Старуха посмотрела на Вени и Ригги.
— А вам что здесь надо?
И, вместо того, чтобы сказать очевидное, Ригги ответил:
— А мы с ними.
— Отлично, — отрезала мегера. — Вы, двое, отправляйтесь домой. А вы, — она показала на нас с Джимми, — можете идти дальше, но чтобы здесь…
Ноги чтобы вашей больше здесь не было!..
Беспомощно посмотрев на нас, Вени и Ригги повернулись и пошли в обратную сторону. На самом деле, эта старуха не имела никакого права их выгонять, но у нее был такой свирепый напор, что она начисто лишила нас воли к сопротивлению. И под бдительным оком мегеры мы с Джимми что было духу побежали в сторону Ремонтной. Да уж, не перевелись еще люди, которые чувствуют себя сильными, только подавляя других.
Реставрационная и Ремонтная — это небольшие отделы в Инженерной. В самой Инженерной находятся огромные цеха, конструкторские бюро и испытательные стенды. Реставрационная и Ремонтная — как кончик собачьего хвоста. Там совсем мало персонала и нет той аккуратности, которая присуща Инженерной.
Ремонтная оказалась настолько захламленным помещением, что мы даже растерялись. Там было полно всевозможных столов, стульев, всяческой мебели между грудами предметов можно было бродить неделями и месяцами, и тебе постоянно попадалось бы что-нибудь новенькое и интересное. А главное — все это окутывал самый интригующий и, одновременно, непонятный запах, с которым я когда-либо сталкивалась. Его одного было бы достаточно, чтобы вы захотели провести здесь чуть ли не все свое свободное время.
Мы осторожно огляделись. Поблизости, передвигаясь по проходам, работали двое техников.
— Пошли, — прошептал Джимми. — Я знаю, скафандры у них где-то здесь. Наверное, они заперты. Нужно поискать…
Стараясь не попадаться техникам на глаза, мы осмотрелись кругом и разошлись — Джимми выбрал один проход, я — другой. И сразу же я заблудилась в кучах сломанных игрушек. Когда Джимми схватил меня за локоть, я аж подскочила.
— Извини, — сказал он. — Я их нашел. Оказывается, они даже не заперты. Просто висят здесь на вешалках.
— Откуда ты знаешь, что ими можно пользоваться? — спросила я, слегка подталкивая носком ноги сломанную куклу. — Если они вроде этой игрушки, лучше бы нам о них забыть.
— Нет, — сказал Джимми. — Это те скафандры, в которых они сами выходят наружу. Там есть бирки, а в них указано, когда скафандром пользовались в последний раз. Нам нужно придумать, как их стащить. О, черт!..
Из глубины прохода прямо к нам приближался симпатичный техник — невысокий моложавый мужчина с волосами мышиного цвета.
— Чем могу вам помочь, ребята? — спросил он.
— Я — Миа Хаверо, а он — Джимми Дентремонт, — представила я нас обоих.
— Очень приятно, — сказал техник. — Моя фамилия Митчелл. — И с поднятыми бровями он продолжал ждать ответа. Сунув руку в карман, я вынула пару сложенных листочков бумаги и неуверенно произнесла:
— Не знаю, сможете ли вы нам помочь… Может быть, мы пришли не по адресу…
Джимми молчал, не понимая, куда я клоню.
— Посмотрим, посмотрим… Что это такое? — спросил мистер Митчелл.
Это были наброски — Джимми и мой, которые я прихватила со столика в Лео-Куоде. И мне пришлось растолковать их значение, иначе мистер Митчелл не понял бы — причем здесь наши фамилии.
— Тут у нас грубые наметки, — сказала я. — Нам бы хотелось нарисовать их получше, а потом сделать значки. Их можно было бы носить вроде гербов. — Хм, произнес мистер Митчелл. — Да. Почему бы и нет? Может быть, и не наш отдел должен этим заниматься, но мне идея понравилась. Наверное, я смогу вам помочь. Как вам понравится такой значок из керамики?
— Великолепно! — воскликнул Джимми. — Можно, мы зайдем к вам в субботу утром?
— По субботам обычно дежурит только один техник, но я полагаю…
— А как насчет следующей недели? — спросила я. — Завтра у нас в Куоде важный футбольный матч, нам надо быть там.
— О, разумеется, — согласился мистер Митчелл. — А знаете, я даже поменяюсь дежурствами с напарником. Встретимся здесь в субботу, через неделю!
После того, как мы поблагодарили его и ушли, Джимми сказал мне:
— Да, здорово ты врешь! Как ты до этого додумалась?
— До чего?
— Насчет игры в футбол.
— А! Так я ничего и не выдумывала. Я как раз и собиралась тебе сказать. Ребята в самом деле хотят завтра играть.
— Что ж, — сказал Джимми, — тогда ты совсем не такая хорошая лгунья!
Команда, в которой были я, Вени и Атилла, проиграла со счетом 5:3.
За следующую неделю мы завершили разработку своих планов. Попрактиковавшись, Атилла так хорошо изучил черную дверь, что она распахивалась, стоило ему щелкнуть пальцами, по крайней мере так рассказывала Эллен. Атилла выглядел весьма довольным и скрывать этого не собирался. Как позаимствовать скафандры, мы тоже придумали неплохо.
Для Вени и Ригги Джимми набросал план Ремонтной и обозначил расположение скафандров.
— В субботу будет дежурить только один техник, — сказал он. — И он будет занят, помогая Мие и мне. Вам нужно будет только прокрасться к скафандрам, забрать их, а потом мы присоединимся к вам в шлюзовой.
У меня было немного свободного времени, а у Джимми нет, и я взяла Вени и Ригги в Ремонтную, чтобы показать им все на месте. Мистер Митчелл был далеко, и, не привлекая его внимания, мы завершили операцию рекогносцировки за двадцать секунд. Но на обратном пути та же самая старуха остановила нас в Инженерной и снова прочла лекцию. Теперь ее стол стоял так, что в открытую дверь кабинета она могла видеть всех, кто проходил по коридору. И особенно тех, кто шел, как она думала, не по делу. Фамилия мегеры, выставленная напоказ в виде таблички на столе, была Кейтли. Честно скажу, старуха нагоняла на меня страх. Поэтому, стоило ей на секунду отвернуться, как наша троица уже делала ноги.
— Со скафандрами вам лучше не ходить этой дорогой, — посоветовала я. Хорошенькое дельце будет, если она вас с ними застукает.
Ригги побледнел и покачал головой.
— Она не должна была нас останавливать, — сказала Вени сердито. — Мы же не шумели, за что она нас остановила? — Но в конце концов она согласилась сделать крюк, чтобы не идти со скафандрами через Инженерную. Что ж, нельзя же рассчитывать, что абсолютно все пройдет как по маслу.
На самом деле, я опасалась не только старухи. Я вообще не испытывала восторга от идеи выхода на поверхность Корабля, и чем больше я о ней думала, тем меньше она мне нравилась. Корабль движется со сверхсветовой скоростью (за старым добрым барьером Эйнштейна), как бы размазываясь в пространстве (здесь работают уравнения дискретности Кауфмана-Чемберса). Я знала, что мысль о том, чтобы постоять на поверхности Корабля и посмотреть в Ничто, возбуждала Джимми, но меня она не возбуждала совершенно. Это было в моей натуре — все время сомневаться, хотя и с опозданием. Сомнения — нужна ли мне эта вылазка посещали меня всю неделю, но, поскольку было уже поздно давать отбой, не выставляя себя при этом дурой и трусихой, я никому о них не говорила. И я начинала сожалеть, что вообще когда-то употребляла в жизни слово «приключение».
Пожалуй, в этом есть смысл: если уж ты собрался сделать что-либо экспромтом, то делать это нужно так, как действует Ригги, — сразу, пока импульс твой чист и свеж, и нечего тратить время на сомнения.
— Кто победил в том вашем футбольном матче? — спросил мистер Митчелл, прокладывая дорогу сквозь горы всякой всячины в Ремонтной — ломаной, наполовину починенной, а местами совсем исправной.
— Команда Джимми выиграла, — ответила я. — А моя проиграла. Знаете, — я перевела разговор в более актуальное русло, — вы, наверное, даже не представляете, что для нас значит ваша помощь…
— О, пустяки, — сказал он. — Вот, мы уже пришли. Это сушильная печь, где обжигаются готовые изделия. Для основы сгодится медь, сверху — эмаль, а уже на нее нанесем рисунок. Надо будет сделать парочку проб, чтобы получилось все в лучшем виде.