— Отпусти ее, Друвин, — сказал он и тут же пожалел, что подал голос.

Все обернулись в его сторону и в удивлении уставились на наглеца. Тройняшки почувствовали некоторое замешательство, но ненадолго. Через секунду Друвин спросил:

— Костлявый, разве тебя это касается?

«Вопрос по существу», — подумал Рилиан.

И прежде чем он придумал веский, но обтекаемый ответ, Друвин заговорил снова:

— Ты что, Костлявый, думаешь, что будешь нам тут указывать?

— Ты считаешь, что ваш дядя Кипроуз одобрит столь дурное обращение с этой леди? — спокойно ответил вопросом на вопрос Кру.

— Леди, как же! — прошипела Фрайбанни.

— Как я понимаю, ты собираешься доложить ему об этом? — спросил Друвин, не обращая внимания на мать.

— Не исключено.

— Неужели? — Друвин оставил в покое девушку и неторопливо двинулся на Рилиана. Два других брата сомкнули ряды за его спиной. — Тогда кому-нибудь придется заткнуть тебе рот.

Близнецы приближались. Рилиан отчаянно оглядывался в поисках оружия. Если бы только у него был пистоль или хотя бы шпага! Он успел все-таки овладеть искусством фехтования до того, как с его учителем произошел несчастный случай.

— Никто никогда не ябедничает на нас дядюшке, — сообщил ему Друвин. — Ты узнаешь об этом здесь и сейчас.

Никакого оружия… Полные решимости верзилы были уже рядом, шансов на победу никаких, путь к отступлению отрезан, и, похоже, он будет жестоко избит. Рилиан решил прорываться с боем. Он прыгнул вперед и с размаху ударил Друвина в челюсть. Снова заголосила Фрайбанни. Детина отлетел назад и врезался в застекленный шкаф, тот рухнул на пол, осыпав Друвина дождем стеклянных осколков и градом разбитых инструментов. Не останавливаясь и даже не пытаясь оценить размер нанесенного ущерба, Рилиан метнулся на середину комнаты, схватил один из стульев и швырнул его в голову Вазма.

Вазм поднырнул, и стул, пролетев возле его уха, угодил в другой шкаф. На пол посыпались десятки стеклянных колб, банок и бутылок. Прук и Вазм ринулись вперед, рыча от злобы.

Драку прервал пронзительный голос Фрайбанни, истерически оравшей:

— Мальчики, прекратите немедленно! Немедленно, вы меня слышите?

Тройняшки нехотя остановились. Друвин медленно поднялся с пола, баюкая разбитую челюсть.

— Но, мама… — захныкал он.

— Дети, вы разрушаете собственность дяди. Бедный Кипроуз будет в ужасе. Немедленно прекратите.

— Но, мама, ты же видела, что сделал этот коварный подлый жулик. Ты видела, как он смошенничал…

— Мама, Дру прав. Мы не можем отпустить его просто так!

— И именно он испортил собственность дяди, а вовсе не мы! Мама, мы не виноваты!

— Мальчики! Любимые мои! Конечно же я знаю, что вашей вины здесь нет. Мама понимает. И все же драку нужно прекратить. Помните о том, кто вы. Нельзя опускаться до его уровня. Тем более из-за какой-то замухрышки, — добавила она, одарив Мерит презрительным взглядом.

Мерит холодно ответила ей тем же.

— Но, мама, парня необходимо проучить…

— Несомненно, мой дорогой, он получит хороший урок, когда дядя узнает о его «подвигах». Кипроуз знает, как управиться с этой парочкой, не волнуйтесь об этом. Мне же хочется, чтобы мои мальчики показали, какие они воспитанные. Не обращайте внимания на этого хулигана и эту распутную интриганку. Они не достойны вашего внимания, их общество омерзительно. Мы удаляемся. Давайте разыщем вашего дядю. Пошли, мальчики.

— Да, да, верно, мама.

Тройня неуклюже поковыляла к двери, Фрайбанни последовала за ними. На пороге она помедлила и обратилась к Рилиану:

— Начинайте работу. Девица скажет вам, что надо делать. Я же надеюсь только, что вы окажетесь не таким безмозглым и неумелым, как она. Но я обязана сообщить вам, молодой человек, что начали вы весьма неудачно. Крайне неудачно. — И Фрайбанни вышла, оставив Рилиана и Мерит вдвоем.

На длинных ресницах девушки блестели слезы, и она украдкой смахнула их рукой. Рилиан сел за стол и подождал, пока Мерит немного успокоится, а затем, чувствуя большую неловкость, спросил:

— Вы в порядке?

— Да, — ответила она, и он впервые заметил, как мелодичен ее голос. Девушка присела на стул и, не скрывая своего недоумения, стала его разглядывать.

— Благодарю вас за помощь. Но вы вели себя неразумно.

— Вы опасаетесь, что сеньору не понравится вид его мастерской?

— Когда он выслушает рассказ своей сестры и ее сыновей, то будет уверен в вашей личной ответственности за случившееся.

— Я действительно несу личную ответственность.

— Лучше не соглашаться с этим так быстро, господин…

— Кру. Рилиан Кру. Сеньор будет мстить?

— Предсказать его действия непросто. Конечно, он будет недоволен, к тому же он злопамятен, но если вам повезет, то он не решится обижать коллегу-сверхнормалиста.

— Я не сверхнормалист. Будь я им, разве сеньор смог бы удерживать меня здесь против моей воли?

— Ваши руки. — Мерит с любопытством рассматривала пальцы Рилиана.

— У вас такие же.

Мерит вздохнула, пожала плечами, нервно тряхнула длинными волосами.

— Мои пальцы лгут. Сеньор потратил на меня много времени, но все его старания ни к чему не привели. Вопреки гиперпалости, у меня ни разу не появилось никаких признаков сверхнормальности.

— Значит, гиперпалость не обязательно связана с необычными способностями?

— Сеньор говорит, что это почти всегда верный признак.

— Тогда в чем же причина ваших затруднений, как вы думаете?

— Вероятно, в моей глупости, — сухо ответила девушка.

Рилиан удивленно посмотрел на нее. Ее лицо ничего не выражало. Она явно не напрашивалась на комплименты.

— Мне вы совсем не кажетесь глупой, госпожа Мерит, — сказал он ей.

— Я и сама себе не кажусь глупой, — с готовностью подтвердила девушка. — Но разве когда-нибудь кто-нибудь казался сам себе глупым? Почему же тогда, несмотря на все тренировки, я не могу овладеть даже самыми элементарными формами сверхнормальности? Это можно объяснить только глупостью. Сеньор Кипроуз — человек, несомненно, умный — говорит мне всю жизнь, что я — отсталая. Его сестра Фрайбанни согласна с этим, и все три его племянника считают так же. Даже творение сеньора, Крекит, того же мнения.

— Бессстолочь, — услужливо вставил Крекит. — Бессстолочь. Бессстолочь. Бессстолочь…

— Видите? — заключила Мерит. — Он согласен со всеми ними. Конечно, такое единодушие во мнении наводит на размышление.

— Да, наводит, но что с того? Единодушие в таких вопросах не обязательно свидетельствует об истине, — возразил Рилиан. — Судя по тому, что я здесь уже видел, сеньор Кипроуз считает всех людей ниже себя. И также очевидно, что он пользуется неограниченным влиянием на убеждения и мнения всех своих домочадцев. Поэтому единообразие мыслей в пределах крепости Гевайн неудивительно. Если вы желаете знать беспристрастное мнение по этому или какому-либо другому вопросу, вам нужно спросить об этом людей за пределами крепости.

— Мне говорят, там живут в основном преступники, умственно отсталые, попрошайки, извращенцы и маньяки-убийцы.

— Подозреваю, что ваши страхи сильно преувеличены.

— Возможно, но проверить их можно только на личном опыте. А если мои наихудшие опасения оправдаются, что тогда со мною станет?

— Кто вложил в вашу голову такие представления?

— Господин и его сестра.

— Они ввели вас в заблуждение. Когда вы в последний раз были в Вели-Джива?

— Я никогда не была в городе и не встречала ни одного незнакомого человека, — призналась она, задумчиво глядя на него. — Я ни разу не покидала крепости Гевайн.

— Вы и родились здесь?

— Нет, но сколько я себя помню, я никуда не выходила и не знаю других мест, кроме этой крепости.

— Вы живете здесь с младенчества. Значит, вы доводитесь сеньору родней?

— Нет.

— Тогда вас удочерили?

— Нет.

— Вы в услужении? — Она не была похожа на служанку, но он перебирал все возможные приличные варианты.