Вождь в перьях, повернувшись к Найле, что-то рявкнул. К великому удивлению Блейда, она ответила дикарю и, выслушав его, негромко позвала:
— Эльс! Ты меня слышишь? Ты понимаешь, что я говорю?
— Слышу, малышка. Ты знаешь его язык?
— Это испорченный сайлорский. Помнишь, я рассказывала об экспедициях из Кинтана? Чаще всего на восток плавали сайлорцы — и чаще всех не возвращались.
— Хм-м… Ну, если так, попробуй убедить нашего приятеля, чтобы он меня развязал. А потом я с ним побеседую — даже на сайлорском, если угодно.
— Эльс, ты невозможен… Ты понимаешь, что нам грозит?
— Я понимаю, что грозит тебе. Поэтому постарайся убедить это раскрашенное чучело… это в твоих интересах. Ну, ты же умная девочка! Ты умеешь кружить головы мужчинам!
— Если в этих головах есть мозги… А тут — сплошная…
Вождю надоели их переговоры, и он опять взревел, шагнув к Найле и замахнувшись кулаком. Девушка быстро начала говорить; шипящие, свистящие и булькающие звуки казались в ее устах райской музыкой. Дикарь выслушал ее, повернулся к Блейду и, ткнув толстым пальцем в его сторону, произнес несколько слов.
— Его зовут Канто Рваное Ухо, — перевела Найла, — и он — сайят, вождь пяти окрестных деревень на этом острове, на Гарторе. Он самый сильный воин на северном побережье…
— Я сильнее, — с великолепным безразличием произнес Блейд и сплюнул под ноги вождю. В голове у него прояснилось, и он начал обдумывать некий план.
— Но, Эльс…
— Переводи! — Блейд рявкнул не хуже Канто. — И переводи точно! Я знаю, что делаю!
Немного поколебавшись, Найла перевела. Вождь осклабился и разразился длинной тирадой.
— Он говорит — может, ты и сильнее. Но ты связан, и он вырвет твою печень, твое сердце и твой мозг.
— Канто — не вождь и не мужчина. Он труслив, как баба! Моя печень обожжет его пальцы, ибо это — печень воина!
Найла перевела, и на сей раз вождь побагровел. Он подскочил к Блейду, схватился за ворот его кожаного доспеха и рванул. Манеры у этого типа были как у хулигана из закоулков Ист-Энда. Сквозь его рев Блейд еле разобрал слова Найлы:
— Теперь он описывает, как станет нарезать ремни из твоей кожи, Эльс… — девушка сделала паузу, потом быстро произнесла: — Эльс, милый, я боюсь… Может, не стоит его дразнить?
— Ты как предпочитаешь — чтоб тебе сначала раздвинули ноги, а потом перерезали горло, или — сразу?.. — резко спросил Блейд. Найла приоткрыла рот, потом кивнула — поняла. — Тогда скажи нашему другу, что из его рожи получатся отличные красные ремни — куда красивей, чем из моей спины. И добавь чтонибудь от себя, если хочешь.
Она добавила. Блейд не знал, что она сказала, но дикарь, отпустив его ворот, чуть не взвился под потолок — язычок у Найлы был острый. Отлично, решил он, все идет по плану. У их пленителя явно наблюдался холерический темперамент. Еще пара-другая шпилек, он в ярости схватится за нож и попростецкому перережет горло обоим, хотя потом станет горько сожалеть, что избавил пленников от мучений. Вот только в кого он всадит клинок первым? Блейд надеялся, что в Найлу; ему хотелось бы уйти со спокойной душой.
Дикарь что-то рявкал и бил себя в грудь.
— Великий вождь Канто Рваное Ухо клянется… — начала Найла.
Блейд взревел и дернул столб. Голос его покрыл хрипенье дикаря, как львиный рык покрывает тявканье шакала; с потолка посыпались кусочки коры и труха.
— Если я освобожу хотя бы палец, то Канто будут звать Два Рваных Уха! — Блейд с упоением наблюдал, как костяшки предводителя побелели на рукояти ножа, когда Найла закончила перевод. Внезапно он отскочил в угол, где было свалено снаряжение Блейда, схватил его длинный меч и снова приблизился к своему пленнику. Повернув голову в сторону Найлы, он начал что-то говорить — медленно и с гнусной ухмылкой. Блейд увидел, как кровь отлила от лица девушки.
— Ну, малышка, что собирается делать наш приятель? — спросил он с наигранной бодростью.
— Он… он… — Найла задыхалась от ужаса. — Он сказал, что сначала вырежет у тебя все между ног, а потом займется мной… пока ты будешь исходить кровью…
Блейд шумно выдохнул. Не вышло! Этот скот оказался умнее, чем он ожидал. Неужели придется уйти, бросив тут Найду? Не хотелось бы… он так многим обязан милой девочке..
Однако острие меча неумолимо приближалось к его промежности. Канто, растянув губы, следил за лицом своего беспомощного врага, а Блейд уже чувствовал холод стали в своих внутренностях. Вдруг он услышал короткий сдавленный всхлип и, бросив взгляд налево, увидел, как Найла сползает на пол, выворачивая руки. Потеряла сознание… Что ж, лучше так…
Клинок царапнул его штанину, и Блейд сфокусировал глаза на световом потоке, падавшем из-за двери. Прекрасные условия для погружения в транс… Полумрак. прохлада… покой… тишина… яркое пятно света — щель, в которую он должен проскользнуть… Мир тускнел и расплывался перед ним; горечь, боль, заботы, сожаления, страх — все, все уходило прочь, подергивалось серым пеплом забвения. Слова… теперь — слова… три слова, словно три поворота ключа, отпирающие дверь… Первое — «Правь!» — короткое, повелительное и резкое, хлестнуло ударом бича по пыльной дороге… дороге, по которой давно, тысячу лет назад, скакали огненноглазые тароты. Второе — «Британия!» — плавное и протяжное, пошло играть отголосками: Британия… тания… литания… калитания… Калитан… танн… танн… танн-н-н… Третье, главное, слово всплыло в сознании, услужливо вынырнув из потаенного ларца памяти: «Моря…»
Меч глухо лязгнул, и Блейд усилием воли заставил себя очнуться. Канто Рваное Ухо, пошатываясь, стоял перед ним. Внезапно нырнув головой вперед, он угодил макушкой в живот Блейда, потом колени дикаря мелко задрожали — точь-в-точь как у пьяного в дым докера, выползающего из паба, — и он рухнул на пол. Блейд с недоумением посмотрел на него, потом перевел глаза на Найлу — может, ее штучки? Девчонка способна довести до судорог кого угодно… Но Найла — самым честным образом — пребывала в глубоком обмороке.
Канто вдруг пошевелился, открыл глаза и сел, дико озираясь по сторонам. «Что это с ним?» — подумал Блейд, разглядывая ошарашенную физиономию своего палача. Великий вождь Канто Рваное Ухо уставился на свои руки, на толстые пальцы и, похоже, пересчитывал их. Да, пересчитывал! Он аккуратно касался каждого пальца на левой руке средним пальцем правой, и Блейд видел, как шевелятся его губы, выговаривая знакомые слова — один, два, три, четыре, пять… Потом — обратный счет, уже побыстрее: пять-четыре-три-два-один. И снова: один-два-три-четыре-пять! Воистину, только один человек мог с такой научной методичностью и самообладанием вживаться в образ!
Когда Канто пересчитал пальцы в четвертый раз, Блейд произнес:
— Ну, Джек, хватит! Их действительно пять, а не семь и не девять. Поздравляю с прибытием!
Канто Рваное Ухо, он же — Джек Хейдж, поднял на руководителя проекта «Измерение Икс» ясные глаза и с полным спокойствием заметил:
— А, Ричард, это вы! Рад вас видеть, старина, — он внимательно осмотрел столб и ремни, в которых висел его шеф, затем почесал переносицу. — Кажется, вы попали в несколько затруднительное положение?
— Ни в малейшей степени! — заверил американца Блейд. — Меня только собирались слегка кастрировать… так, милая шутка, не больше.
— Ох уж мне этот английский юмор! — Хейдж, кряхтя, поднялся. — И чем? Такой вот железякой? — он небрежно подтолкнул меч ногой, и Блейд молча кивнул. — Крайне негигиенично!
Бурча что-то под нос, потирая то плечо, то поясницу, американец начал прохаживаться взад-вперед, смешно выбрасывая ноги — Канто был выше его на целую голову. Постепенно его движения стали более уверенными, жесты — более плавными; адаптация протекала нормально. Наконец он остановился перед Блейдом и, склонив голову к плечу, начал его разглядывать.
— Похоже, я поторопился, — с сожалением заявил он. — Еще минута-другая — и мы встретились бы на Земле в более привычном обличье. Полагаю, вы ведь не собирались ждать, пока вам вырежут кишки?