– Оставь меня в покое!

Кристиан демонстративно поднял руки над головой.

– Per meraviglia… я только хотел поддержать тебя. Это ведь не преступление?

У Лидии раскалывалась голова, она чувствовала себя невероятно уставшей и несчастной.

– Зависит от обстоятельств. В данный момент я хочу отправиться в свою комнату и принять душ… но не знаю, где она находится. И еще мне нужна одежда… И я хочу есть!

К своему стыду, Лидия произнесла эту тираду капризным тоном избалованной модели.

Кристиан пересек спальню и открыл дверь, которую девушка прежде не замечала.

– Твоя комната здесь. Я принесу тебе что-нибудь из одежды…

Лидия устало наклонила голову. Она еще никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой.

Кристиан положил у ее ног ее бледно-розовый палантин из хлопка. Он соблюдал определенную дистанцию, словно боялся, что, если дотронется до нее, она взорвется. Лидия нащупала палантин, избегая его испытующего взгляда. Ей хотелось быстрее спрятать свою наготу. Встав с постели, она направилась в свою комнату.

Лидия чувствовала страшную слабость, но не имела ни малейшего желания демонстрировать это Кристиану. В ее голубых глазах сверкало пламя решимости.

– Теперь ты знаешь, я не пыталась заставить тебя ревновать, когда встречалась с Мортом.

– И, кажется, ты не преувеличивала, когда говорила, что ненавидишь меня, – бесстрастно добавил Кристиан.

– Прежде это тебя не слишком волновало. Давай смотреть правде в глаза, – отрезала Лидия. Она была не в силах остановить резкие слова, слетавшие с ее губ. – Ты совсем не похож на Мистера Сочувствие. – С этими словами девушка удалилась в свою комнату.

Кристиан смотрел на закрывшуюся за ней дверь. Гигантская волна разочарования накрыла его. Он находился в состоянии шока. Кристиан не привык ошибаться в людях, а тем более дважды за день. То, что раньше казалось непонятным, теперь становилось кристально ясным. Лидия имела свое, весьма изысканное представление о мести. Морт Стивенс был ее ответом на удар, нанесенный ее гордости и самолюбию. Осознание того факта, что он обязан всем этим Филиппу и собственному глупому поведению привело Кристиана в бешенство.

Худое властное лицо мужчины исказилось.

Я должен загладить свою вину. Я недооценил ее, но заплатить за это пришлось именно ей.

Доброжелательная женщина, представившаяся домработницей, принесла Лидии меню. Сделав свой выбор, девушка пошла в ванную комнату, чтобы хорошенько отмокнуть и заодно смыть татуировку с живота.

Выйдя из ванной, Лидия надела пижаму и проверила сообщения на телефоне. Она надеялась получить известие от матери, так как очень хотела воспользоваться случаем и сообщить ей, что теперь она застрахована от любых судебных преследований.

Наверное, мама так напугана, что и теперь, по прошествии нескольких недель, у нее не хватило смелости позвонить мне…

А может, Виржинии пришла в голову мысль, что полиция может прослушивать мой телефон?..

Стол был накрыт в роскошной столовой, однако Лидия попросила принести обед ей в комнат и ела, сидя по-турецки на кровати, и пыталась смотреть передачу про садоводство по плазменному телевизору, который она обнаружила вместе с другими чудесами технического прогресса за раздвижными дверями. Покончив с трапезой, Лидия прилегла на кровать. Она даже и не подозревала, насколько устала – и морально, и физически. Несмотря на все попытки выбросить Кристиана из головы, девушка уснула с его призрачно-прекрасным образом в душе.

Лидия спала до полудня, пока горничная, которая принесла чай, не открыла шторы. Приняв душ, девушка прошла в гардеробную, где с изумлением обнаружила почти всю одежду, которую она вчера примеряла. Ровными рядами она висела в платяном шкафу.

Одну за другой Лидия брала в руки вещи, которые сама же и выбирала, и снова в нерешительности вешала на место.

Если Кристиан хочет, чтобы я была одета в самую дорогую одежду, сшитую в соответствии с самыми последними модными тенденциями, стоит ли отказываться?

Девушка глубоко вдохнула, медленно выдохнула и упрямо сжала губы.

Пришло время принять жизнь такой, какой она есть на самом деле, а не такой, о какой я мечтала. Безопасность матери и возможность избежать обвинительного приговора – вот цена моей свободы. Никто не выкручивал мне руки, никто не заставлял меня подписывать договор.

Я – любовница, сексуальная игрушка, трофей, выставляемый напоказ. И нравится это мне или нет, но мое лицо и тело нужны Кристиану лишь для того, чтобы хвастаться мною окружающим – «Смотрите все, я сломал эту гордячку Лию!».

Немного позже позвонил Кристиан и спросил, не поужинает ли она с ним на террасе. Как будто у меня есть выбор, раздраженно подумала Лидия. Ее гордость ущемляло осознание того, что она полностью находится во власти Кристиана – в его стране, в его доме, даже ее одежда выбрана им. И еще – мучительная боль в сердце напоминала Лидии, что Кристиан безраздельно владеет ее душой.

– Конечно…

– Ты хорошо спала? – хрипло осведомился мужчина.

Его глубокий сексуальный голос заставил ее вздрогнуть так, будто он провел пальцем вдоль ее позвоночника. На щеках Лидии появился легкий румянец.

– Очень хорошо.

– Ты даже не пошевелилась, когда я зашел около полуночи проверить, как у тебя дела…

Лидия замерла с открытым ртом:

– Почему ты решил, что мне нужно, чтобы ты узнавал, как мои дела?

– Ты была расстроена… Я хотел убедиться, что у тебя все в порядке.

– В этом не было необходимости. Я вовсе не была расстроена, просто устала.

– Ну, ладно… – с сарказмом произнес Кристиан.

– Вообще-то я не склонна к безрассудству, – защищаясь, Лидия повысила голос.

– Да я ничего такого и не говорил!

– Хорошо, – пробормотала она и, услышав в ответ молчание, продолжила, словно оправдываясь: – Ты все время неправильно понимаешь мои слова.

– И почему это, интересно? – произнес Кристиан так вкрадчиво, что Лидия чуть не запустила трубку в стену.

Девушка удивлялась тому, что Кристиан так легко выводил ее из себя. Он злил ее настолько сильно, что она еле сдерживалась. Лидия всегда была рассудительной и спокойной – по крайней мере, до тех пор, пока не полюбила, а затем не потеряла Кристиана Андреотти… До тех пор, пока он снова не приковал ее к себе, используя вместо наручников договор, который делал безнадежными все ее попытки сохранить самоуважение.

Прикусив губу от волнения, Лидия посмотрелась в зеркало. Голубое платье из шелка и органзы выглядело изысканно, оно облегало ее стройную фигуру там, где должно было облегать, и струилось там, где должно было струиться.

Выйдя на террасу, Лидия залюбовалась видом, открывающимся из огромных окон, и не сразу увидела Кристиана.

– Какая красота! – прошептала она, любуясь низкими облаками, накрывшими лежащую в низине деревню таинственной дымкой. Густой туман окутал средневековые каменные строения, превращая реальность в сказку.

– Но она не сравнится с тобой, bella mia, – заметил Кристиан, появляясь за ее спиной.

Лидия и в самом деле выглядела ослепительно в голубом платье под цвет глаз с рассыпанными по плечам локонами. Мужчина провел беспокойную ночь, пытаясь придумать выход из сложившейся ситуации. Как ни боялся Кристиан потерять свою свободу, он чувствовал, что потерять Лидию для него куда страшнее.

Девушка обернулась и поразилась тому, какое огромное влияние оказывает на нее один лишь вид Кристиана. Она смотрела на него, и ее пальцы задрожали, словно желая вновь ощутить тепло его бронзовой кожи, шелк волос. Боясь, что Кристиан заметит румянец на ее щеках, она поспешила к столу и села в кресло, стоящее в прохладной тени каштана.

Слуга разлил вино по бокалам и подал первое блюдо. Лидия не слишком любила вино, но, увидев известную всему миру этикетку на бутылке, решила попробовать. Пригубив золотистую жидкость, играющую в солнечных лучах, она поинтересовалась у Кристиана, как давно он владеет палаццо.