Нет, это бред, почему ты решила, что другие тоже что-то нашли? Бред, бредбредбред… Иди спать!

Дверь гостиной оказалась заперта, хотя света за ней не было. Удивленная Алина прижала к ней ухо, но ничего не услышала. Тогда она негромко постучала, и почти сразу же за дверью раздался легкий щелчок, а потом приближающиеся шаги. Дверь распахнулась, и в полуосвещенный коридор выглянула Ольга — растрепанная, с диковатым огоньком в глазах и странно сытой, медленно исчезающей с влажных губ улыбкой. Одной рукой она придерживала на груди распахивающийся халат с болтающимся поясом.

— Что на этот раз? — неприветливо спросила она, убирая с глаз волосы. От нее слегка пахло вином. — Новая теория?

— Водитель сюда не заходил?

Бровиусики Харченко встали почти вертикально.

— А за каким х… нет, не заходил. А в чем дело?

— Два часа назад он пошел проверить автобус и, похоже, еще не вернулся. Я немного беспокоюсь. Виталий пошел на улицу, а я смотрю здесь, но пока его не видела. У себя в комнате его нет.

Ольга прикусила губу и посмотрела на Алину с неожиданной задумчивостью.

— Сейчас, — сказала она и скользнула в гостиную, прикрыв за собой дверь. Из-за нее донесся какойто шорох. Рука Алины потянулась было к ручке, но дверь тут же распахнулась, и Ольга вышла в коридор, пальцами заправляя растрепанные волосы за уши. Теперь пояс ее халата был тщательно завязан. Закрывать за собой дверь она не стала.

— Этот урод мне с самого начала не нравился! Завез нас неизвестно куда, а теперь, значит, автобус по ночам проверяет! Как же!..

— Подожди! — опешила Алина, идя рядом с ней. — Почему сразу такие выводы?! Может с ним что-то случилось.

— Это с нами что-то случилось, а с ним, можешь быть спокойна, все в порядке, — Ольга подозрительно покосилась на нее. — А ты что же, все это время сидела его ждала?!

— Да нет. Кошмар приснился, вышла проветриться и проверить заодно. А его так и нет. А ты что делала в гостиной?

— Кино смотрела, — Ольга сделала паузу, а когда снова заговорила, ее голос показался Алине слегка надтреснутым, но она не обратила на это внимания, глядя за скользящие мимо перила вниз, на освещенную лестницу — в холле включили свет. — Там актриса одна, Татьяна Дердюк… Слыхала?

— Нет, — рассеянно ответила Алина, кутаясь в халат.

— А ты, случайно, к модельному бизнесу отношения не имеешь?

— Я?! — Алина фыркнула — не без нотки презрения. — Бог миловал!.. А почему ты спрашиваешь?

— Да так, — Ольга слегка расслабилась, постукивая ногтями по перилам в такт шагам. — Да, ну и движуха здесь ночью! Клоун этот, Кривцов совсем недавно заходил, из залы груду железок уволок, псих! Похоже, он на них совсем повернутый — меня даже не заметил. А ювелир в зале заперся — давно уже. Пришел сам не свой и заперся. Олег чуть дверь не вынес, пока тот ему не открыл. Похоже, сегодня никто не спит.

— Да, — отозвалась Алина упавшим голосом, — похоже.

На этот раз холл заливал яркий свет. Они остановились неподалеку от колонны, настороженно оглядываясь, и в тот же момент входная дверь распахнулась, и в холл вместе с брызгами и ветром ворвался Виталий. Он запер за собой дверь, после чего стащил с себя мокрую куртку, надетую прямо на голое тело, и швырнул ее на вешалку. С куртки тут же интенсивно потекло — прямо на сверкающий паркет, но Виталий, не обращая на это внимания, вытер ладонью мокрое лицо, увидел две безмолвные и испуганные фигуры, застывшие возле колонны и подошел к ним, постукивая себя по бедру выключенным фонариком. Серебряная цепь на его голой груди сейчас сверкала особенно ярко.

— А, пополнение. Еще одна неспящая, — поприветствовал он Ольгу и перевел вопросительный взгляд на Алину. — Ну что, проверила этаж?

— Да, его там нет. И на втором тоже. Посмотреть здесь?

— А ты еще не посмотрела?! — Виталий удивленно вздернул брови, и брови Алины тоже взметнулись вверх, но возмущенно.

— Я что — метеор?!

— Ясно, девочки заболтались… Короче, входная дверь была незаперта, мокрых следов в коридоре я не видел. В автобусе пусто, вокруг дома тоже никого. Ты не заметила, когда Петр выходил, фонари были выключены?

— Включены. Наверное, он их выключил позже, если вернулся в дом. Если нет следов, значит он вернулся давно.

— Он или кто-то другой.

— А может они сами? — Ольга посмотрела в сторону кухни. — Какоенибудь реле или фотоэлемент.

Виталий покачал головой.

— Их отключили из подвала — я проверил. Кстати, в автобусе с нескольких кресел пропали чехлы.

— Чехлы? — переспросила Алина. Ольга хмыкнула и направилась туда, где на крючке, среди прочих, висел ее френч. Виталий кивнул.

— Да, кто-то снял чехлы с пяти кресел. Наверное, Петр, но зачем…

Говоря, он, сдвинув брови, пристально разглядывал Алину, скользя взглядом по полам ее халата, и этот взгляд показался ей таким странным, что она сделала шаг назад и спросила:

— Ты чего?

— Да нет, ничего, — Виталий дернул головой. — Показалось. А она…

— А водила с зонтиком на улицу выходил? — крикнула Ольга от вешалки.

— Нет, — сказала Алина, подходя к ней. Ольга небрежным жестом указала ей на зонт Марины. Он все так же стоял раскрытый, каким его оставила хозяйка, но на прозрачном куполе блестели капли воды, и на паркете, куда упирались спицы, уже образовалось несколько лужиц.

— Значит, он за ним вернулся, — задумчиво произнесла Ольга.

— Это нелепо. Он бы взял его сразу, — заметил Виталий, разглядывая висящие пальто и куртки, потом протянул руку и начал ощупывать каждую по очереди. На пальто Алины его пальцы почти неуловимо задержались, потом перескочили на следующее.

— Мне показалось, что он был не в том настроении, чтобы возвращаться, — сказала Алина, наблюдая за его действиями. — Одежда и так не успела высохнуть, зачем ты…

— Чей это плащ? — резко, почти грубо перебил ее Виталий, дергая за рукав темносерого плаща, висевшего посередине. Ольга прищурилась.

— По-моему, этого дебила, Евсигнеева.

— Он насквозь свежемокрый.

Алина пощупала ткань плаща и убедилась, что Виталий прав.

— Значит, он тоже выходил на улицу. Получается, совсем недавно. Но я только что видела его в тренажерной, — она задумалась. Волосы Алексея казались влажными, но они могли быть влажными и от пота. — Мне показалось, он там уже давно.

— В его плаще мог выходить кто-то другой…

Все трое резко развернулись в сторону лестницы, навстречу раздавшимся шагам. Алине бы очень хотелось, чтобы это оказался Петр, но по лестнице спускался Жора. Его наряд не изменился, но рисунка в руках уже не было. Ольга скользнула по его торсу таким откровенно оценивающимся взглядом, что Вершинин слегка поежился.

— Что, опять всеобщее собрание?! — громко вопросил он еще со ступенек. — Слушайте, ну вы просто неугомонные! Аля, твоя небось затея?! А я думаю — чего ты по ступенькам носишься вверхвниз!

— Да всего-то один раз… — возмутилась Алина, но Виталий махнул на нее рукой, останавливая и к чему-то прислушиваясь, потом развернулся и быстрыми шагами направился в сторону бассейна. Все, не сговариваясь, двинулись следом, даже Жора, которого на ходу быстро ввели в курс дела.

— И что с того? — искренне изумился тот. — Здесь же, по-моему, вообще сегодня никто не спит, все шляются тудасюда, словно в полдень на привозе. кто-то еще захотел погулять…

— Погода в самый раз! — ехидно произнесла Алина, потом вытянула шею, глядя в конец коридора, на приоткрытую дверь подвала.

— Во всяком случае, я в бизнесменский плащ бы не влез.

— Это уж точно, — голос Ольги был похож на кипящий мед. Жора снова поежился, покосившись на Харченко. Отчегото рядом с ней он сейчас чувствовал себя совращаемой малолеткой, хотя, конечно, был совсем не против совращения.

Виталий распахнул дверь, ведшую в «бассейную» и они сразу же увидели пропавшего водителя. Петр преспокойно стоял у бортика, вытирая полотенцем мокрые волосы, и вид имел довольно безмятежный — ни следа той нервозности и испуганности, которые Алина заметила в нем два часа назад, словно прогулка к автобусу совершенно его успокоила. Вода в бассейне еще колыхалась — очевидно, Петр только что из него вылез. В полуметре от водителя стоял один из легких пластмассовых стульев, на котором была свалена его одежда в совершенно невыразимом беспорядке, больше похожая на единый тугой ком, чем на отдельные вещи. Жора ухмыльнулся — точно также обращался со своей одеждой и его брат, ныне (и, наверное, слава богу!) покойный…

Жора напрягся — у него вдруг возникло странное ощущение искусственности, нереальности — оно исчезло почти мгновенно, и Вершинин так и не понял, в связи с чем оно появилось. В его сознание ворвался голос Петра, и он вскинул глаза — водитель и Виталий уже препирались.

— … уже говорил, что я ни перед кем не обязан отчитываться! Я что — в тюрьме?! Выйти не могу?! Помешал я вам чем-то?! Чего вы все прискакали?! А, это все ты постаралась!.. — он ткнул в Алину пальцем, качнувшись вперед. Его правая нога вильнулась по скользкому полу, Петр взмахнул руками, стараясь удержать равновесие, но у него ничего не вышло, и он, вскрикнув, упал спиной вперед, с размаху ударившись ягодицами о бортик бассейна. Его дернувшаяся нога зацепила стул с одеждой, и тот кувыркнулся в воду, а следом кувыркнулся и сам Петр. Отфыркиваясь, он тут же вынырнул, охая и оглашая гулкое пространство разнообразными указаниями в адрес скользкого пола, бассейного бортика и бассейна вообще, которые эти указания выполнить не могли физически, поскольку являлись предметами неодушевленными, перемещаться не умели и приписываемых им водителем органов и родственников не имели. Ольга вскинула брови, а Алина деликатно уставилась на заросли в дальнем углу бассейна.

— Отдохни, здесь всетаки дамы, — дружелюбно сказал Жора, присаживаясь на корточки рядом с бортиком и наблюдая, как Петр собирает свои расплывшиеся вещи. — Ничего не сломал?