Хлоя мастерски умела поднимать самооценку своего спутника, за это ее и любили мужчины.

Впрочем, Элоиза старалась не вникать в обстоятельства личной жизни своей матери. Они так мало были вместе, что девушка дорожила каждым мигом общения с Хлоей. Она просто любила ее, любила беззаветно – не только как мать, но и как единственного близкого человека, оставшегося после смерти бабушки и дедушки.

Маркус не запугает ее судом. Быть может, это даже лучше. Однако тогда Элоизе пришлось бы услышать много скверного о Хлое, защищаться, оправдываться, чего ее натура никогда не принимала. Элоиза относилась к той категории людей, которые предпочитали принять вызов судьбы, нежели путем малодушных оправданий и отговорок уклониться от него.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В половине восьмого следующего утра Элоиза вошла в обеденный зал парижского отеля, в котором остановилась вместе со своими друзьями-партнерами Харри и Кэти.

На женщине были приталенный серый в полоску брючный костюм и серебристо-зеленый топ, который еле выглядывал в декольте жакета.

Элоиза выглядела свежо. Она сумела достичь этого эффекта, лишь старательно замаскировав унылый взгляд мерцающим корректором для глаз. Еще в студенческие годы Хлоя посоветовала дочери набор средств и методов, призванных скрыть следы физической усталости и нервного истощения. Ими Элоиза и пользовалась. Кроме того, она не привыкла нагружать друзей своими проблемами и заботами. Поэтому в очередной раз появилась перед ними с неизменной спокойной и теплой улыбкой на пухлых губах.

– Привет, – поздоровалась она с Харри и Кэти, присаживаясь напротив них.

– Доброе утро, – тихо отозвалась Кэти.

– Приступай к завтраку. Кофе остывает, – сообщил Харри. – Не обращай внимания на Кэти. Она сегодня слегка заторможенная. Сначала не могла заснуть, потом Бенджи завозился. Бедная Фло! Она укачивала его всю ночь, а теперь, когда парнишка сладко спит, упаковывает вещи. Мы обещали, что быстро позавтракаем и присоединимся к ней. Поэтому и не стали дожи даться тебя, заказали завтрак на собственное усмотрение, – дружелюбно разъяснил Харри.

– Правильно сделали, – ответила Элоиза, благосклонно приняв его логичное, но подозрительно многословное вступление.

Однако женщина видела, что за прошедшую ночь их напряжение, которое притворно-добродушный Харри объяснил заторможенностью от недосыпа, лишь возросло. Элоиза допускала, что ребенок дается нелегко. Но бесполезно обманывать человека, близкое знакомство с которым тянется много лет, тем более что большую часть этого времени они прожили под одной крышей. Элоиза понимала – ей придется постараться, чтобы опровергнуть их подозрения, развеять опасения, стереть обиды, сознательно спровоцированные накануне Маркусом Коварисом. Но она не торопилась, не желая наделать больших бед. Друзья сами должны созреть для откровенного разговора и полного примирения.

Элоиза сочувственно посмотрела на Кэти и Харри и подлила себе кофе из кофейника. Она знала, что через час они всем составом отправятся в аэропорт и вернутся в Лондон.

– Ты сегодня хорошо выглядишь, – медленно произнесла Кэти, прислоняясь к плечу мужа. – Хорошо прошел вчерашний вечер?

– Нет причин жаловаться.

– Что вообще за человек этот Маркус Коварис? – несколько раздраженно спросила подруга.

– Обычный, – не желая продолжать обсуждение, ответила Элоиза и сосредоточилась на завтраке.

– Нам нужно серьезно поговорить по поводу Маркуса, – заявил Харри.

– Следовало говорить раньше, до того как ты взял на себя смелость принимать за меня решения, – откровенно высказалась Элоиза.

– Он предложил очень выгодные условия. Я не мог отказаться, тем более что твой Тед Чарлтон был категорически настроен выйти из дела, – оправдывался Харри.

– Мой Тед Чарлтон? Маркус Коварис тоже, по-вашему, мой? – с вызовом посмотрела на друзей Элоиза. – А вы подумали, с чего ему вообще внедряться в наш бизнес, тем более на таких условиях?

– Он заверил нас, что вы с ним давно дружны, – вступилась за мужа Кэти.

– А я вам когда-нибудь что-то подобное говорила? – спросила Элоиза.

– Не говорила. Но это ничего не значит. Всем известно, что ты очень скрытная, – заявила Кэти.

– Вот, значит, как… – тяжело вздохнула Элоиза и опустила глаза.

Она не позволила себе расстраиваться, но разочарованно отметила, что ждала от друзей большего понимания! Претензии совершенно иного рода у нее возникли к мнимому другу Теду Чарлтону. Она еще не решила для себя, как поступит, если жизнь сведет их еще раз.

Справедливый гнев и потребность вносить во все ясность взывали к разговору по душам. Житейский же опыт требовал сдержанности, в первую очередь ради собственного же спокойствия. Элоиза понимала, что пожилой мужчина может распускать нескромные слухи о несуществующих шашнях только в одном-единственном случае – если в действительности ему подобное не светит. С этой точки зрения Тед Чарлтон был достоин всяческого сожаления.

Элоиза посмотрела на часы и сдержанно обратилась к коллегам:

– Я бы не хотела вас задерживать. На подъезде к аэропорту обычно пробки.

Она сказала это, еще не подозревая, что в дверях появился Маркус Коварис, который стремительно приближался к столу. Она заподозрила неладное, только когда увидела, что лица Кэти и Харри расплылись в слащавых улыбках.

– Доброе утро! – поспешила поприветствовать инвестора Кэти.

Харри протянул Маркусу руку.

– Доброе утро, Кэти, Харри, – сдержанно поздоровался Маркус Коварис. – Полагаю, я немного припоздал. Хотел позавтракать со своими новыми компаньонами, – сказал он, по-хозяйски располагаясь за столом.

– Нет, это мы поторопились. Вещи еще не собраны, а у нас рейс через час, – зачастила Кэти. Ее заторможенность мигом куда-то делась. Элоизе лишь оставалось хмуро наблюдать за преображением своих друзей. Впрочем, она была далека от ханжеского осуждения, поскольку не далее как прошлым вечером сама унижалась перед щедрым компаньоном и «старинным другом».

– Как вы вчера повеселились? Элоиза ничего нам не рассказывает, – завела непринужденный разговор Кэти.

– Повеселились на славу! – поведал Маркус. – Странно, что Элоиза не поделилась со столь близкими друзьями. Должно быть, это из-за того, что и вы ей не все рассказываете, – уколол он супружескую чету.

– О сюрпризах не трубят, – глупо отшутился Харри.

– Это инвестиционный договор вы называете сюрпризом? – весело уточнил Маркус, двусмысленно поглядывая на Элоизу.

– Супруга права, вещи еще не собраны. Вы не возражаете, если мы вас оставим? – заторопился Харри, явственно почувствовав, что Маркус не расположен к ним обоим.

– Вы рискуете, оставляя меня с Элоизой наедине, – поддел самоуверенного компаньона Маркус.

– Что делать, обстоятельства требуют. Да и риск невелик, – сумбурно парировал англичанин.

– Тогда в добрый путь, Кэти, Харри, – напутствовал их, привстав, Маркус.

– Благодарю, была счастлива вас повидать, – расшаркиваясь, проговорила Кэти. – Элоиза, ты не проводишь меня до лифта? – требовательно посмотрела она на подругу.

Не говоря ни слова, Элоиза встала из-за стола.

– Ты заявляла, что у тебя ничего с ним нет, – прошептала Кэти. – Когда?

– Три месяца назад… После вашего совместного ужина. И что я вижу?! Он смотрит на тебя так, словно вы – давние любовники.

– Почему тебя это тревожит, Кэти? И тебя тоже, Харри? – вызывающе спросила у коллег Элоиза.

– Хотелось бы знать, – тихо поддержал жену Харри.

– Да, господа, – кивнула Элоиза. – Мы без ума друг от друга. Мы любим друг друга, просто обожаем, – дерзко объявила она.

– Так, значит…

– Что? – колко посмотрела Элоиза в округлившиеся глаза Кэти.

– Ты спишь с ним? – прошептала та в ужасе.

– О, да!

– Но это же замечательно! – внезапно воскликнула Кэти. – А то мы с Харри волновались, – вырвалось у нее.

– Волновались… – повторила вслед за ней Элоиза.