Таким образом, соединив свои усилия, КП(б) Л и Б, БКО и БПСР (а также примкнувшие к ним Революционные народники-социалисты и Еврейская социал-демократическая партия «Поалей цион») сумели в короткое время создать объединенную «Народную военную самооборону» (НВС) — фактически, повстанческую армию в тылу у поляков. Руководство НВС осуществлялось со стороны Белорусского повстанческого комитета (БПК), созданного в марте 1920 г. Вот эта организация и явилась основой уншлихтовской НВО.
Целью НВО стало разрушение тыла польской армии, террористическая, диверсионная и повстанческая деятельность. При этом как сама НВО, так и ее деятельность были настолько засекречены, что о них не знал даже командующий фронтом М. Н. Тухачевский. НВО обслуживала три дивизии Западного фронта — 8-ю, 56-ю и 17-ю. В эти дивизии назначили четырех уполномоченных участков НВО, базировавшихся в Минске, Слуцке, Бобруйске и Мозыре. Уполномоченным 56-й дивизии стал Стефанович, 17-й дивизии — Грабский, 8-й дивизии — «Жан», 23-й бригады 8-й дивизии — Павловский. В Минске действовал также некий Лютович. В распоряжении каждого уполномоченного находился помощник и 20 курьеров и проводников.
В свою очередь, польская территория была разбита на уездные участки. В апреле 1920 г. таких участков насчитывалось 15, в августе — 20. В каждом из уездных участков имелись уездный руководитель, его помощник и курьерская служба. Уездные участки делились на волостные, общее количество которых достигало 100. За кордоном находилось 500 боевиков и 60 курьеров. Всего под конец деятельности НВО ей подчинялось до 10 тысяч партизан.
С марта 1920 г. в качестве руководителей партизанских отрядов в массовом порядке начали засылать недавних выпускников красных командных курсов — краскомов. Перед ними ставилась жесткая задача — организовать порчу железных дорог, крушение поездов, порчу средств телеграфной и телефонной связи, взрывы мостов и складов. Кроме того, в функции НВО входила агентурная деятельность, проводившаяся совместно с агентурой Западного фронта и отделениями Регистрационного отдела Западного фронта.
Руководили работой НВО те же люди, которые возглавляли и разведку Западного фронта, — Артур Сташевский, Бронислав Бортновский, Семен Фирин и другие. Ответственным руководителем НВО являлся начальник агентурного отдела политотдела Западного фронта, позднее — начальник Регистрационного управления Западного фронта Артур Сташевский, он действовал под фамилией Верховский. Спустя три года, будучи главным резидентом Разведупра в Берлине, Сташевский под фамилией Степанов организовал аналогичную партизанскую структуру на территории Германии — около 300 партизанских групп.
Деятельность НВО была чрезвычайно эффективной. После окончания советско-польской войны НВО не только не прекратила своей работы, но и послужила основой для организации так называемой активной разведки.
Интересны некоторые статистические сведения о командном составе НВО. Из 169 работников НВО, действовавших к концу советско-польской войны, 151 поступил в распоряжение НВО из частей фронта, 14 — из Политуправления (ПУР) РККА и 4 — из руководства Литовско-Белорусской Советской республики и Польского бюро РКП (б). В отношении национальностей расклад был следующий: 75 поляков, 66 русских, 17 латышей, 9 эстонцев, немцев — 2. Смущает совершенно нетипичное для советской разведки отсутствие евреев. Однако поскольку эти сведения взяты из отчета самого А. Сташевского (настоящая фамилия Гиршфельд), можно предположить, что под поляками и русскими надо иметь в виду соответственно польскоязычных и русскоязычных граждан этих стран.
Активная разведка
В ноябре 1918 г. окончилась первая мировая война, а подписанный в июне 1919 г. мирный договор основательно перекроил политическую карту мира, на которой появился целый ряд новых государств, в том числе Чехословакия, Югославия, Польша. Созданная в результате передела Европы независимая Польша почти сразу же, путем вооруженной агрессии, ограбила своих соседей. Так, у Советского государства были отняты значительные области почти с чисто украинским и белорусским населением, у Литвы — кусок ее территории, включающий ее нынешнюю столицу Вильнюс. Русофобия, помноженная на ненависть к большевикам, толкала руководство Польши на откровенно враждебную политику по отношению к СССР, а ее территория на долгое время стала пристанищем для различных антисоветских вооруженных формирований.
За примерами далеко ходить не надо. Так, в 1921 г., по данным штаба войск Минского района, с польской территории против Советской Белоруссии орудовали отряды Ройцевича, Черного, майора Гомина, капитана Марцелло, генерала Адамовича и других белоэмигрантских лидеров. Некоторые из них пытались сформировать даже целые армии. Прежде всего это относится к известному авантюристу Борису Савинкову, кровавому атаману Булак-Булаховичу и генералу Перемикину.
На территории Польши и Румынии сосредотачивались и интернированные войска петлюровской Украинской народной республики (УНР) численностью до 25 тысяч человек. Во Львове по указанию Симона Петлюры был образован «Центральный повстанческий штаб», во главе которого встал Юрко Тютюник, возведенный в звание «генерал-хорунжего». «Центральный повстанческий штаб» фактически находился на содержании польской разведки, так называемой двуйки (2-й отдел польского генштаба). Давала деньги и французская разведка. Петлюровцы держали свои военно-вербовочные пункты в ряде городов: Станиславе (ныне Ивано-Франковск), Львове, Перемышле, Тернополе.
Петлюровцы, разумеется, не собирались сидеть сложа руки. В их намерения входила вооруженная борьба против советской власти. Долго ждать они не стали, и в ночь на 27 октября 1921 г. в районе Гусятина на территорию Советской Украины прорвался отряд атамана Палия численностью 500 сабель. Палий раздал крестьянам оружие и призвал их к восстанию против «коммунистов, жидов и москалей». После этого к нему присоединилось до 280 местных жителей, однако основная масса крестьян проявила полное равнодушие к идее самостийной Украины. В результате отряд Палия был разгромлен, он потерял почти половину личного состава и четыре пулемета.
Однако Палий успел выполнить свою главную задачу — обеспечить прорыв основных сил петлюровцев. В ночь на 5 ноября 1921 г. на советскую территорию вступил отряд генерал-хорунжего Тютюника. В его состав входили кадровые войска нескольких петлюровских дивизий. Тютюника сопровождали трое бывших министров Петлюры — гражданского управления, путей сообщения, торговли и промышленности, которые, надо полагать, уже видели себя сидящими на теплых местах в будущем украинском правительстве. В Олевском районе националистам удалось сформировать повстанческий полк численностью 600 человек. На рассвете 7 ноября Тютюник атаковал Коростень, рассчитывая приурочить захват этого важного стратегического пункта, открывающего дорогу на Киев, к четвертой годовщине Октябрьской революции. Однако защитники города отбросили самонадеянных «самостийников».
Разгром основных сил Тютюника был осуществлен 17 ноября 53-м и 54-м кавполками дивизии Котовского в болотистом районе юго-восточнее города Овруч. При этом 250 повстанцев убито, 517 взято в плен, захвачено 22 пулемета. 50 человек во главе с Тютюником в ночь на 21 ноября смогли перейти польскую границу в обратном направлении. 25 ноября к ним присоединились остатки другой половины отряда во главе с полковником Черным, который смог вывести с собой 150 сабель и 100 штыков. Большей же части участников рейда не удалось прорваться в Польшу, и они рассеялись по территории Украины. Причем многие из них продолжали вести активную антисоветскую работу и на протяжении нескольких лет причиняли постоянную головную боль чекистам Украины.
Однако правящие круги Польши отнюдь не ограничивались поддержкой антисоветских повстанцев. Победы в войнах с Советской Россией и Литвой вскружили им головы. Уверовав в собственную безнаказанность, руководители Польши всерьез надеялись путем захвата территорий соседних государств, и в первую очередь СССР, создать великую Польшу «от моря до моря». В крайнем случае они рассчитывали на помощь и покровительство Англии и Франции. Так, например, в январе 1939 г. (!) министр иностранных дел Германии фон Риббентроп после аудиенции, данной им своему польскому коллеге Ю. Беку, записал в дневнике: