ОДИНОЧЕСТВО

В дом мой старый, обветшалый

Я его не приглашала,

Не ждала в тот вечер никого.

А оно в квартиру влезло,

На краю присело кресла,

Завело неспешный разговор.

Что обуза небольшая,

И ничуть не помешает:

Мало ест, не пьёт, шаги тихи.

И, его не замечая,

Буду я за чашкой чая

Как всегда, писать свои стихи.

Самым правильным решеньем

Было – гнать его в три шеи,

Деликатность подвела. И вот,

Я подумала – ну ладно,

Пусть гостит, раз ненакладно.

У меня теперь оно живёт.

Если честно, поначалу

Я его не замечала,

Но потом в душе вскипела злость,

Вышло вот какое дело —

Мне за чаем не сиделось,

Не писалось, даже не спалось.

Никаких от гостя выгод,

А уже неловко выгнать,

И привыкла я к нему притом.

Из угла хожу я в угол,

Мысли чёрные как уголь...

Не пускай кого попало в дом.

ПЕЧАЛЬ, СЕСТРА…

С. А.

Спокойна, холодна и деловита

Я появляюсь на работе в восемь.

Окружена заботами, как свитой, —

Свою печаль я не лелею вовсе.

Она живёт во мне спокойно, мирно,

Не требуя ни водки, ни разгула,

Растёт неприхотливо, как пустырник.

Она почти ручная – не акула.

Мы обе с ней тактичны и не вздорны,

Не ссорились ни разу, не кричали,

Нежны, миролюбивы непритворно.

Но хочется порой моей печали,

Когда пробьют часы на стенке белой

И суток новых возвестят начало,

«Любимый мой», – чтоб ночь тебе пропела.

Или хотя бы только промолчала.

* * *

Постоянно со мной, чтоб её отыскать

Не нужны ни фонарь и ни лупа.

Вспоминаю о ней – пробирает тоска, —

Эта глупость, кошмарная глупость.

Не упрятать её, я старалась, – всё зря —

Прорывается, стерва, наружу.

Эх, ружьё бы побольше да полный заряд,

Пристрелить бы… Но нет таких ружей.

Проходили болезни, надежды и злость,

А друзья забывали в разлуке.

Лишь она неотступна, признаться пришлось —

Нет на свете надёжней подруги.

Неотлучно при мне, как покорный слуга,

Не сбежать от неё, хоть ты тресни.

И не знаю, за что я ей так дорога,

Как мотив полюбившейся песни.

Страшный Суд разберётся за пару минут:

Блуд, гордыню, отсутствие веры

Мне простят, только глупость поставят в вину.

Приговор будет – высшая мера.

РАЗГОВОР С ВНУТРЕННИМ ГОЛОСОМ

Катюне Морозовой

Ветерком повеяло, и слезинку сдунуло.

Обманули девочку.

Головой бы думала.

Отражает зеркало месяц светло-бежевый.

Обманули девочку.

Уши не развешивай.

Клятвы, обещания и посулы веером…

Обманули девочку.

А кому поверила?

Тихо пригорюнилась в комнате, как в кельице.

Обманули девочку.

Ладно, перемелется.

НОЧЬ

Вот за окном сгустилась мгла

И суматоха улеглась,

Кольнёт тревога как игла,

Незримо обретая власть.

А опасений хоровод

И мрачных мыслей перепляс

Лишь на мгновенье оборвёт

Последнего трамвая лязг.

Зловещий тройственный союз

Тревоги, тишины и мглы, —

Я против них одна. Боюсь.

Ночь заползла во все углы.

И только отблеск в зеркалах

Ещё хранит нейтралитет...

Покрепче пальцы сжав в кулак,

Я, стиснув зубы, жду рассвет.

* * *

Поэтам надобно ль влюбляться?

К чему им эта суета?

Любовь приходит – всё не так:

Им доводить стихи до глянца

Она не даст. Покоя нет...

Попробуй, напиши сонет,

Когда несёшь такое бремя —

Всё перевёрнуто вверх дном,

Не спишь ни ночью и ни днём,

А на сонеты нужно время.

Ты будто путами обвит, —

Ну как напишешь о любви,

Как отличишь от счастья горе?

И где земля, где небеса?

А жажда острая писать,

И страх отчаянный, что вскоре

Погаснет той любви звезда,

И песен новых не создать...

Поэтам надобно ль влюбляться?

* * *

Вырываются из бездны

Жар и холод,

По законам неизвестным

Мир расколот.

Сверху, снизу, с фронта, с тыла

Не укрыться

От стихий. И я застыла

На границе.

Там, где хаос и порядок

Поделили

Все пространства, выбрать надо:

Или – или.

Но обоим изначально

Я – чужая.

Мирозданье закачалось,

Угрожая,

Содрогнулось и нависло

Мглой лиловой —

Воплощался образ мысли,

Явь из слова.

И пока поток сознанья

Плыл над бездной,

А над твердью место занял

Свод небесный,

Дождь принёс к исходу ночи

Южный ветер,

Листья выбились из почек

На рассвете.

МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

ПЕНЕЛОПА

Одинока, без друзей,

День и ночь над покрывалом,

Женихи валили валом,

Где-то шлялся Одиссей.

Что ему семья? Приют

Он найдёт везде, а песни,

Пенелопиных прелестней,

И сирены пропоют.

Ожиданьем не томим,

Долго странствует по свету,

И для многих канул в Лету,

Столько лет прошло и зим.

Возвратится ли опять...

Годы то ползут, то мчатся,

Женихи и домочадцы

Не дают спокойно спать.

Свёкор, сын, очаг, игла,

За окном собака воет.

Лук с тугою тетивою

Да морщинки возле глаз.

Не забыться, не забыть

В ожиданье ежечасном...

С равнодушьем безучастным

Мойры пряли нить судьбы.

КСАНТИППА

В доме ни одной оливки

И муки всего-то горсть,

Виноградник без поливки,

А Сократ – как будто гость.

Тут любая заскандалит —

Пуст единственный кувшин,

И хозяин без сандалий.

Тоже мне, мудрец Афин.

Всё б ему вести беседу,

Что есть зло, а что добро,

И с прохожим, и с соседом,

Был бы в том какой-то прок.

Вон у тех, кого он учит,

Кошельки полны монет,

А у нас не то что кучи —

И обола в доме нет.

Рот ему раскрыть лишь дай-ка,

И уже не будешь прав,

А по свету ходят байки

Про крутой Ксантиппин нрав.

Для молвы несправедливой

Ни пределов, ни преград.

Только каждой ли сварливой

Достаётся муж Сократ?