– Угу.

– Сена…

– Владик, пожалуйста, будь другом, отвянь, а? Мне срочно статью родить надо, а идей никаких нету.

– Хочешь, подкину? – он присел на край стола.

– Кидай.

– Грибы – это инопланетяне.

– Уже было что-то похожее.

– Переселение душ…

– Было.

– Растения с интеллектом.

– Было. А где Конякин?

– Пошел в бухгалтерию ругаться, нам зарплату должны были сегодня выдавать, а деньги, кажется, не перечислили. Именно нам не перечислили, представляешь, какой поросизм?

– Угу.

– Сен, тебя что, не интересует, что нам задержат зарплату?

– Меня сейчас немного другое интересует.

– У тебя вчера что, вечеринка была?

– Так заметно?

– Еще бы, такое амбре. Чего пили?

– Вино! – простонала я. – Всего-навсего красное вино! У тебя есть жвачка?

– Держи, – он протянул мне «орбит». – Хорошо погуляли?

– Лучше не бывает. Давай еще идеи, а?

Влад сильно призадумался, даже в ухе почесал.

– Все мы с разных планет и по цвету глаз и форме ушей можно определить, с какой кто.

– Годится. Ты названия планет знаешь?

– Приблизительно.

– Напиши мне на бумажке, лады?

– Лады.

Влад отчалил выполнять задание, а я, засучив рукава, принялась за дело. Чем глубже я погружалась в самозабвенное вранье, тем сильнее мне казалось, что я должна была еще что-то сделать… не всё, не всё Конякин перечислил… я должна была написать еще что-то ужасное, отвратительное, ненавистное… В решении этого вопроса мне помогла Тина Олеговна. Не поворачивая головы от своего компьютера, она крикнула:

– Сена, ты гороскоп составила?

Ах, да! Гороскоп! Вот оно. О, как я ненавидела составление гороскопов! Ну, не получалось у меня запомнить названия планет, знаков зодиаков, где какое небесное тело доминирует и фунциклирует. Пробовала записывать – все равно без толку, листочки терялись вмиг. Раньше, до того, как я узнала, что на Земле существует газета «Непознанный мир» и как здорово в ней работать, я, нет-нет, да и почитывала гороскопы в журналах и газетах, порою даже с большим интересом. А теперь… как представлю, что их такой же космонавт-астролог вроде меня сочиняет, всё желание улетучивается, поскорее пролистываю гороскопную страничку, будто она ядовитая.

– Сена, немедленно составляй гороскоп! – разорялась Тина Олеговна. – У нас из-за него дыра на третьей полосе! Сколько можно ждать? Ты должна была еще на той неделе его сдать!

За что мне это? Почему именно сегодня? Грехи мои тяжкие… Ворвался Конякин и коллектив, приостановив свою деятельность, выжидательно уставился на шефа.

– Сегодня после обеда выдадут, в крайнем случае, завтра! – отрезал он.

У народа посветлели лица, должно быть все одновременно подумали одно и тоже: «С таким начальством нам вообще ничего не страшно и ни за что не стыдно!»

– Сена, гороскоп! – рявкнул С. С., проходя мимо моего стола.

– Уже, уже…

Бросив статью, я открыла новый документ и быстренько настучала: «Скорпион». Дальше надо было изобразить даты, когда именно получаются эти скорпионы, а это было выше моих сил и возможностей. Улучив момент, когда все были страшно заняты тем, что сгрудились у стола художника и критиковали его творение, уготованное на первую полосу, я скользнула к угловому стеллажу, забитому экземплярами нашего великого издания, выхватила из первой попавшейся стопки номер за апрель и вернулась за стол. Самым бессовестным образом передрав гороскоп, составленный Владиком, судя по обилию любовных встреч и разлук, я кое-что изменила, что-то убрала, что-то приписала, и получилось восхитительно. Засунув апрельский номер к себе в сумку, я оперативно стала заканчивать статью, сверяясь с названиями планет, указанных Владом. На столе Конякина зазвонил телефон. С. С прекратил терзать останки художника и бросился к аппарату.

– Сена! Это тебя твоя подруга! Говорит, что она из милиции по важному делу!

Я взяла трубку.

– Сен, привет, это товарищ капитан.

– Можешь не стараться, тебя рассекретили.

– Да? Как странно. Слушай, какие новости! Звонила Ирина мама, она хочет, чтобы мы сегодня к ней приехали!

– Да ну? – почему-то никакой радости я от этого известия не испытала, только голова сильнее заболела. – А зачем, не сказала?

– Нет, просто сообщила, что нужно с нами поговорить, просила подъехать часикам к трем.

Я бросила взгляд на часы – четверть первого.

– Попробую успеть, встречаемся на Баррикадной в центре зала. С Лавром гуляла?

– А как же.

Повесив трубку, я вернулась на свое рабочее место и, ценою могучего интеллектуального прорыва, довершила статью про цвет ушей инопланетян.

Глава восьмая

В половине третьего я прибыла на Баррикадную. Состояние мое не улучшилось ни на йоту, напротив, отчего-то стало еще хуже: голова разламывалась, желудок тошнился, как озверелый, ко всему вдобавок меня сильно штормило из стороны в сторону. Размышляя о том, что приличного вина уже не купить, все прилавки забиты спиртозной дрянью с ароматизаторами и красителями, я озиралась по сторонам в поисках Тайки. Минут через десять бесплодного ожидания в метрошной толкучке, я начала потихоньку звереть, но совсем озвереть не успела, на ум пришла мысль, что если через пять минут эта гадюка не появится, я просто поеду домой и с огромным удовольствием лягу спать. И всех делов. И стоило было мне утешиться и обрадоваться, как подошел очередной поезд и из вагона выкатилась Тайка с бутылкой пива в руке. Не в пример мне выглядела эта зараза очень даже хорошо, свежо и бодро, что не могло не испортить моего и без того вялого настроения.

– Ты чего так долго? – заскрипела я.

– Да я это, понимаешь ли, – зачастила Тайка, видимо пытаясь придумать какое-нибудь правдоподобное вранье и оправдание своей медлительности и копучести, – я это… в пробку попала.

– Да уж вижу, – я укоризненно посмотрела на пивную бутылку.

– Хочешь?

– Благодарствую, не надо, с меня вчерашнего хватило.

К дому Натальи Николаевны мы уже знали секретные тропы, поэтому отыскали нужный объект без труда. Набив полные рты жевательной резинки, чтобы хозяйка дома не скончалась прямо на пороге от нашего свежего дыхания, я надавила кнопку звонка. Дверь открылась, как мне показалось, минут через десять после звонка. На этот раз на Снежной Королеве был длинный халат малахитового цвета, хотя называть такое чудесное элегантное одеяние «халатом» как-то неприлично. Дама в зеленом окинула нас крайне прохладным взглядом и молча посторонилась, что должно было означать приглашение пройти в квартиру.

– Здравствуйте, – сказала Тайка, переступая порог.

– Здравствуйте, – безо всякого выражения произнесла Наталья Николаевна.

Оказавшись в темной прихожей, мы разулись, разделись и последовали за молчаливой, как соляной столб дамой. Она привела нас в большущую комнату с должно быть четырехметровыми потолками и старинной мебелью. В таком почти музейном интерьере хозяйка в своем малахитовом облачении смотрелась донельзя эффектно. Присесть нам, разумеется, не предложили, посему мы, малость помявшись, уселись сами на мягкие стулья у круглого стола, покрытого тяжелой вышитой скатертью. Наталья Николаевна осталась стоять, скрестив руки на груди.

– Вы звали нас? – не выдержала такого теплого приема Тая.

– Да, – как-то нехотя ответила она.

– А зачем? – всячески помогала процессу общения подруга.

– Иры нет дома уже четвертый день.

– Вы в милицию заявляли?

– Нет.

– Почему?

– Видите ли, – она громко хрустнула пальцами, – Игорь Дмитриевич занимает ответственный пост в правительстве Москвы и любая неприятная шумиха вокруг его семьи может очень навредить всем нам.

Мы уставились на нее.

– У вас дочь пропала? – уточнила Тая. – И вы не стали обращаться в милицию, чтобы это не навредило карьере вашего мужа?

– Ира всегда была очень проблемной девочкой, – она смотрела на нас не моргая, как какой-нибудь мифический василиск, – к сожалению, раньше у нас не было достаточных средств для приобретения отдельного жилья для Иры, теперь мы имеем такую возможность. Разумеется, не квартиру, комнату.