На минуту Изабель задумалась, правильно ли поступила, разрешив нескольким мальчикам уйти с Джейком. Но если кто и мог благополучно провести их по территории индейцев, то это Джейк Максвелл. Она все еще ощущает его хватку. Словно тиски, должно быть, остались синяки.

Джейк мог бы быть привлекательным, если бы принял ванну и побрился. Изабель не нравились бороды, они заставляли думать о лживых, неискренних мужчинах. Но не такие качества характеризовали Джейка Максвелла. Его самый главный недостаток – полное пренебрежение к чувствам других людей. Особенно, ее лично.

Это и есть главная причина, почему она не может ехать с ним. За неделю в его обществе ее чувства будут истерзаны в клочья. Невозможно вообразить, на что она станет похожа через два-три месяца.

Или года!

Изабель не знала, почему ей пришла в голову подобная мысль. Пусть уж лучше ее мучают индейцы, чем она проведет хоть год с Джейком Максвеллом.

Подошел Вилл.

– Мы возвращаемся в Остин? – в голосе мальчика звучало беспокойство.

Изабель не хотела признавать поражение, но не имело смысла продолжать обман, которому никто не верил.

– Боюсь, что так.

– Вы думаете, кто-нибудь возьмет нас обоих? Вилл стоял перед ней, с ангельски прекрасным лицом, голубыми, широко раскрытыми глазами, белокурыми волосами, почти закрывающими глаза, и Изабель почувствовала себя последней неудачницей в мире. Как она не могла найти убежища для такого прелестного мальчика?

– Я старался убедить Мэтта пойти с этим человеком, но он не хочет.

– Почему?

– Не знаю, – по лицу Вилла скользнула тень страха.

Изабель подозревала, что он знает, но не скажет. Ей стало стыдно. Вилл – почти ребенок, но уже пытался принять решение, пытался заставить старшего брата пойти к Джейку ради его же пользы. В его восемь лет у него больше храбрости, чем у нее в двадцать три. А ведь взявшись за поиски пристанища для мальчиков, она знала, что это будет нелегко.

Она, конечно, немного боялась потерять работу, но больше боялась Джейка. Парализована страхом, чтобы быть точной! Джейк ей не нравится, но ее влечет к этому ковбою, мысли возвращаются к нему гораздо чаще, чем нужно.

Изабель почувствовала волну возбуждения, когда Максвелл попросил ее остаться с ним, ей пришлось напомнить себе, что нужно еще немного продержаться, скоро она вернется в Остин. Потом вспомнила о его руках, его силе, и почти была готова согласиться.

Она не понимала, чем так привлек ее Джейк, что за власть над ней имел, но знала – это опасно. Пребывание в его обществе может лишить способности здраво мыслить. Несмотря на сопротивление и неодобрение, влечение, казалось, становилось все сильнее.

Это раздражало, приводило в замешательство. Она сильная, разумная, самостоятельная женщина. Пережила утрату своей единственной родственницы, два года сиротского приюта, встречала мужчин, у которых на уме было больше, чем желание поддержать и защитить девушку, видела войну и ее последствия. Безусловно, она сможет преодолеть и мимолетное влечение к Джейку Максвеллу.

Но оно не было мимолетным. Что-то внутри ее существа остро реагировало на его близость. Это ощущение выбивало из колеи, смущало, беспокоило.

Она должна думать не о себе, а о мальчиках. Искала другое решение, но ничего не находила. Или Джейк Максвелл, или никто.

Изабель стало легче, когда мальчики вернулись, пригнав почти тридцать лошадей. Как только загнали лошадей в кораль, Джейк направился к ней. Это давало возможность выполнить решение, пока ей не изменила твердость духа.

– День прошел довольно удачно, – сказал Максвелл. – Мы оставим лучших, а остальных выпустим на волю.

– Оставьте всех. Я принимаю ваше предложение. Мы все едем в Санта-Фе.

Глава 7

Так вот почему у нее такой несчастный вид – она жертвует собой. Мученица, черт возьми! Вот кем считает себя Изабель, боится, что ее честь в опасности. Ледяной пристальный взгляд кажется холоднее, чем когда-либо.

– Что заставило вас изменить решение?

– Я не могу вернуть мальчиков в Остин. Считаю, вы не хуже, чем другие, к кому они могут попасть.

Изабель смотрела прямо в глаза, не отводя взгляда. Она не трусиха, нужно отдать ей должное, оскорбляет прямо в лицо.

– Ваше предложение остается в силе? Вы возьмете Бака?

Он, должно быть, свихнулся. Хуже, чем безнадежен. Собирается гнать большое стадо по территории индейцев и берет с собой полдюжины детей – детей, которые не умеют ездить верхом, не умеют стрелять, ничего не знают о коровах или как уцелеть на открытой равнине – и все это потому, что некая ледяная принцесса не может оттаять даже под солнцем Техаса.

Но там, внутри, есть другая женщина. Джейк чувствует это и должен найти способ добраться до нежности, которую она прячет подо льдом. Он точно знает – она существует, ведь мальчики добрались до нее.

– Да, и Бака.

Вилл и Пит ухватили Изабель за руки и возбужденно прыгали вокруг нее. Она не могла не улыбнуться. Джейку нравилась ее улыбка, преображавшая лицо, но улыбалась Изабель не часто. Интересно, была ли она когда-нибудь счастлива, радовалась ли жизни по-настоящему? Почему-то у него было ощущение, что девушка всегда слишком связана хорошими манерами и благопристойным поведением, чтобы дать себе волю.

Джейку хотелось вызвать у нее улыбку, как эти мальчики. Хоть однажды увидеть, что Изабель забыла правила благопристойности и ведет себя естественно. Увидеть ее бегущей по траве, подняв юбки до колен, переходящей вброд ручей, гуляющей под дождем, собирающей цветы в тяжелой, покрытой росой траве.

Джейк был уверен: ей бы это понравилось, если бы она только позволила себе подобное. Живая женщина – пленница ледяной оболочки. Она существует, иначе Изабель не имела бы такой власти над ним.

Мальчики тоже завладели им, но Джейк мог оставить их, когда они устроятся, и не был уверен, что может оставить Изабель. Он продолжал находить в ней слишком много такого, что ему нравилось. Особенно, как платье подчеркивает линии тела, одновременно придавая строгий вид. Изабель не была безучастна ко всему, как если бы отказалась от борьбы. Она полна решимости драться и пробивать себе путь до конца.

Джейку это нравилось, так как очень напоминало его самого.

Изабель подняла на него глаза, рука все еще лежала на плече Вилла.

– Вы обещали взять всех мальчиков и не можете вышвырнуть кого-то через несколько дней.

– Разве я не сказал, что возьму всех? Возможно, я немногого стою, но свое слово держу.

– Я вовсе не собираюсь оспаривать вашу честь, мистер Максвелл, просто беспокоюсь из-за вашего изменчивого настроения.

Сейчас у Изабель такой вид, будто она боится ранить его чувства. Нужно успокоить ее на этот счет. У него нет никаких чувств, которые она может задеть. У него их не было годами.

– Вы можете оспаривать во мне все, что хотите, но я действительно держу слово. Вы держите свое. Мы с ребятами займемся дрессировкой некоторых лошадей, а пока будем заняты, позаботьтесь об ужине.

– Вы, видимо, забыли, я не умею готовить. Мне нужен Мэтт, чтобы выучиться.

– Возьмите одного из маленьких нахалов, Вилла или Пита.

– Не называйте их «маленькими нахалами». Их самоуважение и так сильно пострадало.

– Но они действительно нахалы.

– Тем больше оснований не называть их так. Боже милостивый!

– Давайте кое-что выясним сразу. У меня нет времени обдумывать каждое слово, прежде чем оно вылетит. Может быть, им не нравится, как я их называю, но придется привыкнуть.

– Да, давайте выясним, – Изабель выпрямилась и смотрела на него так же свирепо, как корова, защищающая своего теленка. – Вы будете считаться с чувствами мальчиков или ответите за иное.

Джейку оставалось только рассмеяться. Ситуация оказалась слишком нелепой, чтобы реагировать как-то иначе.

– Леди, мне придется гоняться за тысячью упрямых быков пятьсот миль по пыльной равнине, и времени обращать внимание на вас не будет. Если быки бросятся бежать сломя голову, постараемся не потерять их всех. Если индейцы попытаются преследовать нас, придется спасать свои шкуры.