– А почему Торвальд не приехал с тобой?

Она ответила:

– Его нет в живых.

Хаскульд сказал:

– Это дело рук Тьостольва.

Она подтвердила это.

– Верно сказал мне Хрут, что много несчастья принесет этот брак. Но что о том тужить, чего нельзя воротить.

Теперь надо рассказать о спутниках Торвальда. Им пришлось ждать, пока лодки не подошли к острову. Они рассказали об убийстве Торвальда и попросили дать им для переезда лодку. Им немедля дали лодку, и они поплыли к мысу Рейкьянес. Там они пошли к Освивру и рассказали ему обо всем, что произошло. Он сказал:

– Что посеешь, то и пожнешь. Я понимаю теперь, как все произошло. Халльгерд, должно быть, отправила Тьостольва на Бьярнарфьорд, а сама уехала домой к отцу. Мы должны теперь собрать людей и ехать в погоню за ним на север.

Так они и сделали. Они стали собирать людей и собрали много народу. Потом они поехали к Стейнгримсфьорду и дальше, через долины Льотардаль и Селардаль, и приехали к Бьярнарфьорду.

Случилось тут, что Сван стал сильно зевать[8] и сказал:

– Вот приближается дух-двойник Освивра.

Тьостольв вскочил и схватился было за секиру. Сван сказал:

– Выйди со мной. Здесь многого не потребуется.

Затем они оба вышли из дому. Сван взял козью шкуру, обвязал себе ею голову[9] и сказал:

– Встань, туман, нагрянь, слепота и морока, на всех, кто тебя преследует.

Теперь надо рассказать, что Освивр и его люди достигли в это время гребня Хальс. Там им поднялся навстречу густой туман. Освивр сказал:

– Это, наверно, Сван накликал его па нас, и мы дешево отделаемся, если за туманом не последует ничего худшего.

Вскоре густой мрак застлал им глаза, так что они ничего не видели вокруг. Они спешились, порастеряли коней, а сами забрели кто в болото, а кто в лес, так что чуть было не перекалечились. Не стало у них и оружия. Тогда Освивр сказал:

– Найди я сейчас своего коня и оружие, я повернул бы обратно.

Едва он произнес эти слова, как они все прозрели и нашли своих коней и оружие. Тогда многие стали настаивать на том, чтобы ехать дальше. Они попытались это сделать, но тотчас же снова на них напала та же морока. Так повторялось три раза сряду. Тогда Освивр сказал:

– Пусть наш поход будет неудачным, но придется нам повернуть назад. Попытаем счастья иным путем. Мне приходит в голову, что лучше поехать к Хаскульду и попросить у него виру за сына, потому что можно ждать чести лишь от того, у кого ее много.

Они поехали в долины Брейдафьорда и без особых происшествий достигли Хаскульдсстадира. До них приехал туда из Хрутсстадира Хрут. Освивр вызвал из дома Хаскульда и Хрута. Они вышли оба и приветствовали Освивра, а затем стали разговаривать. Хаскульд спросил Освивра, откуда он приехал. Тот сказал, что ездил на розыски Тьостольва, но не нашел его. Хаскульд сказал, что Тьостольв, наверно, уехал на север, в Свансхоль, и что не так-то просто взять его там.

– Я приехал сюда для того, – сказал Освивр, – чтобы просить виру за сына.

Хаскульд возразил:

– Не я убил твоего сына и не я подстроил его убийство. Но понятно, что ты хочешь получить виру за сына.

Хрут сказал:

– От носа до глаз недалеко, брат. Надо предупредить злые слова и возместить ему утрату сына. Только таким образом ты избавишь дочь от пересудов и уладишь дело. Чем меньше будет разговоров вокруг него, тем лучше.

Хаскульд сказал:

– Берешься ты вынести решение по нашему делу?

– Берусь, – говорит Хрут, – и я не стану щадить тебя в своем решении, потому что, по правде говоря, твоя дочь виновна в смерти Торольва.

Хрут помолчал немного, потом поднялся и сказал Освивру:

– Дай мне руку и подтверди, что ты предоставляешь мне решить дело.

Освивр встал и сказал:

– Несправедливым бывает решение, если его выносит брат ответчика, по все же ты высказался так благородно, что я доверяю тебе решение нашего дела.

Затем он протянул Хаскульду руку, и они договорились, что Хрут решит дело и окончит его до отъезда Освивра. Затем Хрут вынес решение, сказав:

– За убийство Торвальда я назначаю виру в две сотни серебра, – это считалось тогда хорошей вирой, – и эта вира, брат, должна быть сразу же и хорошо уплачена.

Хаскульд так и сделал. Тогда Хрут сказал Освивру:

– Я хочу подарить тебе плащ, привезенный мной из-за моря.

Тот поблагодарил его за подарок и уехал домой довольный. Хрут и Хаскульд приехали затем к нему для раздела имущества, поделили его в полном согласии с Освивром, вернулись с добром домой, и больше Освивр не упоминается в этой саге.

Халльгерд попросила Хаскульда, чтобы Тьостольв переехал к ним, и он дал свое согласие на это. Долго еще говорили об убийстве Торвальда. А богатство Халльгерд все росло и стало большим.

XIII

Три брата упоминаются в саге: один из них звался Торарин, другой – Раги, третий – Глум. Они были сыновья Олейва Рукоятки. Это были уважаемые и богатые люди. Торарин, известный под прозванием Брат Раги, был законоговорителем после Хравна, сына Лосося. Он был очень умный человек. Его двор был у ручья Бармалёк, и он владел им вместе с Глумом. Глум был рослый, сильный и красивый человек, долго странствовавший но свету. Третий брат, Раги, был известен тем, что убил многих людей. Братья владели на юге островком Энгей и мысом Лаугарнес.

Братья, Торарин и Глум, разговаривали как-то между собой. Торарин спросил Глума, не собирается ли он, по своему обыкновению, уехать из Исландии. Тот ответил:

– Наоборот, я скорее намерен вовсе отказаться от поездок за море.

– Что у тебя на уме? Уж не хочешь ли ты свататься? – говорит Торарин.

– Хотел бы, – говорит Глум, – если бы только нашел подходящую девушку.

Тогда Торарин стал перебирать всех девушек на выданье, что были на Боргарфьорде, и спросил, хочет ли он жениться на какой-либо из них.

– Тогда я поеду с тобой свататься, – добавил он.

Тот ответил:

– Не хочу я жениться ни на одной из них.

– Назови тогда ту, на которой ты хочешь жениться, – говорит Торарин.

Глум ответил:

– Если ты хочешь знать, то это Халльгерд, дочь Хаскульда из Долин.

– Что-то получается у тебя не по поговорке, что пример одного – другим наука. Ведь она уже была замужем и сгубила мужа, – говорит Торарин.

Глум сказал:

– Может статься, что в другой раз этого не случится. Я уверен, что меня она не погубит. Если хочешь оказать мне честь, поезжай со мной сватать ее.

– Что ж, видно, ничего не поделаешь. От судьбы не уйдешь, – ответил Торарин.

Глум часто заводил эти разговоры с братом, но тот все уклонялся от прямого ответа. Дело все же окончилось тем, что они собрали людей и поехали на запад, в Долины. Всего их было двадцать человек. Хаскульд принял их хорошо и оставил у себя переночевать. Рано утром Хаскульд послал за Хрутом. Тот приехал, и Хаскульд встретил его на дворе. Хаскульд сказал Хруту, что за люди приехали к нему.

– Что им нужно от тебя? – спросил Хрут.

– Они еще не сказали, зачем они приехали, – сказал Хаскульд.

– Видно, у них дело к тебе, – сказал Хрут. – Наверно, они будут сватать твою дочь Халльгерд. Что ты им скажешь на это?

– А как ты думаешь, что мне надо сказать? – спросил Хаскульд.

– Согласись, но расскажи им как о достоинствах, так и о недостатках невесты.

Не успели братья договорить, как гости вышли из дому.

Хаскульд приветливо поздоровался с ними. Хрут также приветствовал братьев. Затем они приступили к разговору. Торарин сказал:

– Мы приехали сюда, Хаскульд, сватать твою дочь Халльгерд за моего брата Глума. Надо тебе сказать, что он человек очень достойный.

– Я знаю, – сказал Хаскульд, – что вы оба с братом достойные люди, но я должен сказать вам, что уже раз выдал свою дочь замуж, и это принесло нам большое несчастье.