Буллфер в очередной раз налетел на стену и неожиданно увидел меня. Его налитые кровью глаза вспыхнули. Я опомниться не успел, как уже висел в воздухе, ноги мои не доставали до пола, а горло сжимали железные пальцы Хозяина.

— Это ты, недоумок, во всем виноват! Давно надо было вырвать твой длинный, болтливый язык! Но еще не поздно это исправить!

И вдруг ангелок, тихий, ласковый, деликатный Энджи, смело бросился на мою защиту.

— Буллфер! — его отчаянный крик зазвенел у меня в ушах. — Отпусти его! Как ты можешь! Гэл спас тебя! Если бы не он, Хул убила бы тебя! И меня тоже! Все время пока ты был без сознания, он заботился о тебе, лечил тебя, кормил! Он единственный твой друг, а ты…

Ангелок всхлипнул и закрыл лицо руками.

У Буллфера был такой вид, словно его ужалил какой-нибудь мотылек. Он разжал пальцы и я, полузадушенный, плюхнулся на землю.

— Энджи… — пробормотал он растерянно. — Энджи, я…

— Как ты можешь! Он столько сделал для тебя…

Буллфер перешагнул через меня и опустился рядом с ним.

— Энджи, не надо. Ты не расстраивайся. Все будет хорошо.

Я поднялся и вышел на улицу. Стянул с себя куртку и стал выбивать ее о ствол первой попавшейся сосны. Из пещеры доносились всхлипы Энджи и бархатный баритон Буллфера. Успокаивает! Он успокоит…

Через некоторое время рыдания ангелочка стихли, и я увидел хозяина, направляющегося ко мне. Он был мрачен, задумчив и все еще злился. Подошел. Остановился рядом. Шумно засопел.

— Гэл, я… я погорячился… извини. — Каждое слово давалось ему с трудом. Я чувствовал как гордый, бешеный хозяин ломает себя, извиняясь передо мной, своим слугой. — Извини… и… спасибо тебе.

В носу у меня вдруг защипало, запершило в горле, и я смог только кивнуть в ответ.

— Ну, что, мир?

— Мир, Хозяин.

Он махнул рукой и горько рассмеялся.

— Какой я Хозяин! Сижу в грязной, вонючей пещере, а эта дрянь…

— Зато ты жив.

— Да. Жив.

Буллфер посмотрел на свою грудь, покрытую растрескавшейся коркой грязи, и на лице его появилось выражение угрюмой задумчивости… Наверное, сейчас самое время прояснить некоторые темные моменты этой истории.

— Скажи, Булф, — начал я осторожно, — а что это за камень? Ну, тот, которым тебя…?

Буллфер не рассердился на меня за неуместное любопытство, наверное, слишком устал.

— Рубин Карашэхра, — пробурчал он, рассматривая свои выпущенные когти. — Сильнейшее антидемоническое оружие. Никто не знает, что это такое на самом деле. Одни считают, что Рубин — обычный драгоценный камень, которому с помощью черного колдовства придали магические свойства, другие, что он — застывшее пламя подземных недр, а кое-кто уверен, что это живое существо. Он хранится… хранился в Храме Огня в Южных землях. И украсть его было невозможно.

Он пнул сухой пень, и дерево развалилось под его копытом.

— Что ты теперь собираешься делать?

— Мстить. — Ответил Буллфер, и меня снова передернуло от холодной ярости, звучащей в его голосе.

Весь день и всю ночь мы просидели над планами, которые чертил в моем блокноте Булф. Он подробно изобразил план замка, со всеми подземными ходами, перекрытиями и ловушками. Отметил все возможные способы проникновения в башню, все возможные слабые места обороны. Временами, когда ему начинало казаться, что он нашел, наконец, верное решение, Буллфер воодушевлялся, глаза его загорались, и карандашный грифель все громче скрипел по бумаге, разрисовывая стройные линии здания корявыми подписями.

— Мне хватит всего нескольких секунд! После первого удара Рубину нужно несколько секунд для подзарядки… Я должен успеть! Этот тоннель выходит прямо в спальню, Рубин она всегда будет носить при себе… Нет, бесполезно. Что я могу сделать один…

Он снова мрачнел, рвал на мелкие клочки листок с чертежом и принимался ходить по пещере. Потом Буллфер бросался к блокноту, начинал чертить следующий план, загораясь злым весельем, чтобы через короткое время новые обрывки летели на пол, а он снова шептал: «Ну, что я могу сделать один?!»

Ангелок, сидевший рядом со мной, смотрел на него тревожно блестящими глазами, изо всех сил хотел помочь, но не знал, как. Я периодически пытался давать хозяину советы, и он даже выслушивал их, но каждый раз отрицательно качал головой.

— Нет, Гэл, ты не сможешь проникнуть в замок незамеченным. Они почувствуют тебя за всеми твоими образами. Хул знает, что я остался жив, и будет ждать от нас какой-нибудь глупости. И не забывай, в поединке-то я проиграл. Проиграл, черт возьми!

— Но она воспользовалась запретным оружием. Это было против правил, подал голос ангелок, и тут же покраснел, заметив мой насмешливый взгляд. Или нет?

— Нет. — Мягко ответил ему Буллфер. — В борьбе за власть нет никаких правил.

Ангелок печально посмотрел на него и сказал то, что видимо уже давно его мучило.

— Наверное, это я виноват. Если бы они не узнали, что я у тебя в гостях…

— Ладно! — Булф, отшвырнул скомканный листок, выдранный из блокнота. Никто ни в чем не виноват! И вообще, хватит. Я устал. Голова болит. Давайте спать.

Он вернул мне блокнот с карандашом, отошел в самый дальний угол пещеры и лег на камни, опустив голову на согнутую руку. Ангелочек растерянно посмотрел на меня. Я пожал плечами. Спать, так спать. Энджи вздохнул, подгреб сухую траву ближе к костру и свернулся на ней, укрывшись крылом, как одеялом. Я устроился с другой стороны костра.

И не надо мне ничего объяснять, поединок он действительно проиграл. Какой бы дурой Булф не считал Хул, но оружие против него она смогла достать, не растерялась. И пользоваться им научилась. Что ж, молодец! Демоны могут гордиться такой хитроумной Хозяйкой! И попробуй теперь к ней сунься! На поединок ее вызывать не имеет смысла, она любого уделает своим Рубином, если только Булф не найдет еще более мощное оружие. Если оно есть. Действительно, почему нет — потратишь парочку жизней, чтобы достать его и, пожалуйста, вызывай Хул на поединок… Все бы ведь было нормально, если б он умер! Похоронили бы с почестями и жили спокойно дальше. И служил бы я сейчас новой Хозяйке. Ангелочка она, правда, убила бы…

Мне стало тошно от этих мыслей, и я заворочался на сене. Энджи тут же поднял голову и прошептал едва слышно:

— Гэл, вы не спите?

— Нет, — ответил я так же тихо.

— Я хотел спросить у вас. Эта Хул… Буллфер любил… любит ее?

Я фыркнул от смеха и глубже зарылся в сено.

— Нет, конечно. Он вообще не умеет любить. Он же демон. Видимо, нравилась она ему, ну, в постели устраивала и все такое…

— Понятно, — сказал ангелок очень тихо и очень грустно.

Не знаю, что там его расстроило, не было никакого желания выяснять, я почувствовал, что смертельно устал за эти дни, и только, наконец, расслабился, закрыл глаза и начал подремывать, как вдруг пробудился к активности Буллфер. Он вскочил, бросился к костру, разворошил затухающее пламя и вытряс меня из сна.

— Гэл, быстро, примерный план местности! Энджи, мы больше не останемся в этой дыре. Я знаю, что делать!

Ангелок, тоже, видимо, успевший задремать, хлопал сонными глазами, не понимая, чем вызвана суета, а я никак не мог унять приступ нервной зевоты. Но Буллфер рыкнул на нас, и пришлось соображать быстрее.

— Хозяин, я не знаю, где мы находимся. Нас телепортировал ангел.

— Буллфер, скажи, что ты придумал.

Он схватил охапку хвороста и бросил ее в костер. Взметнувшееся пламя осветило наши сонные лица и возбужденную физиономию Буллфера.

— Виктория, — сказал он. — Гэл, она клялась мне в верности?

— Ну… да.

— Перстень свой прислала?

— Да, но…

— Энджи, дай мне приблизительные координаты этой пещеры. Сегодня же мы будем спать в нормальном теплом доме на чистых простынях.

— Булф, я… — Ангелок, уже познакомившийся с буйным темпераментом хозяина, заволновался. — Я не знаю точных координат. Я заложил наибольшее удаление, и…

— Ладно, не важно. Значит, спать будем завтра… — на удивление спокойно отреагировал Буллфер и продолжил весело. — Ну и вид у вас, господа, должен вам сказать! Как будто неделю ночевали на помойке. Немедленно привести себя в порядок и выбрать образы поприличнее. Мы отправляемся с визитом к даме!