Как бы противореча стройным логическим построениям Дениса, раздался телефонный звонок. Девушка сняла трубку.

— Если это «он» — попытайтесь вызвать его сюда, — успел прошептать Доро.

Звонил действительно Викентий. И, судя по всему, его очень интересовали адресованные ему телефонограммы. Во всяком случае первым делом Наташа зачитала их и только потом, молча выслушав что-то, сказала, что им срочно нужно встретиться, дабы серьезно побеседовать и во многом разобраться. Денис обратил внимание, что девушка не заискивала перед своим собеседником, а говорила спокойным уверенным тоном, в котором едва ощущались обида и горечь. «Нет-нет, — настаивала она, — я предпочла бы, чтобы ты приехал именно сегодня и по возможности быстрее.»…«Уверена, ты знаешь, о чем. В первую очередь меня интересует, как могло получиться, что я, оказывается, живу в чужой квартире?»… «Хорошо. До свидания».

Пока длился короткий телефонный разговор, в комнату вернулись завершившие проверку помещений Вениамин и Николай.

— Говорит, очень занят, — повесив трубку, пояснила Наташа. — Но несмотря на это обещал, что именно сегодня обязательно разрешит все мои проблемы. Даже повторил для вящей убедительности — «обязательно». — Девушка на секунду задумалась, а затем заметила, — Однако… Мне все-таки кажется, его обещание совсем не означает, что он собирается появиться у меня.

— Почему вы так решили?

— Не знаю. Интуиция, наверное.

На некоторое время возникла пауза, которую нарушил Кислярский.

— Кажется, этот господин не считал нужным иметь тут никакой специальной техники, — объявил он. — Теперь, по крайней мере, её здесь нет. Нет ещё или нет уже. Так что мы можем с вами более или менее спокойно строить свои планы на будущее.

— Это в том случае, если нас не прослушивают, считывая информацию с оконного стекла откуда-нибудь из дома напротив… — показывая кивком в сторону окна, дополнил друга Смирнов.

— Вы смеетесь? — удивленно спросила девушка. — Кому придет на ум постоянно следить за четырьмя моими окнами, выходящими на обе стороны дома?

Решительно подойдя к окну, Наталья отодвинула занавеску и некоторое время молча разглядывала стоящий напротив дом. Казалось, она пытается представить себе, из какого окна столь неудачно поставленного через узкий проезд дома ей могла бы угрожать опасность. Но, по всей видимости, уже сама мысль об этом ей казалась абсолютно дикой. Во всяком случае, пожав плечами, девушка развернулась лицом к гостям и оперлась заложенными за спину руками о подоконник.

— Конечно, попытаться подглядывать за мной какой-нибудь извращенец оттуда может, — сказала она. — Но снимать квартиру или квартиры только ради того, чтобы постоянно вести оттуда прослушивание…

— Я тоже не думаю, чтобы за нашей милой хозяйкой следили, как за резидентом иностранной разведки или за каким-нибудь воротилой наркобизнеса, — покачал головой Денис. — Судя по всему, этот господин не сомневается, что Наташа абсолютно предана ему. Так что едва ли у интересующей нас личности были какие-либо основания для…

Договорить ему не удалось, поскольку вдруг один за другим послышались два негромких удара. Почти одновременно с этим Наталья, оттолкнувшаяся от подоконника, чтобы отойти от окна, как-то странно дернулась, сделала короткий и глубокий вздох — как выныривающий после непродолжительного пребывания под водой человек — и внезапно осела на пол, ударившись при этом затылком о подоконник. В стекле же появились небольшая трещинка и пара близко расположенных одно от другого аккуратных отверстий.

В следующее мгновение Вениамин был у окна и выглядывал из-за шторы. Николай склонился над полусидящей, полулежащей под окном у батареи девушкой, из предплечья которой обильно бежала кровь.

— Жива, — сообщил он метнувшемуся следом за ним Денису. — Кажется, ничего страшного.

— Судя по всему стреляли из окна на лестничной клетке. проинформировал Кислярский — Что между седьмым и восьмым этажами…. Я на улицу, — и Вениамин побежал к выходу.

Наталью спасло только то, что в момент выстрела она, оттолкнувшись от подоконника, отходила от окна. Благодаря этому первая пуля лишь прошла навылет её левое предплечье, а посланная вдогонку вторая вообще не задела девушку и вошла в деревянную панель горки. Если судить по углу действительно стреляли откуда-то сверху и слева. Чтобы понять это, даже не требовалось заключения специалиста-трассолога.

— Давай её на диван, — скомандовал Доро и поднял девушку на руки.

— Очевидно, «генерал» звонил из подъезда напротив, — помогая Денису укладывать Клюеву, размышлял вслух Николай. — Он конечно уже знал, что тут посторонние. А может быть, знал даже, кто именно. Наверное — подъехал, увидел либо наши машины, либо меня, когда я обследовал снаружи рамы, и понял, что мы вышли на Наташу.

— Очень может быть, — согласился Денис, подкладывая под голову девушки подушку. — Как ни мало она знала о нем, при таком раскладе он все же считал целесообразным убрать Наталью.

— Значит — оставаясь живой, она чем-то была ему опасна.

— Вот именно, — подтвердил Доро, снимая с телефона трубку. Заподозрив, что тут посторонние, «сам» позвонил из подъезда напротив и по тону девушки сразу сообразил, что не ошибается, что рядом с нею действительно кто-то есть. Поэтому этот тип и пообещал Наташе до вечера разобраться и «разрешить все её проблемы». И разрешил. Неожиданно скоро ему подвернулся удобный случай — Наталья подошла к окну. Вот только он наверняка не ожидал, что промахнется.

Едва только Доро закончил фразу, как внизу раздался грохот взрыва.

На сей раз разговор со следователем, ведущим дело об убийстве Максима, был весьма жестким.

— Я решительно требую, чтобы вы прекратили вмешиваться в ход следствия. Стоит вам войти с кем-нибудь в контакт — как этого человека ожидают неприятности. Одного избивают, другого ранят, а кое-кого даже убивают. Вы притягиваете неприятности, как громоотвод — атмосферные заряды.

— Вы полагаете, чтобы вам жилось спокойнее, нам следует выйти с поднятыми руками в открытое поле и ждать, когда нас там тихо и спокойно шлепнут? — не выдержал Вениамин. — Или думаете, что у дома Клюевой «Опель» Смирнова подорвали просто так, ради шутки? По случаю предстоящего приблизительно через месяц первого апреля?.. А до этого взрыва его Кислярский кивнул в сторону Дениса — сегодня утром пытались в Икше то ли подорвать, то ли выкрасть… Или не хотите видеть, что на нас организована настоящая охота?

— Никто бы на вас не охотился, если бы вы занимались только своими делами, а поиски преступников предоставили милиции, — терпеливо выслушав гневную тираду Кислярского, недовольно буркнул следователь. — Так было бы лучше для всех. И вы, уважаемый Денис Евгеньевич, вы должны понимать это как никто другой. Простите, но я, откровенно говоря, никак не ожидал такого легкомысленного поведения от человека, ещё недавно работавшего следователем по особо важным делам…

— Именно потому, что я был следователем, мне и известна загруженность следственных органов, — развел руками Денис. — А я не хочу, чтобы дело об убийстве Максима осталось нераскрытым. И вы должны принимать, что речь идет об убийстве не просто отличного человека, а — нашего боевого друга.

— Но есть же закон! — следователь слегка ударил ладонью и зажатым между пальцев карандашом по поверхности стола, — И есть суды, которые определяют степень вины подозреваемого. Но вы ничего не хотите знать об этом и собираетесь заниматься каким-то самосудом в стиле худших традиций ковбоев Дикого Запада… Неужели вы не понимаете, что я не могу допустить этого? Именно поэтому я вынужден теперь взять со всех вас подписки о невыезде и предупредить, что в дальнейшем любая самодеятельность с вашей стороны повлечет за собой самые жестокие санкции — вплоть до ареста… Вам все ясно?

— Куда яснее… — далеко не добродушно ответил за всех Кислярский.

Когда через некоторое время они втроем подошли к оставленным недалеко на стоянке «Волгам», принадлежащим Вениамину и Инне, Николай достал из кармана ключи от своего взорванного «Опеля».