«Осталось всего три недели до дня рождения Брендана», — говорила мать всем, кто мог ее слышать.
  В детстве он ненавидел это, всю суету вокруг дней рождения и прочих семейных праздников. Девчонки, конечно, были без ума, они обожали нарядные праздничные платья и разные украшения. Посторонних на тех праздниках не бывало; Брендан не мог припомнить ни одной настоящей вечеринки с гостями, другими детьми, играми и развлечениями; допускались только нарядно одетые члены семейства Дойлов, которым следовало чинно поглощать печенье, желе со взбитыми сливками и все прочее. Подарки же тщательно упаковывались и перевязывались ленточками с обязательной поздравительной открыткой, а потом аккуратно расставлялись на каминной полке. Непременно осуществлялось и торжественное фотографирование именинника, зачастую в нахлобученной на него бумажной шляпе. На другом снимке героя дня запечатлевали в окружении счастливого семейства. Фотографии хранились в альбоме и торжественно демонстрировались, когда появлялись какие-нибудь гости. Сначала — день рождения Брендана. Не правда ли, мальчик так вырос с прошлого года? Затем шли дни рождения Анны и Хелен. Гости смотрели и поздравляли маму. «Восхитительно, — говорили они, — вы столько делаете для своих детей. И как вам удается справляться с таким ворохом проблем?»
  Мама никогда не догадывалась, как ненавидел Брендан все это. Как ненавидел петь, как ненавидел, когда она принималась хлопать в ладоши и выбегала в соседнюю комнату за фотоаппаратом, в то время как они пели «Веселому доброму другу».
  Как он мечтал о том, чтобы они просто посидели все вместе, а не занимались какими-то дурацкими играми и выступлениями. Вместо праздника получался театр, и им приходилась разыгрывать дурацкий спектакль.
  Вдобавок вся эта секретность. Не говорить тете Морин о новой софе. Почему? Мы не хотим, чтобы она знала, что софа — новая. Почему мы не хотим, чтобы она знала об этом? Видишь ли, ей не следует знать, что мы сильно потратились. А если она все же спросит о софе, надо отвечать: «О, софа, какие пустяки», — как будто тут и говорить не о чем.
  Брендан не понимал этого. Им все время следовало что-то от кого-то скрывать. От своих близких, от товарищей по школе, от соседей, от Морин Бэрри — лучшей маминой подруги, от Фрэнка Куигли, который работал вместе с отцом и считался лучшим другом семьи. И в особенности от тех, из Ирландии. Нельзя было проговориться о чем-нибудь бабушке О'Хаган и ни словечка лишнего сказать в присутствии дедушки Дойла.
  Жить в родительском доме было совсем не трудно, если смириться с тем, что не следует ничего выносить за его порог. Впрочем, по мнению Брендана, не слишком-то многое обсуждалось и внутри семьи.

Прощаясь с Дейрдрой — той предстояло доехать на метро до вокзала и вернуться на поезде в Пиннер, где ее ждали бесчисленные приготовления к годовщине, до которой оставалось еще сто десять дней, — Эйлин О'Хаган подняла руку и нежно потрепала дочь по щеке.
  — Прости, — сказала она.
  — За что, мама? С какой стати ты просишь прощения? Ты угостила меня отличным обедом. Я очень рада была тебя увидеть. — Дейрдра отнюдь не кривила душой.
  — Нет, я прошу прощения за то, что дала тебе так мало.
Дейрдра: — Ты дала мне все, просто я была глупа. Ты сама сказала, что я самая счастливая из твоих детей. Я этого не знала.
 
Ее мать открыла было рот, собираясь что-то сказать, но передумала, промолчала, а когда Дейрдра обернулась, чтобы помахать на прощание, она увидела, что мать шевелит губами. Дейрдра подумала, что она просто произносит ей вслед прощальные слова.
Она была уже слишком далеко и не могла расслышать, как Эйлин О'Хаган говорит: «Прости, что я не научила тебя быть счастливой. Только и научила, что притворяться, будто ты счастлива. А это плохой дар, лишь тяжкое бремя».
 
А у подружки Дейрдры:
 
Что же касается визитов Морин в родительский дом, то здесь все было по-другому. Никаких ограничений не подразумевалось. Морин в любое время была желанным гостем, однако мама тонко намекнула ей, что самый подходящий момент для того, чтобы заглянуть и пропустить стаканчик хереса, — это под конец вечеринки с бриджем, тогда все смогут восхититься ее элегантной дочерью, а также ее внимательностью и привязанностью к матери.