— Мы все знаем, какой хитрец Билли Притти, — сказала она звонким игривым голосом.

Такого тона Куойл никогда от нее не слышал. Он взглянул на Денниса, который подался вперед с полуоткрытым ртом. Он, как и все остальные, ловил каждое ее слово.

— Копейка рубль бережет, да, Билли?

Смеющаяся публика развернулась на своих стульях, чтобы посмотреть на Билли, который сидел у дальней стены, с трудом сдерживаясь. Трость затанцевала в руках Бити.

— Да, мы знаем его хитрости. Но кто из вас знает, как прошлой зимой, кажется, в феврале, тогда еще была оттепель, Билли решил отремонтировать старые дедовские часы, стоявшие на кухне? Дело было так. — Трость пошла по кругу. — Билли звонит Леандру Мешеру. — Зрители снова стали оборачиваться, чтобы посмотреть на бакалейщика. Всем было известно, что на досуге он чинит антикварные часы. — Все знают, что Леандр может починить любые часы у себя на кухонном столе. Старые часы, которых многие из вас даже не помнят. В старину их надо было заводить каждый день. Правда? Помогайте, так оно и было! Жизнь вообще в старину была тяжелой. Так вот, звонит он Леандру. Звонок местный, поэтому платы за него не берут. — Внезапно она превращается в Билли Притти, говорящего по телефону. — «Леандр, — говорит Билли, — сколько ты возьмешь за то, чтобы починить часы моего деда? Они уже сто лет стоят у меня на кухне. Я завожу их ключом, только они совсем не работают». «Ну, — говорит Леандр, — долларов сто десять. Самое дорогое — это доставить их ко мне. Машина до твоего дома, потом до моего обойдется мне в пятьдесят долларов в один конец. Придется нанимать сильных парней, платить за бензин и масло для грузовика. Потом страховка, подкачка колес». «Подкачку делают бесплатно», — говорит Билли. — «Ты что, с луны свалился? А что такое инфляция, ты знаешь?» Задумался Билли. Его дом стоит на холме, а дом Леандра — у подножия холма. Между ними дюжина улиц. И Билли кое-что придумал. Он сам отнесет часы к Леандру! Сэкономит пятьдесят долларов. А Леандр, когда починит, сам принесет их хозяину. Наверх, на вершину холма. Ничего, не такие уж они и тяжелые. Там один короб для маятника, и все. Неудобно нести, а так ничего. — Она показала размер дедовских часов, коснувшись тростью деревянного голубя, который, как всем было известно, украшал верхушку часов Билли. Потом она расширила руки, изображая, что стряхивает пыль с резного фасада.

Куойл оглянулся и увидел, что Билли хохочет от удовольствия, созерцая свои собственные часы на сцене. Кто-то в зале сказал «тик-так».

— Берет он длинную веревку и крепко так обвязывает ею свои часы, чтобы удобнее было браться руками. Потом взваливает на спину — и вперед! К дому Леандра. — Теперь она изображала, как Билли семенит вниз по ступеням, поскальзываясь на обледеневшем склоне холма. — «Ужас как скользко идти по этим ступеням», — говорит наш Билли. А там, у подножия холма, живет тетушка Физард, девяноста лет от роду. Правда, дорогая?

Все вытянули шеи, чтобы увидеть престарелую леди в первом ряду, которая подняла в воздух обе свои толстенные палки в дрожащем приветствии, вызвав одобрительные возгласы и аплодисменты публики.

— Так вот, ей девяносто лет, и она как раз надела свои славные галоши с меховой опушкой, на которые ей набили гвозди в каблуки, чтобы не скользили. Потом надела черное зимнее пальто, потом вязаную шапочку, взяла в каждую руку по палке с резиновыми наконечниками, чтобы не упасть, если кто ее толкнет. — Теперь Бити превратилась в тетушку Физард, мелкими шажками продвигающуюся вперед и бросающую по сторонам пронзительные взгляды. А ну как кто решит толкнуть старушку!

— А на холме… — заревела публика.

— А на холме вышла неприятность. Сначала Билли спускается по маленьким ступенькам, что ведут направо, поскальзывается, съезжает налево, потом прямо, а дальше склон холма идет круто вниз. А лед блестит как вода, и вот он летит на своих часах, разгоняясь, словно на санках. Только рулить не может. Бедная тетушка Физард слышит подозрительный шуршащий звук, смотрит наверх, но… слишком поздно. Часы подхватывают ее и одним махом вминают в огромный сугроб. Наступает зловещая тишина. Потом Билли встает и начинает вынимать свои драгоценные часы из снега, чтобы снова взвалить на спину. Он же еще не дошел до дома Леандра! Потом смотрит — а из снега торчат галоши тетушки Физард. Вот они задвигались, и вся тетушка Физард показывается из-под снега. Шапка сбилась, одна палка осталась под снегом до прихода весны, а черное пальто так извалялось в снегу, что стало белым. «Ты! Ах ты. Билли Притти! — кричит она ему, размахивая палкой. — Ты что, — длинная пауза, — ты что, не можешь носить наручные часы, как все нормальные люди?»

Публика взревела. Молодежь стала подбрасывать свои часы в воздух.

— Ну молодчина, ну дает, — Деннис хлопал Куойла по спине, тянулся вперед, чтобы коснуться плеча старой миссис Физард.

— Ну ни слова правды, — прокричала она, раскрасневшись от смеха, — а как похоже! Ох и молодчина она!

Спустя несколько дней Куойл подарил Уэйви чайник из прозрачного стекла и шелковый шарф с узором из ягод черники. Он заказал их по почтовому каталогу из Штатов. Она подарила ему темно-красный свитер, который связала сама долгими вечерами. Он был ему впору. Их лица были так близко, что смешивалось дыхание. Куойла преследовало воспоминание о единственном подарке, который ему сделала Петал. Она приняла от него дюжину подарков: бирюзовый браслет, аквариум с тропическими рыбками, жилет с вышитым бисером изображением Элвиса Пресли. Ярко-желтые глаза, губы с блестками. Петал открыла последнюю коробку и взглянула на него. Он сидел сложив руки и смотрел на нее.

— Подожди минутку, — сказала она и выбежала на кухню. Он услышал хлопок дверцы холодильника. Она вернулась, держа руки за спиной. — У меня не было возможности купить тебе подарок, — сказала она и вытянула перед собой обе руки со сжатыми пальцами. Потом она их разжала. В каждой руке она держала по коричневому яйцу. Он взял их у нее. Они были холодными на ощупь. Тогда этот подарок показался ему милым, заботливым жестом. Она сделала ему подарок. Пусть яйца, это уже было не важно. Главное, что они были переданы ему из ее рук. Подарок для него. Его не смущало, что он сам купил их за день до этого. Он тешил себя фантазией, что она поняла его, что для того, чтобы понять, что важен не сам подарок, а протянутые вперед руки, сам факт дарения, надо любить человека, которого одариваешь.

На Рождество в небе появились тяжелые облака. Тетушка осталась в Сент-Джонсе, и они были приглашены на рождественский ужин к Баггитам, вместе с Деннисом и Бити. Люди приходили на кухню и уходили, жарко горел огонь, звучали рассказы о прежних временах, шутки и веселые истории. Джек тихо ходил между гостями, подливая ромовый пунш. Издалека до них доносились единичные выстрелы. Салют.

Усы Денниса побелели от мороза. В субботу, на следующее утро после Рождества, они с Куойлом пошли в еловый лес на берег залива рубить дрова на вторую половину зимы. У Куойла была бензопила, с которой он никак не мог расстаться, а Деннис нес топор, обрубать сучья. Синий шарф, который ему связала Саншайн, едва прикрывал шею Куойла. В полдень они уже стояли возле костра, попивая горячий чай.

— Бити говорит, что нам надо проведать старика Нолана. Здесь недалеко, в бухте Опрокинутой. Мы тут пораньше закончим и съездим к нему. Отец или кто-нибудь другой обычно ходит к нему в начале зимы, убедиться, что у него хватает дров и пищи. В этом году мы что-то припозднились. Бити испекла ему пирог и хлеба. Я утром видел дым из его избушки.

— Я о нем даже не думал, — сказал Куойл. Ему было стыдно.

Они сделали большой круг и пошли вдоль залива. Деннис громко рассказывал истории о пьяных водителях снегоходов, которые навсегда скрылись подо льдом потому, что не знали маршрута.

— Как холодно, черт возьми, — закричал он, сощурившись и разглядывая выемку на побережье. Пустые дома выглядели как набросок углем на грубой бумаге. Они повернули и долго ехали к берегу.