Было и много других выступлений. Звучало много хороших слов в адрес самого серого мага и его прекрасной спаянной команды.

– Знаешь, – сказала Кэтти чуть задумчиво, обращаясь к Протеру, – я не думала, что ты такой! Я думала, ты какой-нибудь сноб, миллионер, ублажающий себя всякими магическими штучками и от скуки рискующий жизнью, проматывающий папочкины нефтяные миллионы. А ты вот какой!

– Я просто почтальон, – ответил тихо серый маг. – Я всегда хотел приносить людям радость, но как-то не получалось. И ты была права, я до сих пор остаюсь просто почтальоном.

– И моим единственным возлюбленным, которого я искала всю жизнь.

На глаза Протера навернулись слезы. Они стояли на берегу залива. Перед ними плескалась серая добрая вода. В ее волнах плавал счастливый Атлант. Ол уже все приготовил и звал друзей на пикник, а Джимми создавал вокруг друзей прекрасные иллюзии. Но все равно реальность, окружающая Протера и его возлюбленную Кэтти, была куда лучше!

Глава 8. БУДНИЙ ДЕНЬ ПРОТЕРА

Два с виду молодых человека сидели на скамейке в городском парке и увлеченно болтали. У них в этот пасмурный осенний день случился выходной. Они переделали чертову кучу работы, и им уже давно в канцелярии намекали, что пока все, хватит! Надо честь знать, а то так и до беды недалеко, светлые заявят протест и придется их убирать куда с глаз подальше, а на их место в городе брать новых, учить, организовывать практику, потом сдавать экзамены… Да еще и неизвестно, как они себя проявят! Так что пусть они лучше немного отдохнут, возьмут выходной, поболтаются по общественным местам, чтобы все видели, что они слоняются без работы. Были это простые черти. Простые, да не простые! Не всегда они были чертями, а только последние пару тысяч лет. Раньше, когда-то очень давно, были они светлыми ангелами, потом перешли добровольно в ангелы тьмы.

Но и там не удержались, больно беспокойным духом обладали эти два старинных приятеля, да и недисциплинированны были они, и неуживчивы. А на черном, как известно, и на белом грязь заметна особенно. Вот и скатились они в разряд чертей. Звали их Фанго и Крег. По их чертовской иерархии Фанго был заслуженным чертом мистификаций, а Крег был уже давно, пару столетий, международным чертом. Фанго выглядел лет на двадцать пять, был рыжим, с большими тараканьими усами, носил кепку большого размера в клеточку, что говорило о его большом уме и не очень изысканном вкусе. К тому же он все время жевал табак – привычка, вынесенная им из позапрошлого столетия.

Два передних зуба у него были выбиты, и поэтому при жевании на его старинную манишку периодически текла слюна. Нечего и говорить, что за пару столетий он ее прилично заслюнявил. А новой одежды он не хотел, потому что как его узнавали бы тогда все? А так все и всем было понятно. Вдобавок он немного прихрамывал и имел сиплый голос, иногда переходящий в писк. А еще он носил монокль, хотя видел прекрасно. Но монокль ему нравился, потому что в этом монокле щеголял один бонапартовский генерал, у которого он, черт, по дешевке купил душу вместе с моноклем в придачу. За этот монокль черт заплатил вручением генералу двух лишних орденов, но для черта это было нетрудно: железкой больше, железкой меньше! А вот монокль был не простой. Генерал не знал об этом. Черт мог и летать при помощи этого монокля, и заглядывать в будущее и в прошлое. В общем, черт очень дорожил этим приобретением и даже за все райские блага не променял бы его ни на что. Да и что за радости там, в этом раю?!

По мнению черта, практически никаких: ни тебе хорошо выпить, ни хорошо погулять, даже какую-никакую чертовку там не подцепить, с которой можно весело провести денек-другой! Крег был худ, выглядел каким-то чахоточным. Нет, здоров он был как черт, но очень ему один чахоточный писатель понравился. Вот когда он черту душу за здоровье продал, так черту его фигура понравилась, и еще трость. Тростью черт тоже завладел, выменяв ее у писателя, а тому взамен любовь одной дамы предложил. Была бы хоть дама, а то так! Не из проституток, черт к проституткам относился с особой нежностью, потому что они, эти проститутки, были еще теми чертовками и работали, как каторжные, наподобие их чертей. А как известно, подобное притягивает подобное. Так вот, с этой тростью черт мог проделывать все те же штучки, которые его приятель мог проделывать с моноклем. Удивительна сила предметов, особенно в таких руках. Поэтому автор предупреждает: опасайтесь встреч с вышеописанными чертями, а особенно трости и монокля. Потому что эти предметы имеют и еще одно магическое качество – переводить кого бы то ни было в различные планы бытия.

Поясню: черти могли по необходимости то приобретать на время физическое тело, то избавляться от него самым чудесным образом. А в их чертовой работе это качество ценилось во все времена. Крег потягивал редбуль из банки, добавив в нее солидную порцию перца и, наверное, даже человеческой крови (автор этого утверждать не берется, но ретбуль был необычайно красный!) Фанго уплетал за обе щеки громадный сендвич, причем половина этого сендвича попала к черту на колени. Там хоть и лежала салфетка, потому что он был черт воспитанный, но все равно его брюки уже лоснились, что черта, правда, не беспокоило.

– Да, – произнес Фанго, прожевывая очередной кусок сендвича, – выходной – это, конечно, хорошо, но как-то уже бьет немного ностальгийка по работе.

– Да, – подтвердил Крег, – мы, черти, самые трудолюбивые люди. Работаем много, но вот как-то нас не очень ценят, не замечают.

– Ну как же не замечают?! – ответил на это Фанго.

– Вот мы с тобой за последнюю неделю полную психушку клиентами набили, а ты говоришь, не замечают!

– Да, – опять подтвердил Крег, – здорово нам это удалось! Все-таки в нашей работе главное – собственное удовольствие поиметь.

– Ну да, ты еще тот выдумщик! Помнишь, как ты гонял злополучного служащего банка?! У этого придурка вдруг открылось ясновидение после того, как ему изменила жена.

– Так ты же ему его и открыл.

– Ну да, – подтвердил Фанго. – Пусть немножко порадуется, не все же ему олухом слепым ходить! Вот он и приперся на тайное любовное свидание. И застал там их в интересном положении, тем более что ты ему и ключики от их квартиры материализовал. Он и убил его, соперника своего, а не должен был бы. Это все ты, Крег, ты взял и материализовался вместе с пистолетом, и служащий сначала напугался, что у его жены двое любовников. А после того как ты такой страх изобразил и пистолет из твоей руки выпал самым естественным образом (ты якобы увидел, что у тебя ширинка не застегнута), он и схватил этот наш пистолетик и давай палить! Любовника сразу пристрелил, затем жену, как водится, а потом тебя.

Вот тут-то у него крыша и поехала. Ты так театрально навалился на него, начал ему лицо кровью-кетчупом мазать! Откуда у тебя-то кровь, ты ее хоть и любишь, но грамма своей никому не дашь! Потом расхохотался, как демон. Тогда он тебе в голову всю обойму разрядил, а ты жив-живехонек! Только кетчуп из банки знай подливаешь. А потом – вот умора! – взял да и увеличился в размере физического тела. Да еще сказал загробным голосом, что за грехи его, убийцы бедных возлюбленных, будешь преследовать его всю жизнь и спать будешь теперь в его комнате, и даже будешь рядом находиться, когда его приговорят к смертной казни и уж, конечно, когда ее приведут в исполнение! Он, идиот, и побежал в полицию, а ты за ним, а в полиции ты все время сидел за спиной полицейского и строил ему страшные рожи. Потом этого служащего в психушку отправили. А ты еще ему представился серым магом, этой сволочью Протером, от которого житья нам, чертям, уже пару лет нет. Ну, он, этот служащий, и рассказывал все, что его черт по имени Протер ко всему этому делу подвигнул, особенно когда ты ему во всем признался! Что и жену-то ты соблазнил, что тебе и это не трудно!

– А помнишь, друг Фанго, как мы с тобой решили поразвлечься и подселились в тела двух друзей-пьяниц?! – Ну, ты и лупил меня!