Зачем им было утруждаться и спасать двух мальчуганов, если они такие злые, как говорит Нер'зул? В этом не было никакого смысла. Ни в чем услышанном его не было.

Нер'зул требовал тишины, но никто его не слушал. Чернорукий вскочил на ноги, вены на его толстой шее вздулись, а Оргрим всеми силами старался успокоить разъяренного вождя. А затем раздался ужасный звук, сокрушающим барабанные перепонки и останавливающим сердца. Гром Адский Крик также вскочил на ноги, запрокинул голову, выпятил грудь и раззявил пасть так широко, как смогла бы только змея. Никто не могло сравниться с боевым ревом Адского Крика, и тишина восстановилась.

Гром открыл глаза и улыбнулся Нер'зулу, на которого становление былого противника союзником не произвело большого впечатления.

"Позволим шаману продолжить", - сказал Адский Крик. Тишина, наступившая после рева, была столь совершенна, что слова эти расслышали все без исключения, пусть и были они произнесены совсем негромко. "Я хочу побольше услышать об этих новых старых врагах".

Нер'зул благодарно улыбнулся. "Я знаю, это пугает вас. Я тоже был изумлен. Но предки не лгут. Эти, казалось бы, мирные создания выжидают годами удобного времени, чтобы атаковать нас. Они сидят в безопасности в своих странных постройках из материалов, которые мы не понимаем, и хранят тайны, что могут оказать огромную пользу нашему народу".

"Но почему?" - вырвалось у Дуротана неожиданно для него самого. Головы обернулись к нему, но он не отступил. "Почему они хотят напасть на нас? Если они владеют такими уж глубокими тайнами, от нас-то что им нужно? И, если это правда, как можно нам победить их?"

Нер'зул казался неуверенным. "Этого я не знаю, но знаю я о том, что предки весьма озабочены".

"Нас гораздо больше", - прорычал Чернорукий.

"Не так уж и намного", - парировал Дуротан. - "И если не учитывать их знания, намного превосходящие наши. Они прибыли сюда на корабле, что может странствовать между мирами, Чернорукий. Думаешь, он падут под стрелами и топорами?"

Кустистые брови Чернорукого сошлись на переносице. Он открыл было рот, чтобы возразить.

"Это десятилетиями накипало, как похлебка на костре", - пресек Нер'зул готовый начаться спор. - "Принятие решения и несомненная победа - дело не одной ночи. Я не требую от вас начать войну сию же минуту, просто призываю быть начеку. Приготовиться. Обсудить со своими шаманами будущие действия. И открыть свои разумы и сердца к союзу, что обеспечит триумф".

Он развел руки в стороны. "Да, мы - отдельные кланы, в каждом из которых свои традиции и наследие. Я не требую от вас предать эту славную историю, просто прошу рассмотреть возможность союза сильных поодиночке кланов, что обратит нас в несокрушимую силу. Мы все - орки! Чернокаменные, Песни Войны, Повелителей Грома, Драконьей Утробы... видите ли вы, сколь мало значат различия в названиях? Мы все - единый народ! И мы хотим мира для своих детей, удачной охоты, супругов, что любят нас, чести у предков. Мы более похожи, нежели различны".

Дуротан знал, что это так, и взглянул на своего друга. Оргрим замер за спиной своего вождя, высокий и подтянутый. Почувствовав взгляд Дуротана, он кивнул в ответ.

Находились те, кто выступал против необычной дружбы между двумя авантюрными и, как вынужден был признать Дуротан, бедовыми юнцами. Но Дуротан не был бы собой сегодняшним, если бы не искал поддержки в уверенной силе Оргрима; и точно знал, что тот разделял его чувства.

Но дренеи...

"Могу я сказать?"

То был голос Дрек'тара, и Дуротан обернулся, удивленный. Похоже, вопрос был адресован не только вождю, но и старейшему шаману. Нер'зул поглядел на Дуротана, и тот кивнул.

"Мой вождь", - молвил Дрек'тар, и Дуротан с изумлением понял, что голос его дрожит. - "Мой вождь, слова Нер'зула правдивы. Матушка Кашур подтвердила это".

Иные шаманы Снежных Волков закивали. Дуротан уставился на них. Матушка Кашур? Если и был кто-нибудь, кому Дуротан доверял безоговорочно, так этой старой мудрой орчихе. Он вновь припомнил, как стоял в пещере, чувствуя хладный воздух, что не был воздухом, на своем лице, слушая и ощущая всеми фибрами, как Матушка Кашур говорила с кем-то, ему невидимым, но, тем не менее, присутствующим.

"Матушка Кашур сказала, что дренеи - наши враги?" - спросил он, не веря своим ушам.

Дрек'тар кивнул.

"Пришло время вождям иных кланов выслушать своих шаманов, как сделал Дуротан", - промолвил Нер'зул. - "Вы вновь соберемся на закате и вожди скажут мне то, что думают обо всем этом. Это те, кого вы знаете и кому верите. Спросите же, что они видели".

Толпа начала расходиться. Медленно, оглядываясь друг на друга, члены клана Снежных Волков двинулись к своей стоянке, уселись в круг и обратили все внимание на Дрек'тара, который начал говорить медленно, осторожно подбирая слова.

"Дренеи - не друзья нам", - молвил он. - "Мой вождь... Я знаю, что вы с Чернокаменным Роковым Молотом провели у них одну ночь. Я знаю, что ты хорошо о них отзывался. Я знаю, что это выглядит, как будто они спасли твою жизнь. Но позволь спросить... тебя ничего не насторожило?"

Дуротан представил огра, нависающего над ними и размахиющего дубиной, яростно рыча. И с неприятным чувством он вспомнил, как быстро, очень-очень быстро появились дренеи, чтобы спасти его и Оргрима. Как они не смогли вернуться домой, потому что солнце уже садилось.

Он нахмурился. Это была недостойная мысль, но все же...

"Ты хмуришься, мой вождь. Я так понимаю, твоя юношеская вера в них поколебалась?"

Дуротан не ответил и даже не взглянул на главного шамана клана. Он уставился в землю, отгоняя свои чувства, но сомнение закралось в его сердце и сжало его, подобно холодным пальцам морозного утра.

Он вспомнил, как сказал Ресталаану, высокому синекожему дренеи: "Мы тогда еще не были такими, какие мы сейчас".

"Верно", вежливо согласился Ресталаан. "Мы наблюдали, как орки увеличивают свои силу, навыки и талант. Вы произвели на нас хорошее впечатление".

Он вновь почувствовал резкий укол, будто в комплименте скрывалось хорошо завуалированное оскорбление. Как будто дренеи считали себя превосходным народом... даже со своей странной синей кожей, ногами, как у талбуков, длинными рептильными хвостами и сверкающими синими копытами, заменяющими нормальные ноги, как у тех же орков...

"Говори, мой вождь. Что ты вспомнил?"

Дуротан поведал ему хриплым голосом о весьма своевременном появлении дренеи, о почти что вызывающем поведении Ресталаана. "И... и Велен, их пророк, задавал множество вопросов о нас, и не для того, чтобы просто поддержать беседу. Он хотел узнать побольше об орках".

"Конечно, хотел", - кивнул Дрек'тар. - "Какая замечательная возможность! Они строили козни против нас с того часа, как появились здесь. И отыскать двух... прости меня, Дуротан, но двух юных и наивных детей, чтобы те рассказали им все, что они хотят узнать? Для них это, должно быть, стало событием".

Предки не будут лгать им в чем-то столь важном. Дуротан знал это. И теперь, когда события того дня и ночи предстали ему в свете новых знаний, стало очевидно, сколь подозрительны были действия Велена. И все же... неужто Велен - искусный мастер обмана, и ощущение доверия, испытанное к нему Дуротаном и Оргримом, тоже было ложью?

Дуротан склонил голову.

"Часть меня все еще сомневается, друзья мои", - тихо промолвил он. - "Но я не могу поставить будущее моего народа на столь тонкий лед, как мои сомнения. Нер'зул не предлагал идти на войну уже завтра. Он просил нас не снижать бдительности. Глядеть в оба и готовиться, сближаться как единый народ. Так мы и сделаем, ради блага Снежных Волков и всех орков".

Он оглядел по очереди все озабоченные лица - некоторые из которых он едва мог счесть друзьями, а иных, таких как Дрек'тара или Драку, знал и любил.

"Клан Снежных Волков будет готовиться к войне".