я могу возместить причиненную боль?

Альберто всегда загонял ее в тупик именно тогда, когда она меньше всего была готова к самозащите. Деми пыталась разобраться в абсолютном хаосе собственных ощущений. Но его последнее невероятное заявление прорвалось сквозь смятение и остановило внутреннюю борьбу. Он на самом деле верил, что она подарила ему невинность, чтобы доказать, как он ошибался, считая ее женщиной определенного поведения. Более омерзительного предположения Деми никогда не слышала.

— Я не нуждаюсь в какой-либо компенсации, ибо не стремилась ничего тебе демонстрировать! Ты ничего не понял, Альберто!

— Ты так не считаешь, — ответил он с явным недоверием.

Улучив момент, когда хватка Альберто немного ослабла, Деми вырвалась из объятий и сразу обмоталась простыней.

— Прости, но я высказала то, что думаю. Подобная идея никогда не приходила мне в голову, — выпалила девушка, сытая по горло его явной несообразительностью. Альберто не понимал намеков и не желал оставить ее в покое, хотя именно сейчас Деми хотела сама разобраться в сумятице новых ощущений, которые внесла в ее душу первая близость с мужчиной.

— Подожди, — вмешался Альберто. — Ты не можешь утверждать, что мое мнение ничего не значит для тебя. Тем более после того, что между нами произошло.

— А что, собственно, случилось? Беседа по душам? — Деми уловила ехидные нотки в своем голосе. — Мы занимались сексом…

— Мы занимались любовью…

— Никакой любви, — оборвала она.

— Не говори так. — Золотистые глаза наполнились гневом.

— О, значит, тебе можно, а мне — нет? — сдержанно отозвалась Деми, ощущая в себе нарастающее ожесточение, вызванное собственной беспомощностью. — Я на самом деле не понимаю, почему ты делаешь проблему из обыкновенной банальности.

Длинные пальцы снова сжали ее руки. Альберто с силой повернул Деми к себе,

— Как ты можешь называть тривиальными наши интимные отношения? — жестко спросил он.

— Немногие женщины сходят в могилу девственницами. Ради Бога, мне уже двадцать три года, и я просто подумала, что настало время… Ладно, если честно, я вообще не соображала, — выдала Деми со всей откровенностью. — Но если бы знала, что будет так больно…

— Ты расстроена, смущена… Я все испортил, — понуро вздохнул Альберто.

— Мне следовало бы к этому быть готовой.

— Мне стыдно… совесть пожирает меня живьем, — тихо признался он, и, взяв в ладони ее напряженно сжатую руку, стал поглаживать маленькие пальчики. — Я причинил тебе столько боли! Четыре года назад ты пыталась защитить себя, а я не захотел даже выслушать. Зачем ты отводишь глаза? Почему молчишь?

— Возможно, стану похитрее, когда в следующий раз останусь с кем-нибудь на ночь, — огрызнулась Деми. Однако голос ее слегка задрожал, а подступившие слезы сдавили горло. Она отдернула руку. — Такое не повторяется.

Он прав. Урок дался Деми нелегко. Но разве можно научиться жизни без боли? Действительно ли Альберто чувствует себя виноватым? Она хотела пронзительно закричать, выцарапать ему глаза, причинить боль, которую испытывала сама. Ей казалось, что Альберто может лишить ее даже гордости, чувства собственного достоинства. Прошлое есть прошлое. И Деми не горела желанием вновь открывать ящик Пандоры.

Но как она могла? Бесстыдные движения и стенания, которые вытворяло ее тело ради любимого мужчины. Деми казалось, что сексом занималась не она, а кто-то другой. Альберто обращался с ней как аристократ с грязной дешевкой. Она же отдалась на его кровати. Одинокая слезинка медленно скатилась по щеке, обжигая нежную кожу девушки.

— Дорогая… пожалуйста… пожалуйста, не плачь, — умоляюще прошептал Альберто. — Я обещаю выполнить любое твое желание… Только скажи, что ты хочешь.

— Улететь домой. И как можно скорее. — Единственная отчаянная мысль вертелась в голове Деми.

— На самом деле ты не желаешь расставаться со мной. — Альберто выразительно произнес каждое слово.

Его самоуверенная убежденность стала последней каплей. Деми в упор взглянула на мужчину.

— Откуда, черт возьми, ты можешь знать, что мне требуется?

Расстроенный взгляд Альберто, казалось, укорял девушку в несправедливости ее обвинений. Он поднялся с кровати и прошел в ванную. Деми снова откинулась назад. — Отделалась, — пробормотала она. Потом девушка перекатилась на живот и яростно зарылась пылающим лицом в прохладу разбросанных подушек. Почему он не оставит ее в покое? Неужели у него нет собственной ванной? Она сдержала подступившие рыдания. Нет, она не заплачет ни за что на свете! Даже, если он подвесит ее за ноги над костром и начнет пытать. Одной глупости за день для нее более чем достаточно!