Но без оружия и денег нечего и соваться в дальний и опасный путь. Черт! Что же делать? Он вздохнул и вновь поочередно набрал номера Косаря, Боцмана и Сарыча. Картина та же — абонент был недоступен.

Быстро темнело. Он развернулся, включил фары и медленно поехал назад.

Тряска закончилась, он, наконец, выехал на освещенную и оживленную улицу. На красном огоньке светофора Авдей затормозил, скрипнули тормоза. Ближний свет его фар вырвал в сизой пелене моросящего дождя желтый корпус «Фольксвагена», на крыше которого призывно светилась надпись «TAXI».

Ну конечно, такси! Вот где выход!

Авдей надавил на акселератор, и «Ауди» легко обошла такси. Оторвавшись метров на тридцать, он затормозил и, выскочив из машины, замахал таксисту рукой. Тот равнодушно проехал мимо — то ли не заметил, то ли был занят.

Усилившийся дождь начал понемногу смачивать непромокаемую, но поношенную ткань куртки. Рядом проносились машины, но он не пытался их останавливать — специфичного желтого цвета все не было. Дождь уже прилично хлестал.

Ничего. Промокший пожилой человек, спешащий в такси в деревню к внезапно тяжело заболевшей жене, по идее не должен насторожить работников милиции. Авдей всматривался в проносящиеся машины. Такси все не было.

«Здесь же не центр города», — понял он. — «Но, кажется, такси можно вызвать и по мобильнику. Или они выезжают только по звонкам из квартир, имеющих определенный адрес? И с улицы их вызвать невозможно?»

В Белокаменске Авдей ни разу не ездил на такси. Вначале денег не было, а потом — необходимости. Ехать в центр на своей машине он не хотел, ввиду большой концентрации там милиции. Ну, надо рискнуть…

Он вновь залез в «Ауди» и набрал три шестерки — вызов такси.

— Служба такси слушает, — ответил ему приятный девичий голос.

— У меня заглохла машина, — хриплым голосом произнес он, — не могу добраться домой.

— Адрес, где вы находитесь.

— Улица Машиностроителей, дом… — Авдей глянул на номер близлежащего дома, — … дом номер 37.

— Ждите. Машина будет через десять-двенадцать минут, — сообщила девушка, — такси желтого цвета, «Октавия».

Действительно, через указанное время Авдей уже садился в желтую «Октавию». За рулем сидел таксист с темным широким лицом, напоминающий шахтера из старых фильмов.

— Куда едем? — густым голосом спросил он.

— Деревня Лаврово, восемь километров от города, — произнес Авдей торопливо, — жена, понимаешь заболела…

— За город не поеду, — решительно отказался шофер, — милиция всех тормозит, бандюков каких-то ловят, а у меня страховка на три дня просрочена. Еще права отберут.

Авдей достал бумажник и повесил на рулевое колесо стодолларовую банкноту.

— Очень надо, — сказал он. Отметив отразившуюся на лице шофера внутреннюю борьбу, Авдей добавил еще три пятисотрублевые бумажки, — вот, штраф заплатишь, если что.

Водитель такси потер зеленую купюру пальцами, глянул ее на свет ночного плафона и сунул в задний брючный карман. Пятисотрублевки он положил в права. Затем включил скорость и двинулся с места.

Они пристроились в конец очереди из полутора десятков легковых автомобилей, стремящихся выехать за пределы города. Двое гибедедешников (или переодетых оперативников — отметил Авдей их четкие действия), в черных, блестящих от влаги дождевиках, со светящимися полосатыми жезлами неторопливо, подсвечивая себе фонариками, проверяли документы у водителей, а также осматривали салоны и багажники автомашин.

Метрах в трех сбоку от них переминался с ноги на ногу в серо-зеленой пятнистой плащ-палатке омоновец. Из-под плаща в сторону дороги посматривало хищное рыльце укороченного АКС-74У, оружия спецгрупп, калибра 5,45 мм. За его спиной стояла милицейская машина с работающим синим проблесковым маячком.

Авдей напрягся. Правая его рука тихо скользнула к левой подмышке. Большой ее палец, соединившись с указательным, неслышно стал отстегивать кнопку висевшей там кобуры. Затем большой палец проник глубже и, обогнув рукоятку «Глока», без щелчка опустил вниз флажок предохранителя. Таксист сосредоточенно вглядывался вперед. Его прежде всего интересовало, какие бумаги дополнительно проверяются у водителей.

Очередь медленно продвигалась. Один из проверяемых водителей начал что-то громко и запальчиво объяснять гибедедешнику. Второй инспектор, или имитирующий его, решительно положил руку на висящую впереди на белом ремне расстегнутую кобуру, а второй рукой сделал приглашающий жест в машину. Изготовился и омоновец, наполовину высунув дуло автомата из плаща в сторону конфликтующих.

Дождь значительно поутих, а ветер усилился, играя полами мокрых плащей патрульных.

Спорящий при виде этих приготовлений безропотно залез в стоящую милицейскую машину. Авдей попытался разглядеть, сколько там еще людей, но темные тонированные стекла полностью скрывали салон.

Авдей не думал, что вызовет подозрения у ментов. В своем просторном потертом намокшем камуфляже он смахивал на одного из военных отставников, которых в городе было полно. Его документы были в порядке. Он видел, что впереди никого не обыскивали, — осмотр людей, машин и документов был чисто визуальным. Некоторые приготовления к возможному огневому контакту были сделаны им просто автоматически.

Из милицейской машины вылез временно задержанный, сел в свою синюю «Мазду» и уехал. Их очередь — еще через две машины.

— Ваши документы, пожалуйста, — голос проверяющего был подчеркнуто вежлив.

Таксист протянул через приоткрытое окно документы. Гибедедешник прикрыл их от дождя планшеткой и посветил фонарем, изучая.

— Куда направляемся?

— Вот, везу товарища в деревню, — таксист явно был доволен, что у него не потребовали страховой полис на машину, — жена у него заболела. У меня все, как положено, техосмотр пройден, счетчик включен.

Второй внимательно фиксировал обстановку в салоне такси, держа руки скрыто — под дождевиком.

— Все-таки оперативник, — вычислил его Авдей, — стоит боком, ноги слегка расставлены, правая рука под дождевиком, вероятно, держит пистолет, готов выстрелить прямо через ткань плаща.

Боковым зрением он заметил, что омоновец позы не переменил.

— Попрошу заглушить двигатель и выйти из машины, — первый патрульный сделал шаг назад и громко добавил, видя, что пассажир даже не шевельнулся, — обоих!

Авдей пожал плечами и вылез вслед за водителем со своей стороны. Он ссутулился и стал казаться ниже ростом. Затем подошел к первому, и стал перед ним.

Авдей намеренно блокировал директрису, то есть направление, с которого может по нему вести огонь второй, не подвергая опасности своего коллегу.

«Теперь тот будет вынужден сместиться вправо, — предположил бывший гэбист, — если влево — то перекроет линию огня омоновцу, да еще будет иметь дополнительное препятствие, в качестве автомашины. Ага, вот он и двинулся. Грамотно…»

— Откройте багажник, — продолжал первый. Таксист пошел открывать багажник. Гибедедешник двинулся вслед за ним.

Авдей также пошагал следом, по дороге бормоча:

— В чем, собственно дело… Что случилось?.. Мы же спешим, жену надо везти в больницу…

В опасной обстановке, Авдей умел как бы раздвоиться — язык говорил одно, мозг вырабатывал возможную последовательность действий, а тело автоматически соблюдало нужную пространственную дислокацию.

«Не очень-то правильно они расположились, — мозг просчитывал варианты, — вон как засуетился второй, забегая уже слева, так как все трое скрылись за машиной, а таксист открыл багажник, окончательно закрывая их от страхующего».

«А этот баклан даже и не сдвинулся с места», — подумал он об омоновце, который нахохлился и спрятал автомат, видимо, опустив его, поскольку выпуклостей на плащ-палатке не наблюдалось. И Авдей вновь попытался прикрыться, уже сразу двоими — таксистом и заглядывающим в багажник патрульным.

Боковое стекло милицейской автомашины слегка опустилось, и Авдей заметил чьи-то внимательные глаза, глядящие в его сторону.