– Сузи, Питер… не испугал тебя?

Клэр успела узнать Питера, он ей нравился, и трудно было представить, что он способен обидеть кого-то. Но все же она задала этот вопрос.

– Испугал? – удивленно переспросила Сузи, отступая на шаг и садясь на диван-качалку. – Ты думаешь, он пытался… что Питер может…

– Я ничего не думаю, – спокойно ответила Клэр. – Но даже если что-то и было…

– Нет, не было! – горячо возразила девушка; чувствовалось, что она говорит искренне. – Питер бы никогда… он просто не мог… – Она замолчала, прижав ладони к пылающим щекам.

– Я должна была спросить.

– Понимаю. Ты напрасно беспокоишься, Тони убьет любого, кто посмеет обидеть меня.

– Я так и думала.

Тони защищает то, что считает своим, позавидовала Клэр. Многое она согласилась бы отдать за то, чтобы он считал ее своей не только до конца лета.

– Питер всегда был другом Тони, – медленно произнесла Сузи. – Его мать умерла, когда он был совсем маленьким, с отцом они никогда не ладили, поэтому Питер все время проводил у нас. Он был мне как второй брат.

По тому, как она опустила глаза и зарделась, Клэр заподозрила, что слово «брат» не совсем точно характеризовало отношения, возникшие между молодыми людьми.

– Я виновата в том, что мы больше не друзья. Я наговорила ему… ужасные вещи.

– Друзья не держат зла, – мягко начала Клэр, – может быть…

Но Сузи горестно покачала головой.

– Я не могу попросить у него прощения, я даже сама себя не могу простить.

– Почему ты не расскажешь мне, что случилось?

После минутного колебания Сузи промолвила:

– Питер был со мной, когда произошел несчастный случай. Сразу после Нового года резко похолодало, но погода стояла чудесная. У меня были каникулы, и дома сидеть не хотелось. Тони был занят, и Питер сказал, что поедет со мной кататься. – Она смотрела мимо Клэр, вдаль, вспоминая. – Я взяла кобылу Ласточку. Я сама ее вырастила и выездила. Как я скакала на ней прошлым летом!

Сузи заломила руки, ее голос прервался от волнения. Клэр почувствовала угрызения совести от того, что заставила девушку воскресить в памяти тяжелые воспоминания.

– Питер предложил поехать проверить водопои. Было холодно, на дороге образовалась корка льда. Ласточка, оказавшись на воле, радовалась и нетерпеливо покусывала удила. Мы проверили один водопой и направились к другому. Ласточка опять стала резвиться – вставала на дыбы, трясла головой. – Сузи замолчала, не замечая, как по щекам катятся слезы.

– И что случилось?

– Она поскользнулась. Мы ехали по краю оврага, и все бы обошлось, если б не было гололедицы. Ласточка упала с обрыва.

– И ты вместе с ней?

– Я не успела соскочить и лежала без сознания, когда Питер спустился к нам. Ласточка, падая, придавила меня. Она не могла подняться и бессильно била копытами. Лишь когда Питер заговорил с ней, успокоилась. Но… у нее была сломана нога. Скорее всего, я была в шоке – ничего не чувствовала и не понимала. – Сузи потерла левую ногу, как если бы успокаивала мучительную боль. – У Питера… было с собой ружье. Ковбои всегда берут ружья, когда объезжают угодья. Он… он сделал то, что и должен был сделать. – Она прижала ладони к ушам, как будто хотела заглушить звук выстрела.

Клэр вытерла слезы со своих щек, опустилась на диван-качалку рядом с Сузи и взяла ее за руку. Та благодарно сжала ее пальцы.

– Я знаю, другого выбора не было, – еле слышно прошептала она. – Даже тогда знала, но сорвалась и накричала на него, назвала убийцей.

– Ты была потрясена случившимся, только что потеряла друга. И я уверена, Питер понимал, что ты наговорила сгоряча.

– Нет. Тогда я ненавидела его.

– Не верю, что все эти месяцы он держит на тебя зло.

– Может, и так, но это еще не все. Питер освободил мою ногу – тогда еще я не чувствовала боли, – посадил на свою лошадь и повез домой. Пока мы ехали, я опять потеряла сознание…

– Ничего удивительного. – Клэр сочувственно сжала пальцы Сузи, с содроганием представляя, какую нестерпимую боль перенесла девушка.

– Когда Питер пришел навестить меня в больницу, я уже знала, что с ногой плохо. Я случайно услышала, как медсестры говорили, что я останусь хромой, и жалели меня. А когда я увидела Питера, внутри все закипело от страха и злобы. Я обвиняла его во всем: в несчастном случае, в гибели Ласточки, в том, что случилось с моей ногой. Я… я сказала ему, что никогда не прощу, что он сделал меня калекой, – закончила она шепотом.

Клэр молчала, размышляя над только что услышанным. В сумерках она видела у загона одинокую фигуру Питера: он облокотился на изгородь и тревожно вглядывался вдаль, что-то явно мучило его.

– Ты винишь его? – спросила Клэр. – Считаешь, что он виноват?

– Конечно, нет! – выпалила Сузи. – Мне было больно и страшно, вот я и напустилась на него, хотя понимала, что он не виноват. Если бы не Питер, я бы умерла.

– Ты сказала ему об этом?

Сузи грустно покачала головой.

– Мне так стыдно, я даже не могу смотреть ему в глаза. Он должен презирать меня.

Вспомнив, как Питер смотрел вслед Сузи, Клэр возразила:

– Вряд ли.

– А что ему еще остается?

– Может быть, он считает, что ты по-прежнему винишь его в том несчастном случае и поэтому избегаешь его.

– Он так не думает, – не согласилась Сузи, – он знает, что не виноват.

– Допустим. Но известно ли ему, что ты это осознала? Ведь ты не говорила ему, что была не права.

– Но он должен знать.

– Как?

– Ну, потому что… потому, просто должен…

– Каким образом? – мягко, но настойчиво повторила Клэр.

– Я… я не знаю… – еле выдавила из себя Сузи.

– Наверное, тебе стоит сказать ему, – тихо предложила Клэр, а увидев в глазах подруги выражение протеста, добавила: – Ты многим обязана ему.

Сузи посмотрела вдаль, и Клэр по выражению ее задумчиво-испуганного лица догадалась, что Питер все еще стоял у загона.

– Что я скажу ему? – Сузи стиснула пальцы, так что они побелели.

– Ты найдешь верные слова.

Клэр смотрела вслед девушке, направившейся через двор к Питеру, и надеялась, что та не совершает непоправимой ошибки, делая шаг к примирению. Но что, если она заблуждается насчет Питера? Но вот Сузи приблизилась к загону и, видимо, что-то сказала; высокая фигура отделилась от изгороди и – Клэр замерла, надеясь, что это не игра ее воображения, – наклонилась к девушке. Клэр облегченно вздохнула, увидев, как Питер взял Сузи за руку.

У них все будет хорошо, в этом она теперь не сомневалась.

Из сторожки донесся взрыв смеха, где-то далеко завыли койоты. Это было любимое время суток Клэр. Она все еще не могла не восхищаться безмолвием здешних ночей, бархатной темнотой неба, усыпанного сверкающими звездами.

Клэр оттолкнулась ногой от пола, раскачивая диван-качалку. Впервые с тех пор, как она покинула ферму деда, ей показалось, что это именно то место, где ей хотелось бы остаться. Красота этого края завораживала душу.

Клэр хотела бы остаться здесь, даже если в конце лета Нэнси Мидлтон вернется. Конечно, не в «Керли-лайн», если только Тони не предложит ей работу, но об этом она даже боялась и думать.

– Это Питер и Сузи?

Клэр, погруженная в свои мысли, не услышала, как подошел Тони. Она повернулась – качалка слегка дрогнула – и увидела, как он медленно поднимается на крыльцо.

На нем были потертые, но чистые джинсы, черная футболка, плотно облегавшая крепкие плечи, мокасины, которые он надел вместо сапог. Темные волосы, загорелая кожа, тени, отбрасываемые лампой на лицо, делали его похожим на индейца. Тони повторил свой вопрос.

Клэр проследила за его взглядом и увидела две фигуры, медленно приближавшиеся к дому. Питер обнимал Сузи за плечи и пытался приноровиться к ее неловкой походке.

– Да, это они, – подтвердила Клэр, чувствуя, как сердце наполняется радостью. Что, если бы она ошиблась насчет Питера… Но, к счастью, все было правильно рассчитано: она вмешалась в чужие дела, и – редкий случай – это помогло. Но вообще-то она ничего не сделала…