Я мимоходом задала себе вопрос, как бы она отреагировала, узнай, что Аннабелинда сошла со стези добродетели. У меня возникло чувство, что она всеми силами постаралась бы помешать этой свадьбе, а ей наверняка очень многое было под силу. В церкви я сидела рядом с Робертом. Я смотрела, как Аннабелинда шла по проходу между рядами под руку с сэром Робертом. Ее отец был высок и внушал огромную симпатию излучаемой им доброжелательностью ко всему миру, которую я всегда ощущала, потому что ее унаследовал его сын. Что до Аннабелинды, то она была потрясающе красива в белом атласном платье с кружевами и с флердоранжем в волосах.

Обряд венчания начался. Я смотрела, как Маркус надевает кольцо на палец Аннабелинды. Я слушала их брачные обеты. И я не могла удержаться и не представить себя на ее месте.

— Так приходит опыт, — сказала бы мама. — Извлеки из этого урок.

Я извлекла урок, что никогда не должна больше обманывать себя.

Раздались звуки свадебного марша, и Маркус и Аннабелинда, — без сомнения, одна из самых красивых пар, когда-либо венчавшихся в этой церкви, — шли по проходу с удивительно счастливыми лицами.

Потом мы вернулись в дом Дэнверов.

Все поздравляли тетю Белинду, восторгаясь венчанием и красотой жениха и невесты. Молодые разрезали пирог… Аннабелинда держала нож, а Маркус помогал ей, потом пили шампанское из дэнверовских подвалов. Произносились тосты.

Рядом со мной стояла тетя Селеста.

— Разве они не очаровательны? — сказала она. — Как раз такими и должны быть жених и невеста.

Я бы хотела, чтобы мой брат был с нами и видел их.

— Интересно, что сейчас делает Жан-Паскаль?

Тетя Селеста покачала головой.

— Вы ничего не слышали? — спросила я.

Она опять покачала головой:

— Новости приходят не часто. Ничего неизвестно. Думаю, Жан-Паскаль и герцогиня по-прежнему живут в своем замке.

— Уже почти три года, как началась война. Я не могу поверить в это.

Тетя Селеста кивнула:

— Я почувствовала огромное облегчение, когда вы с Аннабелиндой сумели вернуться домой.

— Да, благодаря Маркусу.

— А как романтично все обернулось! Эти заставляет меня думать о брате. Как было бы замечательно, если бы он мог сегодня присутствовать здесь!

Подошел Роберт.

— Ты выглядишь печальной, — сказал он. — Почему в свадьбах всегда есть что-то грустное?

— Они пробуждают в людях столько воспоминаний, — ответила я.

— Да, наверное. Позвольте мне наполнить ваши бокалы.

Роберт сделал знак лакеям, а тетя Селеста задумчиво смотрела перед собой, думая о находящемся где-то во Франции брате.

Тосты окончились, новобрачные отправились в Торки. Роберт предложил мне:

— Здесь жарко. Слишком много людей. Давай выскользнем наружу.

Я с радостью согласилась, и мы пошли в парк.

— Как здесь красиво! — сказала я.

— Тебе нравится, правда?

— Всегда нравилось. Я любила приезжать сюда с детства. Ты всегда был мил со мной, Роберт. Хотя я значительно младше тебя, ты никогда не напоминал мне об этом, как Аннабелинда, которая только это и делала.

— О, кто обращает внимание на Аннабелинду?

— Я. Она на два года старше меня и никогда не позволяла мне забыть об этом.

— Ну, теперь ты уже достаточно взрослая, чтобы не беспокоиться об этих двух годах. — Роберт стоял неподвижно, глядя перед собой. — Есть что-то особенное в родном доме, — сказал он. — Каким-то образом он становится частью тебя самого.

— Я знаю.

— Этот загон вон там. Бывало, я ездил по кругу на моем пони, чувствуя себя отчаянным смельчаком. Никогда не забуду дня, когда мне впервые позволили натянуть поводья. А там старый дуб.

Как-то раз я влез на него. Я совершил какую-то провинность и считал, что здесь меня не смогут найти.

— Не поверю, что ты когда-нибудь мог сделать что-то дурное.

— О, прошу тебя, — сказал Роберт. — Ты заставляешь меня выглядеть слишком благонравным. Могу тебе сказать, что у меня всегда были неприятности с няней Олдридж.

— Ну, уверена, самые невинные шалости.

— Ты смеешься надо мной.

— Все равно, ты хороший и всегда был таким.

На тебя можно положиться… не то что на Аннабелинду.

— Ты имеешь в виду, что я скучен.

— Почему люди считают, что хороший и скучный — это синонимы?

— Потому что часто так из вежливости называют прозаичного человека.

— Получающего награды на полях сражений?

— Это произошло случайно. Множество людей заслужили их, но не были замечены.

— Не хочу слушать такие слова. Ты никогда не был скучным, и я всегда радовалась твоему появлению.

— Люсинда, ты выйдешь за меня замуж?

Я молчала, и он продолжал:

— Я всегда этого хотел. Я знаю, что обе наши семьи придут в восторг.

Я не находила ответа. Я не могла притворяться, что это для меня неожиданность, ведь между нами всегда существовали особые отношения, но день свадьбы Аннабелинды, когда я призналась себе, что испытывала раньше нежные чувства к новобрачному, не подходил для такого разговора.

Я услышала свой запинающийся голос:

— Роберт… Я не думала…

— Понимаю, — сказал он. — Ты хочешь все обдумать. Замужество серьезная вещь.

Я все еще молчала. Выйти замуж за Роберта!

Все было бы приятно, уютно. Я буду жить в этом прекрасном месте. Моя мама очень обрадуется. Как и большинство знавших Роберта, она любила его.

Аннабелинда станет моей родственницей. Странно, что эта мысль мелькнула у меня одной из первых.

— Я знаю, что нравлюсь тебе, Люсинда, — сказал Роберт, — Я имею в виду, что ты-то не находишь меня скучным.

— Выбрось эти глупости из головы. Ты не скучен, и я очень, очень люблю тебя.

— Но… — грустно промолвил он.

— Просто это слишком неожиданно.

Его лицо озарилось улыбкой.

— Я действовал без подготовки? Я просто совершил грубый промах. Поверь мне.

— Нет, Роберт. Дело не в этом. Просто я еще не готова.

— Оставим это. Забудь мои слова. Мы поговорим об этом в другой раз.

— Да. Ты же знаешь, что я всегда счастлива быть с тобой. Я так обрадовалась, когда ты приехал в Марчлэндз. Но только сейчас…

— Ты не должна ничего объяснять.

Я повернулась к нему и обняла его, и на несколько секунд он прижал меня к себе.

— Роберт, — сказала я, — дай мне немного времени, пожалуйста.

— Хорошо… Я не сказал тебе одну вещь.

— Какую?

— В ближайшие три недели я должен пройти медицинскую комиссию.

— Что это значит? — в тревоге спросила я.

— Они определят, насколько я годен к военной службе.

— Не могут же они снова послать тебя на фронт!

— Посмотрим.

Несколько гостей вышли в сад, и к нам присоединилась тетя Селеста.

Я чувствовала себя очень обеспокоенной и выбитой из колеи. Мне было невыносимо думать, что Роберт покинет Англию.

У меня отлегло от сердца, когда прохождение Робертом медицинской комиссии пришлось отложить. Возникли небольшие сложности с его ногой.

По мнению доктора Эджертона, ей требовался покой, и медицинская комиссия согласилась подождать еще несколько недель.

Эдварду уже исполнилось четыре года. Я не знала точную дату его рождения, но мама предложила считать ею четвертое августа. В этот день Британия объявила войну Германии.

— Пусть он напоминает нам о чем-то приятном, а не только обо всем этом ужасе, — сказала мама.

Эдвард подрос. Он был полон энергии, довольно разговорчив и забавен. Мы все считали его исключительно смышленым ребенком.

Эдвард любил ходить в гости. Он уже побывал на нескольких днях рождений у ребятишек, живущих по соседству, а теперь пришла его очередь.

Мы пригласили десять детей, испекли торт, в который вставили четыре свечи, и придумали развлечения для ребят.

Эдвард любил Андрэ, но, мне кажется, что ко мне он испытывал совсем особые чувства. Я всегда стремилась уделять ему как можно больше времени. Несмотря на то что за мною в детстве ухаживала замечательная няня, родители всегда оставались самыми близкими мне людьми. Мне хотелось быть таким же человеком для Эдварда. Мне хотелось возместить ему то, чего он лишился из-за бегства своей бессердечной матери и гибели любящей приемной матери. Я не хотела, чтобы ему чего-то недоставало в жизни.