Они направились к выходу. Первым из дверей вышел Петрович. За ним последовал Антон со своим заложником. Со стороны могло показаться, что идут два неразлучных друга. Один — широкоплечий и высокий — слегка склонившись вправо, осторожно поддерживал другого. Меньший ростом шел рядом, стараясь попасть в такт крупных шагов своего спутника.
На галерее их встречали трое охранников. К дежурившему тут Роману теперь присоединились парни, накануне вытаскивавшие Антона из багажника привезшей его машины. Стахов вспомнил их имена — Николай и Виктор. Они стояли метрах в двух от дверей. В руках у Николая был автомат.
Роман оставался на своем месте у перил как раз напротив дверей. Он с интересом разглядывал Стахова. В его глазах можно было прочесть сложную гамму самых противоречивых чувств. Тут было все, начиная с настороженности и кончая с трудом скрываемым восхищением.
— Шлепнуть вчера его нужно было, — отчетливо посетовал Виктор. — И все было бы хорошо.
— Это точно, — подтвердил Николай. — Этот дух мне с первого взгляда не понравился.
— Помолчите, умники! — покосившись на господина Кашайке, зло шикнул на них Петрович. — Разговорились, понимаешь. Не думаете, что вас тут кто не нужно услышать может?
Маленькая процессия направилась к левой лестнице и спустилась в холл. Тут стояли ещё двое охранников. Как отметил про себя Антон, Сергея по прозвищу Серый среди них не было. Скорее всего, в связи с неожиданным развитием событий о нем просто-напросто забыли, и он продолжал ожидать своего освобождения в кабинке туалета. Хотя нельзя было исключать и того, что парня уже избавили от наручников и кляпа. Тогда, наверное, самочувствие его после освобождения оказалось не самым хорошим и требовало теперь постельного режима.
Недалеко от лестницы у стены стояли жена Владислава Андреевича, господин и госпожа Кашайке, а также Жанна. Девушка сложила руки на груди, как если бы ей было зябко. Антон встретил её взгляд — в нем были недоумение и… жалость. Жанна смотрела на него как на человека обреченного, как на того, кто при наличии выбора сознательно предпочел жизни смерть. И это было для неё непостижимо. Но в этом было и нечто, что вызывало её восхищение. А в том, что Андрей — человек конченный, у Жанны, судя по её взгляду, сомнений не было никаких. Еще бы — он посмел посягнуть на самого Владислава Андреевича! На Владислава Андреевича, которого она, скорее всего, рассматривала как наместника самого Господа Бога если не на Земле, то, по крайней мере, на Орловщине…
В глазах госпожи Кашайке читалось лишь напряженное любопытство. Женщина явно испытывала удовольствие от возможности на время отвлечься от скучного однообразия будничной жизни. На её глазах теперь происходило теперь нечто такое, о чем ей до того приходилось лишь читать, да что она многократно видела на экране телевизора. И теперь немолодая женщина стояла, подавшись вперед, и жадно смотрела, ожидая продолжения захватывающего сюжета, неожиданно разворачивающегося всего лишь в нескольких метрах от нее.
Миниатюрная хозяйка особняка выглядела скорее удивленной, нежели испуганной. По всей видимости, она настолько привыкла к всемогуществу своего сухощавого «Наполеона», что теперь просто не могла воспринять его в новой роли — в роли заложника.
Господин Кашайке стоял между нею и своей женой. Он осторожно поддерживал хозяйку за локоть.
Несколько в стороне толпились какие-то люди — по всей видимости работники кухни в своих белых халатах, официанты и прочий обслуживающий персонал.
— Антон, подождите, — окликнула молодого человека супруга Владислава Андреевича.
Тот продолжал идти не останавливаясь.
— Да послушайте же вы!
— Извините, нам некогда, — продолжая двигаться по направлению к двери, отрицательно покачал головой Стахов.
— Но так же нельзя! Я… Я поеду с вами.
— Прекрати, дорогая! — резко бросил низкорослый заложник. — Ничего страшного не произошло. Я только провожу молодого человека и вскоре вернусь.
— Нет, я поеду тоже.
— Фолькмар! Ты слышишь? — Владислав Андреевич неожиданно остановился, вынудив тем самым встать и Антона. — Я прошу тебя, Фолькмар, успокой её.
— Если кто-то должен поехать с ними, то буду ехать я! — решил господин Кашайке и двинулся к стоящим посреди холла Антону и его заложнику.
— Стоп! — скомандовал Антон. — Ни шага дальше. Не нужно. Напоминаю, в кармане пиджака Владислава Антоновича находится не яблоко и не мыльница, а граната. И нам с ним пока ещё совсем не хочется прощаться с этим не самым плохим из миров. Тем более, находясь в столь приятном обществе.
— Вам нужен водитель. Я могу вести вашу машину, — продолжал настаивать господин Кашайке.
— Я предпочел бы, чтобы с нами поехал кто-нибудь другой, — Антон помедлил. — Павел Петрович, например.
— Вот и отлично, — подхватил Владислав Андреевич. — Вот видишь, дорогая — с нами поедет Павел. Так что все будет хорошо.
— Если никто не будет пытаться перехватить нас в пути, — добавил Стахов. — И если друзья вашего супруга, сударыня, не причинят вреда моим близким. Не знаю, известно ли вам, что ими похищены моя жена и дочь.
— Вы забыли ещё упомянуть о похищении вашей любовницы, Антон, — с усмешкой напомнил Владислав Андреевич.
Стахов лишь зло посмотрел на своего спутника и подтолкнул его «Пошли».
ГЛАВА 17
Несмотря на то, что Павел Петрович явно не горел желанием исполнять роль водителя, он безропотно занял место за рулем стоявшего перед подъездом темно-синего Фольксвагена «Пассат» и включил дворники.
— Ну, в путь! — буднично бросил Антон, сидевший на заднем сиденье рядом с заложником. — Поехали, Пал Петрович.
Пучеглазый господин осторожно тронул машину с места и направил её по ровной дороге к выезду с участка. При их приближении ворота раздвинулись, и, набирая скорость, машина проследовала дальше. Узкая дорога с её не успевшим пока ещё покоробиться асфальтом убегала под колеса автомобиля. Ни встречных, ни попутных, ни каких-либо ещё машин видно не было. Дворники с длительными паузами смахивали с лобового стекла редкие капли практически закончившегося уже дождя.
Понимая, что перед их отъездом машину могли специально «препарировать», Стахов предварительно провел небольшую проверку. Прежде чем садиться с заложником на заднее сиденье, он посидел с Владиславом Андреевичем впереди. При этом молодой человек заглянул в перчаточный ящичек, в пепельницы и под коврики, а также быстро пробежал рукой под приборным щитком и сиденьями. Ничего подозрительного там не обнаружилось. Не оказалось оружия и у Павла Петровича, которого Антон вновь основательно обыскал перед тем, как усадить его за руль. И только после всех проверок они с Владиславом Андреевичем с удобством расположились сзади.
Этим серым дождливым вечером помимо них новой асфальтированной дорогой никто более не пользовался. Несмотря на это Петрович вел машину весьма аккуратно, держа стрелку спидометра на регламентируемых правилами дорожного движения восьмидесяти километрах.
Вдали показалась лесозащитная полоса. Когда они подъехали ближе, Петрович снизил скорость и осторожно повернул влево на неширокое разбитое шоссе.
— Притормозите, — приказал Антон.
Машина проехала несколько метров и остановилась справа на грязной обочине.
— Думаю, Пал Петрович, что более нам ваши услуги не потребуются, объявил Стахов.
Павел Петрович только слегка пожал плечами.
— Вам придется оставить мне во временное пользование ваши права, Антон протянул Петровичу между сидений руку.
— С какой стати? Любой идиот сразу же поймет, что документы принадлежат не вам.
— Это вас не касается. Так что давайте. И если наше путешествие закончится нормально, у вас даже будут шансы получить их назад.
— Надеюсь.
Петрович достал бумажник, извлек из него водительское удостоверение и передал покрытый пластмассой квадратик картона Антону. Тот взял его и посмотрел на фотографию — моложавый Павел Петрович был запечатлен на снимке в форме майора.