На следующий день дядя приказал мне накормить стервятника молоком. Когда я пришел в сад, который имел полукруглую форму и деревянный пол с покрытием, этот стервятник сидел неподвижно. Я поставил перед ним молоко. Он подвигал немного головой и начал пить. Он пил до тех пор, пока не выпил все молоко, а потом начал бегать. Бегая таким образом, он слегка двигал крыльями. Он бегал по площадке, на которой находился, во всю ее длину. Это была очень длинная дистанция. Он пробежал до конца сада, а затем назад, до половины, и обратно. Затем он остановился, и тот кусок металла, железный стержень, выпал из его крыла. В тот самый момент, когда этот кусок металла выпал, стервятник взлетел и направился на восток, в сторону горы, называемой Ситанг. Известный Дзогченовский монастырь[33] находится как раз за этой горой. Именно на этой горе в пещере обычно жил мой дядя.

Мы осмотрели кусок железа, который выпал из крыла стервятника. Он был довольно длинный. А вонзившийся кончик этого железного прута имел треугольную форму. Я все еще помню красивый звук, который произвел этот кусок железа, когда он выпал из крыла. Это событие было всего лишь одной из удивительных вещей, которые часто происходили вокруг моего дяди.

Так что в том случае в Толу дядя проявился в моем сновидении. В сновидении ему было не больше 14 - 15 лет. Он сказал мне, что очень доволен тем, что я даю такое прекрасное учение, и что оно полезно каждому. Я спросил его, действительно ли он его слышал, и он ответил, что слышал каждое слово. В сновидении я преподал Тхиг Сум Недек[34] - Три известных Завета Гараба Дордже[35]. Затем мой дядя попросил объяснить мой гомтер[36] о Намкха[37]. Я ответил ему, что мой сон о Намкха не был гомтером.

Позвольте объяснить, что я имел в виду. Несколько лет назад я был в Нью-Йорк Сити. Я давал семинар о функциях элементов и энергий, а также о тибетской истории. В этом семинаре я объяснял элементы и их функционирование согласно древней традиции Бонпо[38]. В ту ночь у меня был сон. В нем был маленький мальчик, одетый в синее. Я спросил его, кто он такой, и он ответил, что его имя Пюэль. Пюэль - божество Бонпо, особенно известное своей способностью выполнять гадание, используя астрологию.

Я сказал: "Если ты действительно Пюэль, тогда объясни мне функцию элементов индивидуума, и как можно было бы гармонизировать их, когда возникают проблемы". Тогда ребенок объяснил различные виды функций элементов относительно тела, жизни, судьбы, способностей и т. д. Благодаря этому я открыл точный принцип Намкха, метод гармонизации элементов личности.

Я сказал моему дяде, что этот сон о Намкха не был гомтером, это был всего лишь сон. Но он настаивал, что это был гомтер, который он уподобил бы передаче. Поскольку он был моим учителем, я в действительности чувствовал себя несколько неудобно относительно его просьбы, но он настаивал, так что в конце концов я прочитал ему книгу и таким образом дал передачу. После того, как это закончилось, он сказал, что Намкха будет важной практикой в будущем. Он также отметил, что я должен практиковать и обучать пяти "практикам темноты". Я спросил его: "Что это такое, практика пяти видов темноты"? Он ответил, что об этом будут указания позже. Таким был один из моих снов.

В те дни, которые мы провели в монастыре Толу, я все время видел весьма важные сновидения. Они были постоянными, и ко времени, когда мы достигли астрологически значимого 25-го дня[39], я уже немного нервничал в отношении сна, желая выспаться. Озабоченный этим, я лег в постель, но не мог заснуть. Наконец, когда я заснул, то почувствовал себя в сновидении, в котором я с кем-то говорил. В действительности я не знал, говорю ли я с кем-либо или у меня происходит разговор с самим собой.

Голос инструктировал меня расслабиться, расслабить сначала дыхание, затем тело, пока я не окажусь в релаксированном состоянии Самайя[40]. Я подумал, что прежде никогда не слышал о таком релаксированном состоянии Самайя. Тем не менее я старался снова и снова расслабиться и ввести себя в это состояние. Всякий раз, в основном, из-за некомфортных условий сна в Толу, я просыпался. Действительно, я просыпался по меньшей мере два или три раза, пытаясь войти в состояние релаксации. Во время одной из них в сновидении я получил указание развязать горные ремни, которые от усталости я был не в состоянии снять перед сном.

Проснувшись и помня об этом указании, я развязал их и снова заснул, медленно расслабляясь до состояния Самайя. "Этого еще недостаточно, - сказал голос, - у нас должно быть более свежее и легкое дыхание". Соглашаясь, я открыл палатку, чтобы впустить свежий воздух, хотя было очень холодно и дул сильный ветер. И снова я вернулся в сон и вошел в Самайя. Я опять подумал, что эта Самайя не является уж столь необычной, и на самом деле это не состояние созерцания[41].

Голос вернулся и сказал: "Теперь, когда ты сделал это, ты должен достичь состояния Дхармадхату"[42]. Получив указания, я расслабился, направляя себя в состояние Дхармадхату. Тем временем меня разбудил кашель из соседней палатки.

Однако я еще раз возвратился в сон и направлял себя пройти следующие стадии релаксации. Снова и снова я пробуждался по той или иной причине и вынужден был начинать сначала. Затем внезапно голос сказал: "Мы уже здесь, это и есть состояние Дхармадхату", и оно показалось мне состоянием созерцания.

Теперь голос проинструктировал меня, чтобы я направил себя в другое состояние. По мере того, как я делал это, стало появляться тигле[43], сходное с тем, что появлялось в прежнем сновидении, в пещере Толу. Я также увидел какие-то записи, и затем я проснулся еще раз. Мне пришлось начать снова, проходя через различные стадии расслабления до тех пор, пока вновь не появилось тигле. То, что я увидел в тигле, оказалось названием текста. На этот раз после заголовка появился и сам текст, как будто бы я смотрел на экран при просмотре фильма. Одна за другой появлялись полные серии медитативных практик. Я читал страницу за страницей, но если какую-то часть текста мне не удавалось прочитать, стоило мне лишь подумать, что она недостаточно понятна, как неясное место появлялось вновь. Оно повторялось, как если бы у меня было дистанционное управление. Таким образом я прочитал весь текст с самого начала до конца по меньшей мере три или четыре раза.

Из-за перерывов я часто просыпался. Но всякий раз я должен был снова погрузиться в состояние сна, начать с Самайя и всего остального, и лишь затем продолжался текст.

Внезапно голос сказал: "Теперь ты пребываешь в следующем состоянии". Отличие этого состояния от предыдущего состояло в том, что теперь те немногие слова, которые были не полностью ясны, появились и заняли буквально все пространство. Я даже не концентрировался на них и не всматривался в них, они просто появлялись. Таким образом я продолжил чтение, и оно длилось непрерывно почти до самого утра.

В этот момент я сильно закашлялся и проснулся. Слова все еще были там, хотя я уже открыл глаза. Это был не сон. Я видел их еще некоторое время, а затем они исчезли. Я подумал, что, может быть, это было воздействие сна. С любопытством я продолжал смотреть на небо. Небо было очень ясное, и там не было никаких видений.

Я вспомнил время, когда проводил ритрит в Норвегии. И в самый разгар практики со мной случилось то же самое. Я рассказал нескольким людям о том моем переживании. Прежде я читал о Снанг-ва-йи-гер-шар[44] в биографиях некоторых совершенных учителей. В Норвегии, насколько я помню, я тогда не понял, что означает фраза "Снанг-ва-йи-гер-шар". Как бы то ни было, я снова заснул и расслабился в последовательных стадиях сна. Во время сна, пока мне давали наставление, как войти в различные состояния расслабления, мне вдруг пришла мысль о последующем состоянии - состоянии, называемом "Бья-груб-йеше", дальнейшем состоянии мудрости. Голос ответил на мою мысль: "Оно придет, когда все будет завершено". Затем настало утро. Я чувствовал себя уставшим. Все остальные прекрасно выспались. Такова история двадцать пятого дня.