Желтый
Спрошу ли ум, в чем желтый цвет,
Душа сейчас поет ответ,
Я вижу круг, сиянье, сферу,
Не золото, не блеск его,
Не эту тяжкую химеру,
Что ныне стала – вещество
Для униженья моего,
О, нет, иное торжество: —
Подсолнечник, цветок из Перу,
Где знали, как лазурь очей
Нежна от солнечных лучей.
Красный и желтый
Камень и камень, бездушная груда
Камни и камни, их глыба темна.
Все же, в них скрытое, явится чудо,
Только им быстрая встреча нужна.
Камень о камень ударить случайно,
Желтые, красные искры летят,
В темной бесцветности – яркая тайна,
Искры чаруют нежданностью взгляд.
В камне скрываются искры живые. —
Сколько же в нас неоткрытых цветов!
Дайте увидеть цветы золотые,
Быстрая встреча нужна для умов!
Красный и голубой
Красный цвет – горячий цвет,
Голубой – холодный.
Оба шлют глазам привет,
Но мечтой несродной.
Говорит один – люблю,
Все сожгу любовью,
Камни в лаву растоплю,
Небо вспыхнет кровью.
А другой не говорит,
Не грозит, не манит,
В нем спокойный вечный вид,
Вечность не обманет.
Красный все зовет на бой,
Жаждет вновь завязки.
Ум ласкает – голубой,
Правдой детской ласки.
Тяготясь самим собой,
Красный, вихрей полный,
Гонит птиц, зверей гурьбой,
Поднимает волны.
Но, закончен сам в себе,
Ум – покой вмещает.
О покорности Судьбе
Голубой вещает.
Красный, желтый, голубой
Красный, желтый, голубой,
Троичность цветов,
Краски выдумки живой,
Явность трех основ.
Кислород, и углерод
Странные слова,
Но и их поэт возьмет,
В них душа жива.
Кислород, и углерод,
Водород – слова,
Но и в них есть желтый мед,
Вешняя трава.
Да, в напев поэт возьмет
Голубые сны,
Золотистый летний мед,
Алый блеск весны.
Красный, желтый, голубой —
Троичность основ
Оставаясь сам собой,
Мир наш – ими нов.
Голубой, зеленый, желтый, красный
Голубой, зеленый, желтый, ярко-красный,
Степени различной светлой теплоты.
Незабудка, стебель, лютик, арум страстный,
Это – возрастанье красочной мечты.
Голубые очи детства золотого,
Изумруды мая, лето, страсть, зима,
Душные теплицы, ночь – и снова, снова
Лампа, звезды, взоры, сказка, ласка, тьма.
Золотистый
Лютик золотистый,
Греза влажных мест,
Луч, и шелк цветистый,
Светлый сон невест.
Пляска брызг огнистых
В пламени костров,
Между красно – мглистых
Быстрых огоньков.
Колос, отягченный
Числами зерна,
Вечер позлащенный,
Полная Луна.
Прощально-золотистый
Тихий шелест Сентября,
И умильный свист синицы,
Улетающие птицы,
Пышный праздник янтаря.
Праздник Солнца золотого,
Углубленный небосклон,
На лазури – желтый клен,
Остров моря голубого.
Все оттенки желтизны,
Роскошь ярких угасании,
Трепет красочных прощаний,
Траур Лета и Весны.
Зеленый
На странных планетах, чье имя средь нас неизвестно,
Глядят с восхищеньем, в небесный простор, существа,
Их манит звезда, чье явленье для них – бестелесно,
Звезда, на которой сквозь Небо мерцает трава.
На алых планетах, на белых, и ласково-синих,
Где светят кораллом, горят бирюзою поля,
Влюбленные смотрят на остров в небесных пустынях,
В их снах изумрудно, те сны навевает – Земля.
Зеленый и черный
Подвижная сфера зрачков, в изумруде текучем сужаясь,
Расширяясь, сливает, безмолвно, привлеченную
душу с душой.
В глубоких зрачках, искушенья, во влаге
зеленой качаясь,
Как будто бы манят, внушают: «Приблизься,
ты мне не чужой».
О, травянистый изумруд,
Глаза испанки светлокудрой!
Какой художник нежно-мудрый,
Утонченник, сказался тут?
Где все так жарко, чернооко,
Где всюду черный цвет волос, —
В сияньи белокурых грез,
Испанка-нимфа, одиноко,
Порой возникнет – и на вас
Струит огонь зеленых глаз.
Всего красивей черный цвет
В зрачках зеленых глаз.
Где водный свет? Его уж нет.
Лишь черный есть алмаз!
Зелено-бледная вода,
Русалочий затон, —
О, не одна здесь спит беда,
И чуток этот сон.
И каждый миг, и каждый час
Воздушный изумруд,
Воздушный цвет зеленых глаз
Поет мечте: «Я тут!»
Зрачек растет, и жадный свет
Зовет, берет, светясь.
Где целый мир? Его уж нет,
Лишь черный есть алмаз!