Чтобы раз и навсегда покончить с дисбалансом бюджета, в кадастр решили включить жителей не только города и контадо, но и всех подвластных земель, а также иностранцев, духовных лиц и корпорации в качестве юридических лиц. Крупные купцы, в том числе Медичи, готовились нести убытки: например, обложение Никколо д'Уццано должно было возрасти с 16 до 250 флоринов. Но сражаться против закона, принятого 24 мая 1427 гола, никто не посмел. Напротив, Джованни ди Биччи, призванный для консультации как эксперт, публично одобрил его: ему нужно было сохранить лицо главы народной партии.

На самом же деле Медичи не без удовольствия наблюдали, как малые города, находившиеся под властью Флоренции, восставали против уничтожения их налогового иммунитета. Самый сильный бунт вспыхнул в Вольтерре. Джованни ди Биччи и его сына Козимо подозревали в подстрекательстве к нему: ведь их банк разместил там свои деньги, чтобы вывести их из-под налогообложения. Твердость синьории позволила усмирить волнения. 18 жителей Вольтерры, прибывших во Флоренцию с жалобой, были брошены в городскую тюрьму Стинке и оставались там полгода. Тем временем Медичи поняли, что пошли неправильным путем. Закон о кадастре остался в силе. Продолжая скрытую борьбу против его применения, они могли потерять симпатии флорентийских ремесленников и среднего класса, взамен приобретя лишь бесполезную популярность в Вольтерре. Поэтому Медичи постарались успокоить умы, но их вмешательства оказалось недостаточно, и синьории пришлось отправить войска на подавление бунта.

Это был удивительный промах осторожного, гибкого и терпеливого Джованни ди Биччи. Но фактически с 1420 года он уже не был главой дома Медичи. От его лица решения принимал старший сын Козимо. 20 февраля 1429 года шестидесятивосьмилетний Джованни умер, завещав сыновьям, сорокалетнему Козимо и тридцатичетырехлетнему Лоренцо, хранить мир в народе и расширять свою торговлю.

Похороны Джованни ди Биччи обошлись в 3 тысячи флоринов. По городу за открытым гробом прошли 28 членов фамилии Медичи, городские должностные лица, иностранные послы. Джованни ди Биччи похоронили в Сан-Лоренцо. Надгробие было предназначено и для его вдовы Пиккарды Буэри. Оно стоит посередине Старой ризницы, украшено фигурами амуров и гирляндами цветов. Надпись превозносит Джованни Медичи и его супругу как славных в мире сем.

Современники действительно так считали. Жизненный путь Джованни ди Биччи, постепенно и неуклонно восходившего к первым ролям в государстве, свидетельствует о неординарности этого человека, заслужившего уважение coграждан. Еще больше его заслуга перед своим семейством: Джованни открыл потомкам путь к успеху и в деловом мире, и в политике.

Козимо наследовал отцу как общепризнанный глава всех ветвей фамилии Медичи. Он был среднего роста, худощав, слегка смугловат, имел орлиный нос и толстые губы. Изящество и любезность (впрочем, и живости в нем было достаточно) заставляли забыть, что он дурен собой. Он долго подбирал слова, на публике говорил плохо, но в разговоре с глазу на глаз умело владел аргументами. Уже девять лет он, как опытный стратег, управлял делами дома Медичи. Острый на язык полемист Филельфо сравнивал его с хитрой и коварной лисой.

Лоренцо был младше Козимо на шесть лет. В его внешности не было ничего особенного. В высшем флорентийском обществе Лоренцо был своим: женат на девице Кавальканти, по матери происходившей от маркизов Маласпина ди Луниджана. Козимо тоже породнился с лучшими фамилиями: его супруга Контессина ди Барди, на которой он женился еще до того как отправился представлять семейные интересы на Констанцский собор, происходила из знаменитого семейства, члены которого служили во всех отделениях банка Медичи. Со старинной знатью она тоже была в родстве: по линии отца, Джованни, происходила от графов Вернио, а по матери — от графов Эльчи. Сестры Козимо и Лоренцо вышли замуж в именитые семьи Джуньи и Строцци.

Двоюродный брат детей Джованни ди Биччи Аверардо Медичи ладил с ними и в делах, и в политике. Филельфо называл его волком этой стаи. Триумвират богатых и влиятельных людей имел множество приспешников и сеть информаторов, среди которых был остроумный литератор Пуччо Пуччи. Художники и литераторы в обществе этих дельцов, получивших превосходное образование в камальдолийском монастыре Санта-Мария дельи Анджели, были своими людьми. Медичи знали латынь, греческий, древнееврейский и даже арабский, а также большинство европейских языков. Козимо, у которого еще не было своего дворца, принимал друзей в старом доме Барди, на котором повесил шит с восемью геральдическими шарами Медичи.

Вождям правившей патрицианской партии Ринальдо дельи Альбицци, Палле Строцци и Никколо д'Уццано не нравилась суета вокруг этого дворца. Но час раскола еще не пробил. Флоренция отправила армию против Лукки, надеясь отобрать ее у сеньора этого города Паоло Гвиниджи. В декабре 1429 года для руководства военными действиями был образован Комитет десяти. Братья Медичи стали его членами наряду с вождями патрицианской партии. Но результат похода был для Флоренции плачевен: Франческо Сфорца и Никколо Пиччинино разбили флорентийцев. Лукка с помощью Сиены, Генуи и Милана перешла в контрнаступление. В довершение неудач флорентийская торговля во Франции и Англии сильно пострадала: в 1428— 1431 годах эти державы вели одну из самых драматических схваток Столетней войны, прославленную, в частности, эпопеей Жанны д'Арк. В феврале 1431 года умер папа Мартин V. Новый папа, венецианец Евгений IV, был врагом Милана. Но выступить на стороне Флоренции он не смел, потому что Милан поддерживал император Сигизмунд, только что созвавший Вселенский собор в Базеле. Целью Собора была борьба с ересью, распространявшейся в Чехии, а кроме того, он мог реформировать Церковь, ослабив папскую власть.

На этой волне кризисов начались столкновения между итальянскими государствами. Венеция, союзница Флоренции, потерпела поражение на По, но в августе 1431 года одержала победу над генуэзцами при Порто Фино. Однако в Италию пришел, преодолев Альпы, император Сигизмунд. В ноябре 1431 года он вступил в Милан, а летом 1432 года отправился в Сиену для переговоров с папой. Союз противников Милана, Генуи и императорских войск распался. Флоренция, дававшая большую часть денег, не выдержала гнета налогов. Согласно катасто, месячный налог должен был составлять 1 процент капитала (вдвое выше обычного). Но в феврале 1432 года государственные нужды выросли настолько, что каждое семейство обложили месячным налогом в размере 18 процентов капитала. Даже самые богатые отказались платить: например, Палла Строцци не смог заплатить налог в размере 500 флоринов, а долги его достигли 13 408 флоринов!

Агрессивная политика патрициата потерпела крах. Республика шла к банкротству. Нужно было заключать мир. Козимо Медичи и Палла Строцци сделали это в Ферраре в 1433 году. Венеция получила по нему кое-какие территории, но Флоренция добилась лишь обещания герцога Миланского Филиппо Марии Висконти не вмешиваться в тосканские дела. Народ возмутился. Ринальдо дельи Альбицци, пользуясь тем, что Козимо после переговоров уехал отдохнуть в свои поместья в Муджелло, обратил это негодование против Медичи.

Очередные выборы синьории на сентябрь — октябрь 1433 гола принесли победу сторонникам Ринальдо. За него были шесть из восьми приоров, а главное — гонфалоньер Бернардо Гваданьи, не простивший Медичи, что его родной дом сожгли чомпи. Чтобы допустить Гваданьи к должности, Ринальдо внес за него налоговую недоимку. В благодарность новый гонфалоньер вызвал Козимо во Флоренцию и посадил под арест в здании синьории (7 сентября — 3 октября). Опасаясь за свою жизнь, Козимо просил сторонников не провоцировать тюремщиков и не браться за оружие. Покорностью он не заслужил снисхождения: ему вменили в вину все заговоры, в которых были замешаны Медичи с 1378 по 1431 год (неудачная война с Луккой), и синьория приговорила его к изгнанию. Это решение было объявлено народу на главной площади. Под страхом применения оружия си­ньория вырвала у собравшихся право созвать чрезвычайный комитет (balia) из двухсот членов, назначенных приорами и обладавших всей полнотой власти.