— Э, да вы только посмотрите на флагмана! — Торндайк возбужденно тыкал пальцем в экран переднего обзора. Казалось, огромное сигарообразное судно врага оседлало какое-то насекомое — многоногий металлический комар с хищно вытянутым хоботком.

— Ну, парни, нам конец… — произнес кто-то за спиной Блейда. Разведчик быстро обернулся и смерил паникера грозным взглядом.

Но дело, скорее всего, шло к концу; мощный аннигилятор мог пропахать их защитные барьеры вместе с корпусом и не заметить, что наткнулся на препятствие. Похолодев, Блейд следил, как страшный хобот медленно рыскает из стороны в сторону. Потом он замер, нацелившись словно бы в лоб разведчику, и тут же застрекотал рекодер на дальнем конце панели управления. Кто-то из связистов быстро подскочил к нему и рванул голубоватую ленту, насмешливым языком высунувшуюся из выходной щели.

— Передают открытым кодом… Требуют остановиться и… и… капитулировать, — казалось, офицер Патруля едва выдавил эти слова.

Блейд решительно положил руку на плечо Хендерсона.

— Сбрасывай пары, Хен. Стоп машина, ложимся в дрейф.

— Сдаемся?! — снова чей-то голос за спиной, молодой, возмущенный. Этот парнишка явно предпочитал смерть позору.

— Патрульные не сдаются, — резко бросил Блейд не оборачиваясь.

— Ты что-то задумал, Ким? — Хендерсон поднял на него взгляд; он-то лучше знал Кимбола Киннисона!

— Задумал… — Блейд повернулся к связисту: — Передай: на борту — Серый Ленсмен Ри… Кимбол Киннисон, — быстро поправился разведчик. — Ленсмен готов перейти безоружным на ваш корабль, если судну Патруля будет гарантирован безопасный возврат на базу.

— Нет!!! — казалось, этот — крик вырвался из двадцати глоток сразу.

— Передай, что велено! — распорядился Блейд, не сводя глаз с экрана, где медленно вырастал корпус вражеского корабля.

— Ким… — Хендерсон стиснул его руку. — Они же обыщут тебя… Ты не пронесешь ни бластера, ни топора, ни бомбы…

— Я сам — бомба, — хмуро проворчал Блейд. — И топор с бластером в придачу… Мне бы только добраться до их рубки, а там — поглядим…

Да, Айх-Скок, Третий в Совете Пяти, дорогой покойник, не вовремя ты предавался внеслужебным думам на боевом посту! О чем ты размышлял, чего страшился? «…того и гляди, могут потравить кислородом…» Ну, тебе уже кислород не страшен…

Блейд бросил взгляд на Торндайка.

— Берн, бери своих парней и срочно — к моему скафандру. Снять оружие, боевой пояс, двигатель, защитный генератор — все, что может внушить им подозрение. Левый баллон заправить обычной дыхательной смесью, правый — чистым кислородом… под пятикратным давлением.

Инженер приподнял бровь, потом кивнул — видимо, понял, — и его словно ветром сдуло. Разведчик повернулся к капитану Крейгу:

— Пока я не вернусь на борт, вести себя пассивно. Это значит: включить защиту на полную мощность, стоять на месте и ждать. И ни одного выстрела!

Застрекотал рекодер. Молодой связист схватил край ленты, пробежал текст и поднял на Блейда виноватый взгляд.

— Сэр, они согласны…

Ричард Блейд, в блестящем дауремовом скафандре, но без оружия, двигателя и защиты, быстро шел по темным коридорам вражеского судна. Лишенный привычного арсенала, он чувствовал себя почти нагим, но усилием воли подавлял это неприятное ощущение. Впереди маячили бронированные спины двух онлониан, и еще шестеро с бластерами наготове тяжко топали за спиной. Солидный эскорт, достойная встреча для Серого Ленсмена! Крепко опасались эти твари носителей линзы, элиты Патруля! А Кимбол Киннисон внушал им страха в десять раз больше.

Диафрагма входного люка раскрыла стальные лепестки, и Блейд, вслед за своими стражами, протиснулся в сферическую дыру; в тяжелом скафандре он выглядел почти таким же громоздким и неуклюжим, как его конвоиры. Рубку, в которой они очутились, заливал тусклый багровый свет, пятерым айхам, возлежавшим у пульта, он был не нужен, но онлониане имели что-то похожее на глаза. Блейд остановился у стены, уставившись на мерзких тварей. За его спиной сгрудились стражи, двое тыкали стволами излучателей в спину разведчику.

— Подойди, белковый, — пришла холодная мысль, и он, брезгливо поморщившись, сделал шаг вперед. Айхи, как и их подручные, являлись кремнийорганическими существами и испытывали к нему не меньшее отвращение. Ему было ясно, что все пятеро настороже и взять кого-либо из них под ментальный контроль не удастся. К тому же, были еще и онлониане со своими излучателями…

— Ты — существо, именуемое Кимболом Киннисоном? — Теперь он определил, что допрос ведет айх, находившийся в центре группы — Первый из Пяти, как принято в их иерархии.

— Да, — он послал краткую мысль-подтверждение.

— Ты — Киннисон с Земли, ленсмен? — айх добивался полной определенности.

— Да. Серый Ленсмен. — Для айхов, вообще говоря, не существовало цветов, поэтому определение «Серый» он передал иначе — «жуткий» или «страшный». Страх — это они понимали, как, впрочем, и гнев, ненависть, месть, пытки… Особенно — пытки.

— Ты сдался в обмен на жизнь своего экипажа. — Это не было вопросом, только констатацией факта. бесстрастной, как глыба льда.

— Я не сдался. Как вам передали с моего корабля, я пришел сюда безоружным. Отпустите патрульное судно, и тогда мы потолкуем.

— Мы начнем говорить сейчас, белковый. И судьба остальных будет зависеть от того, что ты скажешь.

Ничего иного Блейд не ожидал, этим монстрам нельзя было верить даже на медный галактический грош. Он призадумался — ровно на три секунды.

— О таком мы не договаривались.

— Я не собираюсь с тобой договариваться, белковый. Я не договариваюсь с теми, кто стоит под дулом моего излучателя.

«Великолепная философия, — подумал разведчик, — вполне достойная любого фюрера и вождя с планеты Земля.»

— У меня найдется кое-что пострашнее твоего излучателя, — послал он открытую мысль.

— А! Вот мы и добрались до сути! — Айх, казалось, был доволен. — Твоя линза!

Линза была не только телепатическим передатчиком и приемником, позволявшим ленсменам общаться напрямую с любым существом в любой галактике, она могла служить и смертоносным оружием. А линза Серого Ленсмена была смертоносна вдвойне. В ментальном поединке она помогала убивать; с ее помощью удавалось незаметно подслушать чужие мысли и даже взять такого мыслителя под полный контроль, она обеспечивала власть над неразумными тварями, и ее носители не раз обрушивали на врагов яростные атаки бронированных чудовищ и зубастых тварей. Линза была тем, что имел Патруль, и чего не мог сотворить Боском, а посему лидеры боскомиан со страстным вожделением пытались раскрыть эту тайну. Каждый ленсмен представлял для них огромную ценность, ибо линза без своего носителя была мертва, и она убивала любого чужака, осмелившегося прикоснуться к ней. Блейд помнил об этом и знал, что у него есть неплохой товар. Впрочем, он не собирался торговаться с айхами; в его планы это не входило.

— Линза! — повторил допрашивавший ею монстр, и в холодном ментальном голосе разведчик почувствовал звук некоего волнения. — Линза! Ты отдашь нам ее!

— Это невозможно. Тот, кто коснется ее, погибнет — независимо от моего желания. Разве ты не знаешь?

— Знаю. И не хочу ее трогать. Но ты отдашь нам ее — вместе с собой. Вместе со своим знанием!

— Я не имею понятия, как она работает, — сухо заметил Блейд, и это было вдвойне правдой: подобной информации не имел и сам Киннисон.

— Это мы слышали… слышали от многих ленсменов, что умерли в муках, но не сказали ничего вразумительного…

«Будь ты проклят, гнусный метановый мешок, — подумал Блейд, представив десятки — может быть, сотни, — людей, принявших страшную смерть в лапах чудищ, всех этих айхов, дельгониан, выходцев с Онло и других омерзительных миров. — Будь ты проклят! Скоро ты сам сдохнешь в муках, и я спляшу джигу на твоем трупе!»

— Однако нам никогда не попадался белковый такого ранга, как ты… Ты должен знать, как функционирует этот прибор. И лучше, если ты сам расскажешь о нем все, что знаешь. — На миг ментальная передача смолкла, затем айх с угрозой заметил: — Существа твоей расы испытывают страдания, глядя на муки ближних… этим вы, слабые, отличаетесь от нас.