— Нет, такого не было. Я не люблю заставлять людей делать вещи, которые им не нравятся.

— Госпожа Хата, а какие садовые инструменты вы обычно используете?

— Инструменты?

— Ну да, инструменты.

— Вы имеете в виду секатор? У меня их несколько штук. Одним я срезаю, другой предназначен для травы… У нас вообще-то газона нет, но иногда я фигурно подстригаю кусты азалии. Еще у меня есть Тяпка и эти, ну, как они называются?… Для рыхления почвы… У меня их раньше три штуки было.

— А лопаты есть?

— Да, но лопатой я редко пользуюсь, поэтому у меня только одна.

— А саперная лопатка есть?

— Саперная лопатка? А что это такое? Я о такой никогда не слышала.

— Так называют лопату, которой экипируют солдат. У нее черенок короткий, а железная часть заостренная, небольшого размера.

— Нет, таких вещей я в доме не держу.

— А вам никто не помогал в саду, копая такой лопатой?

— Нет. Я бы сразу заинтересовалась и спросила, как это называется.

— А вот Уно-сан говорит, что помогал вам в саду, — сказал полицейский.

— В моем саду? Нет, такого не было.

После этого Юкико надолго замолчала. Полицейскому это, видимо, показалось подозрительным.

— О чем вы задумались?

— Просто размышляла, зачем Уно-сан сказал неправду. У него, должно быть, имелась на это какая-то веская причина, но я все равно не способна этого понять.

— Не стоит задумываться о подобной ерунде. Люди часто лгут без всяких причин.

— Я это прекрасно знаю.

— Значит, в саду он вам не помогал…

— Я могу нанять помощника за деньги, но мне не придет в голову заставлять человека заниматься физическим трудом, если он не любит работать в саду.

— Спасибо за содействие. Вы нам очень помогли.

— Не за что, — пытаясь отвлечься от тревожных мыслей, Юкико взяла в руку чашку с кофе. — Почему же он не хочет признать, что виновен в аварии? Ведь это просто авария, так ведь? Конечно, если кто-то пострадал, хорошего в этом мало, но ведь такое может случиться с каждым. Как вы считаете?

Полицейский явно не привык к такой манере разговора.

— Да, наверное.

— Но, может, он действительно ни при чем?

— И пострадавший, и свидетель происшествия видели номер его машины.

— Тогда ему лучше скорее признаться. Так ему и передайте, пожалуйста.

— У меня есть к вам еще один вопрос. Вчера господин Уно позвонил вам и сказал, что собирается приехать. Вы знаете, зачем он хотел сюда приехать?

— Нет, — отрезала Юкико.

— Совершенно не догадываетесь?

— Я почти не способна проникнуть в мысли этого человека.

— Если вы говорите, что «почти не способны», — значит, в какой-то мере все же способны…

— Я его ни о чем не спрашивала, но однажды он сам мне рассказал, что когда-то его жена, с которой он потом расстался, забеременела, но у нее случился выкидыш.

— Я ему сочувствую.

— После этого он не смог решиться завести ребенка, так он сказал. Он смотрел бы на нового ребенка и постоянно вспоминал бы о том, умершем.

Прошло минут двадцать после ухода полицейского.

Ни из кухни, ни из спальни Томоко не раздавалось ни звука, но сестра определенно еще находилась дома. Юкико заперла входную дверь на ключ и вернулась на кухню. В этот момент несмотря на свои довольно внушительные размеры в кухню бесшумно, как кошка, вошла Томоко с кофейными чашками в руках.

— Спасибо за кофе, — сказала Юкико.

— Не за что.

Сестры молча сели за кухонный стол.

— Может, поджарить тосты? — спросила Юкико.

— Не хочу.

Юкико вставила в тостер кусочек хлеба для себя, но на самом деле есть ей совсем не хотелось. Просто она старалась вести себя как обычно.

— Этот человек бессовестно сбежал с места происшествия. Среди моих знакомых довольно многие попадали в подобные передряги, но никто из них с места аварии не сбегал. Думаю, что это скверный человек, — решительно заявила Томоко, затягиваясь сигаретой.

Юкико подумала над словами сестры, затем смущенно улыбнулась.

— Полагаю, ты права. Я и раньше иногда размышляла о людях, которые сбегают с места аварии… Конечно, странно, что я говорю об этом, ведь у меня и водительских прав нет… Но мне кажется, я понимаю, почему хочется сбежать с места происшествия. Если в аварии гибнет человек и его семья называет тебя убийцей, это ужасно. Даже не знаю, как в таких случаях поступать. Мне бы, скорее всего, захотелось сбежать.

— Не думаю, что подобные люди руководствуются соображениями совести. Они либо не хотят выплачивать компенсацию, либо считают, что авария произошла по вине пострадавшего, который вел себя как последний идиот. Такое ведь тоже бывает, верно?

— Конечно, бывает. Но, думаю, не следует заставлять виновников ДТП приносить свои извинения семье пострадавшего. Нормальный человек едва ли способен выдержать это, например, если жертва скончалась. Ведь преступник, совершивший убийство, не приносит свои извинения семье убитого им человека.

— Однако сейчас речь об аварии, и в ней повинен твой знакомый. Мы вправе осуждать его. Должен же человек отвечать за свои поступки?

Юкико хотела сказать, что потому-то люди и убегают с места аварий, но промолчала.

— В любом случае в дальнейшем с подобными людьми лучше не связываться. Юки-тян, я не намерена лезть к тебе в душу, но все-таки скажи: насколько ты была близка с этим человеком?

— Не знаю, был ли он вообще мне близок. Один раз я с ним каталась на машине, несколько раз он заходил ко мне в дом, вот и все.

Этот вопрос Томоко вынудил Юкико заглянуть в собственную Душу. Прежде чем дать на него ответ, она помолчала.

— Но тебе было приятно с ним общаться?

— Да, бывали приятные моменты. Но иногда мне казалось, что он со мной не до конца честен.

— И тебе все равно хотелось встречаться?

Густые клубы сигаретного дыма окутывали фигуру Томоко.

— Да… Но я не прикладывала усилий. Я ведь из тех, кто плывет по течению. Если человек говорит, что хочет навестить меня, я не отказываю, когда не слишком занята. А тех, кто не просит, сама в гости не зазываю. К тому же… — запнулась Юкико.

— Что — «к тому же»?

— Ты ведь работаешь, Томо-тян, и можешь общаться с интересными, яркими людьми.

— Ну, ты несколько переоцениваешь мои возможности, — возразила Томоко, понизив голос, и рассмеялась.

— Может, они и не самые замечательные люди, но наверняка яркие личности. А я живу одиноко, однообразно. У меня нет твоих возможностей. Такие, как я, готовы общаться с кем угодно, — с расчетливыми, хитрыми, малодушными, сентиментальными, с нытиками и бездельниками, даже с ничтожествами. Если мы прогоним кого-то за небольшую ложь, то и поговорить-то будет не с кем. Я действительно принадлежу к этому типу людей. У меня нет ни способностей, ни образования, чтобы служить в какой-нибудь фирме, я не красавица — я просто портниха, которая шьет на дому. Мужчина, который встречается с моделью, может похвастаться ею перед своими друзьями, а мной никто хвастаться не станет. Поэтому последнее время я стала ценить возможность общения с любыми людьми.

— Это понятно. Очень хорошо, что у тебя появился друг, но в мире так много плохих людей. Один знакомый впустил в дом какого-то коммивояжера и отошел приготовить чай, а тот тут же стянул у него кошелек, который лежал в буфете. Вот какие бывают случаи.

— Уцо-сан однажды подарил мне керамическую тарелку. Хотя я плохо разбираюсь в подобных вещах, мне показалось, что у него очень хороший вкус.

— Ну, может быть, он и не виноват. Но когда я впервые вижу человека, я исхожу из того, что он вполне может быть вором.

— Ну, при твоей работе это понятно, — сказала Юкико, открывая тостер и вынимая поджаренный хлеб. — Полицейский очень хвалил кофе, Томо-тян.

— Да? Ну, что же, может быть, имеет смысл после выхода на пенсию открыть свою кофейню, — впервые за все это время смягчилась Томоко.