Роман Коноплев

Евангелие от экстремиста

Предисловие

Хотелось обойтись без предисловия. Теперь, очевидно, не получится. Книга была написана в феврале 2004 года, за двадцать дней, на одном дыхании. Почему выходит она год спустя, не раньше и не позже? Около года назад книга была размещена в сети, на Самиздате. Очень просили её попридержать от издателей и "массового читателя" лет эдак пятнадцать, чтобы доказать мне неверность моих догадок. Я решил воздержаться от публикации. Но события начали развиваться столь стремительно, что держать написанное целых пятнадцать лет больше нет никакой возможности. Потому что начали гибнуть люди, многие из которых мне небезразличны.

Год назад я предполагал, что книжка будет шуточной, как фильмы Кустурицы. Эдакая адская смесь революционного угара, секса, наркотиков и рок-н-ролла. Но прошел год, в течение которого сразу несколько её персонажей ушли из жизни при довольно странных обстоятельствах. Череда жутких смертей, одна за другой, выглядит слишком уж многозначительно.

В начале лета я навсегда потерял своего друга, Андрея Прокопенкова. Человека, которому многим был обязан и за многое благодарен. Мы расстались, выпив кофе на Брянском вокзале. Вокруг нас толпились люди, быть может, его кофе предназначался мне. Быть может, он столкнулся с чем-то несовместимым с жизнью тогда, в ночь моего отъезда. Он посадил меня в поезд на Приднестровье в три часа ночи, а, спустя девять дней Андрей приснился мне. Он сидел в черной комнате на маленьком разломанном диванчике и лишь разводил руками: "Вот такой я раздолбай". Вернувшись в Брянск, я обшарил полгорода в поисках друга, его дом в деревне, обзвонил общих знакомых. Его нигде не было, на связь он не выходил ни с кем. Один из моих друзей, служащий компании сотовой связи, распечатал звонки: последний с Андрюхиного телефона был на мобилу моей подружки Ю. Он позвонил, чтоб я спускался к машине. Это было девять дней назад. В ночь, когда я уезжал. Андрей собирался потаксовать еще пару часов, перед тем как поставить машину.

Нашел я его в гараже, возле машины, на этом самом диванчике, с исковерканным ужасом и залитым кровью лицом. Зажигание было выключено, бак полный, гараж закрыт изнутри. Это не отравление газом. Это не совсем ясно что. При невыясненных обстоятельствах умер мой друг с атлетическим телосложением, физически выносливый. Андрей всю зиму спал с открытыми окнами, занимался восточными единоборствами, бегал по пять километров. Он говорил, что "самая лучшая партия — это партия из одного человека".

Мой друг пролежал мертвым в гараже девять дней, и никогда теперь не узнать, что произошло после нашего с ним расставания. Андрей был мне очень близким другом, не раз выручавшим меня в самых тяжелых ситуациях. Он был мне и компаньоном в делах, и телохранителем, и просто верным товарищем. Настолько верным, что, пожалуй, был единственным на земле человеком, с которым за компанию можно было хоть копать траншею, хоть сидеть в тюрьме. Такого друга у меня, наверное, не будет уже никогда. Жизнь слишком коротка для новых поисков таких друзей. Что скрывается за скупой медицинской фразой "сердечная недостаточность", выяснить теперь невозможно. У него не было ни врагов, ни конкурентов, ни недоброжелателей. Он просто был рядом со мной последние два года. Практически постоянно.

Как и у большинства людей, я своих друзей могу пересчитать по пальцам, и, взглянув на происходящее с ними спустя год, вижу, что многие из них попали в большую беду. Этой бедой является активное участие в радикальных политических проектах, либо, как случилось с Андреем, нахождение "в поле" данных проектов. Кто тому виной?

Сегодня на территории нашей страны идет Большая Игра. Речь уже не идет о «развале», о «разбазаривании». По моему глубокому убеждению, нас, как страну, уже не разваливают. Нас добивают. Данные действия предпринимаются извне самыми разными структурами, не брезгующими ничем. На территории России благополучно действует мощнейшая группировка с серьезными финансовыми рычагами, влиянием, "своими людьми" во многих эшелонах власти. Проекты по уничтожению нашей страны долгие годы разрабатывались в недрах правительственных экспертных организаций США, аналитических центров, отделов спецслужб. Для создания более совершенного механизма уничтожения сначала СССР, а теперь России, эти люди с удовольствием использовали опыт и оценки бывших её граждан, отправившихся на Запад в поисках счастья во второй половине прошлого столетия. Политические и литературные эмигранты, бежавшие из СССР, в абсолютном большинстве своем, особо не раздумывая, вербовались западными спецслужбами. Это была самая маленькая плата за лояльность к ним, безопасность «там», за возможность в «их» учебных заведениях читать лекции, быть ведущими журналистами, популярными литераторами, далеко не бедными стипендиатами, многоразовыми грантополучателями.

Увидите их по делам… Плоды труда «засланцев» мы можем наблюдать на территории многих бывших советских республик — Украина, Грузия, Молдова, прибалтийские государства… Антироссийская истерия «там» и насаждение ненависти к любой существующей власти внутри самой России — это обязательные составляющие их трудов. За это платятся большие деньги. И эти деньги стоят того, поскольку богатства нашей страны по-прежнему огромны, и охотники до её добра не переведутся.

Однако, все эти странные, порой комические персонажи из голливудских фильмов — не в одиночестве ведут с нами свою войну. Вполне вероятно, что где-то чуть поодаль присутствует некая сила, вовремя отдающая приказы на уничтожение тех или иных лиц с целью «разогрева», придания той или иной политической группе образа "мучеников, страдающих за правду". На крови праведников можно «раскрутить» любую, даже самую нездоровую политическую силу, придать вес самой абсурдной концепции. В России много убивают. Случаются и политические убийства. Но в каждом конкретном случае стоит обращать внимание: кому это выгодно? Кому выгодны так называемые "политические убийства"? Как правило, последствия этих преступлений оборачиваются против имиджа пророссийски настроенных политиков. Как правило, политические убийства сваливают на зловещее «КГБ». То самое «КГБ», уничтоженное до основания Горбачевым и Бакатиным, перебежчиками-предателями и той её частью, которая, находясь «внутри» государственных структур СССР, явилась инициатором и автором уничтожения нашей страны.

Одной из политических групп, наиболее активно проявляющих себя на нынешнем постсоветском пространстве является Национал-большевистская партия. Её лидер, гражданин Франции писатель Эдуард Лимонов, вернувшись из долгой эмиграции, собрал под своим крылом группу молодежи в несколько сотен сторонников в разных уголках СНГ, провозгласив на заре перестройки новую политическую силу, обернув ее в национал-патриотические, пророссийские одежды. Многие потянулись на радикальные лозунги. "Веймарский синдром", безусловно, не минул Россию. Национальное унижение искало своего выхода наружу. И НБП дала возможность молодым людям открыто проявлять свои патриотические чувства. Тогда, в начале девяностых, быть русским националистом — не модно и бесперспективно. Любить Россию вдруг оказалось попросту стыдно, с утра до ночи отовсюду — с телеэкрана и радиостанций — неслись бодрые песенки длинноногих шлюх на один и тот же манер: "америкэн бой, уеду с тобой!". Многие, в том числе и я, в знак протеста против подобного положения вещей, примкнули к националистическим радикальным молодежным группировкам.

Но спустя десятилетие, после отставки Ельцина, власть в стране перешла в руки других людей. Это абсолютно очевидно для любого пользователя Интернет, регулярно следящего за настроениями зарубежных СМИ, упивавшихся раньше своей искренней любовью к президенту-алкоголику, превратившему нашу страну в посмешище. Нынешний президент и нынешняя Россия вызывают у наших "западных партнеров" абсолютно противоположные чувства, и, знаете, меня это не удивляет. Удивляет другое. То, что молодежные отряды русских национал-большевиков эпатажный парижский писатель, словно генерал Власов, перевел через линию фронта и посадил в чужие окопы. К Немцову и Явлинскому, Буковскому и Боннэр, Каспарову и Березовскому. В 1993 году, в октябре месяце, когда по Дому Советов под их рукоплескания били танки, под крики "раздавите гадину", сердца русских патриотов обливались кровью, а западная пресса обозначала происходящее в центре Москвы как "фашистский путч". Боннэр и Березовский радовались, когда русские убивали русских. "Русскими фашистами" тогда называли и защитников Приднестровья, отказавшихся ложиться под молдавских националистов.