Глава XLVI

В августе у Эйли родилась дочка.

Том, всегда такой степенный, пребывал в непривычном для него состоянии восторга — и от ребенка и от того, что Эйли стала мамой.

— В больнице говорят, что Эйли было очень плохо, но теперь все в порядке, — сказал он Салли. Том выглядел усталым после бессонной ночи, но лицо его так и сияло. — А малышка точь-в-точь ты, мама! Впрочем, волосы у нее светлее и такие хорошенькие лапки!

— Только не называйте ее Сарой! — воскликнула Салли, обнимая и целуя Тома. Появление на свет внучки взволновало и обрадовало ее даже больше, чем в свое время рождение Билла. — Знаешь, я никогда не могла простить родителям, что они назвали меня в честь какой-то почтенной тетушки. Лучше бы меня звали Дафной.

— Вот она и будет Дафна, — расплылся в улыбке Том. — Эйли это понравится.

Городская больница по-прежнему помещалась в большом нескладном строении из гофрированного железа, но там были опытные сестры и умелые доктора. Придя навестить Эйли, Динни и Салли нашли ее в палате, где было еще несколько молодых матерей. На Эйли приятно было смотреть: она сидела на постели в розовой шерстяной кофточке, держа ребенка на руках, и лицо ее светилось улыбкой, полной бесконечной нежности и изумления. Салли знала — на всех приисках не было человека счастливее Эйли Гауг.

— Нам с Томом так хотелось дочку, — сказала она Салли. — Мы назовем ее Дафной.

Выйдя из больницы, Эйли с ребенком снова поселилась у Салли. Из-за кризиса кругом пустовало немало домов. Многие из них предполагалось разобрать и по железной дороге переправить на побережье, и Том приглядывался к одному домику, намереваясь купить его, когда Эйли достаточно окрепнет, чтобы заняться собственным хозяйством.

Динни опять улыбнулось счастье. Вскоре после отъезда Дика в Вилуну он отправился на разведку с Тэсси Риганом. Они покопали немного в одном местечке, которое уже давно облюбовал Динни. Найдя несколько «дичков», они поняли, что напали на след, и стали копать во всех направлениях, пока не наткнулись на выход жилы. Она постепенно расширялась и на глубине пятнадцати футов доходила до двух футов в ширину. Восемь тонн этой руды дали при обработке по тридцать пять унций с тонны. Песок показывал хорошие пробы, а порода по сторонам пласта тоже давала двенадцать унций на тонну.

Ничего необычайного не было в этой находке; но в ту пору разработка руд с низким содержанием золота становилась все выгоднее, к тому же носились слухи о том, что правительство все-таки установит премии за добычу золота, а потому всякая новая жила возбуждала волнение и надежду. Вокруг Динни и Тэсси скоро начался ажиотаж, и они продали свой участок за приличную сумму.

— Землю застолбили на полторы мили к югу от Брейкэуэй и чуть не на милю к северу, — ликуя докладывал Динни. — Надо быть стреляным воробьем, мэм, чтоб найти такое местечко! Господи, как бы я хотел, чтоб Дик пошел со мной, когда я его звал, а не сидел бы в своей Вилуне!

Однако Дик писал, что очень доволен работой. Он проводит интересные опыты, хотя, возможно, изыскания придется приостановить, пока не будут получены дополнительные средства и оборудование. Но он надеется все же, что в ближайшие месяцы этого не случится и Эми с Билли смогут оставаться на побережье до конца лета.

А потом пришло письмо от Дэна с известием, что он на днях собирается жениться!

Они с Чарли решили объединить два хозяйства. Когда они поженятся, он думает установить дополнительные доильные машины и доить коров с обеих ферм в Ворринапе. Тетушки охотно соглашаются, они считают, что это великолепная мысль.

Салли должна приехать на свадьбу. Она необходима ему для полноты счастья, да и тетушкам до смерти хочется ее повидать. И конечно, он будет кричать «ура» и кувыркаться от радости, если и Динни приедет с ней. «Дорого бы я дал, чтобы посмотреть на старого ворчуна и показать ему Дартигана, — писал Дэн. — Скажи ему, мама, что крестный отец обязан присутствовать на свадьбе крестника, и, кроме того, он будет моим шафером, если приедет».

Динни скорее был испуган, чем обрадован такой перспективой — оказаться шафером на свадьбе. Но он все-таки спросил взволнованно:

— Как, по-вашему, мэм, может, съездим? Пожалуй, съездим, а? Черт возьми, хотел бы я повидать парнишку.

— Что до меня, то и говорить об этом не приходится, — грустно сказала Салли. — Но вы поезжайте, Динни. Почему бы вам не поехать?

— Без вас не поеду, — сказал Динни.

— А почему ты не хочешь ехать, мама? — спросил Том. — Непременно поезжай. Подумай, как огорчится Дэн, если ты не приедешь, и потом это нужно сделать ради тетушек. Мы с Эйли тут за всем присмотрим, если тебя это беспокоит.

— Конечно, присмотрим, — подхватила Эйли. — Поезжай, мама! Пошлем телеграмму, что вы с Динни будете.

— О господи, — нерешительно сказала Салли, — мне бы очень хотелось поехать, но…

— Никаких «но», — решительно заявил Том. — Укладывайся!

Следующая неделя пронеслась с головокружительной быстротой. Динни расфрантился, как только мог: купил новый костюм, рубашки, носки, ботинки, пижаму, полдюжины галстуков и фетровую шляпу. Он так суетился и волновался, что Эйли и Том от души забавлялись и поддразнивали его, глядя на эти сборы.

Динни побывал у Мари и попросил ее купить Салли несколько платьев, которые могли ей понадобиться для столь торжественного визита.

— Было время, когда я все свои деньги тратил на выпивку, — объяснил он, как бы оправдываясь. — Если теперь этого не бывает, так только благодаря миссис Салли, вот пускай она и пожинает плоды своих трудов.

Том хотел купить матери железнодорожный билет, но Динни очень огорчился, услыхав об этом.

— Ты уж не порти мне удовольствие, а, Томми? — сказал он. — Я все устрою как полагается — поедем первым классом. До вокзала и вообще, когда захочется, будем брать машину. Твоя мать столько лет мечтала о такой поездке, о том, чтобы повидаться с родными. Она это заслужила. А я никогда и не думал, что мне так посчастливится — поехать с ней и поглядеть, как Дэн хозяйничает на ферме.

И они уехали. Они сами были похожи на новобрачных, отправляющихся в свадебное путешествие. Том и Эйли проводили их на вокзал и пытались заставить дочку помахать на прощанье пухлой ручонкой.

— Шикарно провели время, — сказал Динни, когда они вернулись через две недели. — Это были лучшие дни в моей жизни.

Он долгое время только и говорил, что о свадьбе Дэна, о мисс Фэн, мисс Филлис и Чарли, о лошадях и коровах, с которыми возится Дэн… И Салли тоже снова и снова рассказывала обо всем, что произошло за то недолгое время, которое она провела в отчем доме.

Выехав, когда свечерело, из Калгурли, они на другое утро прибыли в Перт, на следующий день сели в первый поезд, идущий на Юго-Запад, и к вечеру были в Ворринапе. Там их ждал Дэн с коляской, запряженной парой резвых молодых лошадок. Салли была уверена, что Дэну не терпелось показать, как он хорошо правит.

— И тут ваша мамаша вдруг стала нюхать воздух, как собака, напавшая на след, — посмеиваясь, сказал Динни.

— Знал бы ты. Том, как славно пахнет на юге в зарослях после дождя! — сказала Салли. — Папоротником пахнет, диким тмином… Каждый поворот дороги вызывает в памяти столько воспоминаний! Река вдали, а потом старый дом, приютившийся на склоне лесистого холма, и из труб вьется дымок — совсем как тогда, когда я видела все это в последний раз! Мне прямо не верилось, что все так мало изменилось, хотя, конечно, появились новые дороги и мосты, и куда больше стало ферм кругом.

— Замечательное место, уж это верно, — объявил Динни.

— Дэн отлично выглядит — румяный, загорелый, — рассказывала Салли. — Растолстел чуть не вдвое. Но, в сущности, он все такой же, наш милый, самоуверенный мальчишка! И все так же хитрит, чтобы добиться своего, и почти всегда добивается. Фэн и Фил считают, что он просто чудо. Он может из них веревки вить. А вот Чарли не даст ему чересчур собой командовать. И Дэн это понимает. Она славная девушка, хотя и не особенно красивая и очень уж деловитая. Впрочем, в подвенечном платье она выглядела даже хорошенькой. Они с Дэном говорят все больше о коровах и о ценах на масло. Не знаю даже, когда это они успели влюбиться. А все-таки успели!