Короче говоря, именно из-за России и должна была создаваться новая "политика безопасности", что в переводе с английского дипломатического языка на нормальный человеческий язык означает — "дух войны" должен быть выпущен именно же против России! Но чем же СССР мог тогда угрожать тому же Западу, в том числе и Великобритании, если у него и армии-то в тот момент нормальной не было?! К моменту написания этого пассажа она была сокращена в 10 раз и составляла всего 500 с лишним тыс. человек. Не говоря уже об официальном отказе от курса на мировую революцию. А только тем, что революция и впрямь пошла не запланированным Западом путем! Ведь в конечном-то итоге ничего, кроме одномоментного финансово-экономического грабежа России, не получилось! Ни по "плану Марбурга", ни по "плану Уэллса—Рассела"! Получилось совсем иное, что многие десятилетия спустя патриарх "изящного русофобства" американской дипломатии — Генри Киссинджер назвал следующим образом: "Невзирая на революционную риторику, в конце концов, преобладающей целью советской внешней политики стал вырисовываться национальный интерес…".[26] И черт с ним, с Киссинджером, что этот вывод он завершил традиционным для западника антисоветским выпадом — "… поднятый до уровня социалистической прописной истины". Куда важней им же осуществленная констатация того факта, что уже в начале 1920-х гг. "советская политика сделала окончательный шаг в сторону возврата к более традиционной политике в отношении Запада".[27]

В тексте меморандума О. Чемберлена не был использован даже термин "большевизм". Будущий лауреат Нобелевской премии мира за разжигание первых искр Второй мировой войны, министр иностранных дел Великобритании Остин Чемберлен, чья подпись «украшала» этот меморандум, оперировал даже не географическим по смыслу понятием «Россия», а сугубо геополитическим, особенно же когда говорил о том, что это проблема не европейская, а азиатская — налицо были сугубо геополитические соображения Великобритании. Выводы меморандума Остин Чемберлен завершал предложением о необходимости создания "новой Антанты между Британской империей и Францией", а также о том, что в своем расширенном составе — в лице Англии, Франции и Бельгии — "сердечное согласие" могло бы подразумевать и подключение к нему Германии. В секретном письме от 2 марта 1925 г. на имя французского правительства О. Чембер-лен прямо указал на необходимость включения Германии в англо-французскую группировку, ясно указав, что проектируемое соглашение предусматривает направление планируемой агрессии Германии против СССР.

А вскоре и по разведывательным каналам было получено прямое подтверждение того, что Великобритания злоумышленно выпустила "дух войны" на волю. Один из лучших в то время агентов советской военной разведки в Германии — "Дипломат"[28] сообщил, в частности, "что поиск Великобританией базы в Польше и то, что британский империализм усиливает таковую в странах Балтики, является основанием, на котором он и намерен вести самую решительную борьбу против Москвы. В поисках союзника Англия привлечет и Германию к своей русской политике, взамен чего Германия будет компенсирована изменением существующего статус-кво на восточных границах рейха… А сама английская политика в отношении СССР является политикой подготовки будущего столкновения, но время такового определяется общим политическим положением Великобритании".[29] Стало окончательно ясно, что речь идет о подготовке Англией вооруженного нападения на Советский Союз при активном использовании в этих целях Германии. Такова и была в действительности суть Локарнских соглашений — за то и дали их творцам Нобелевскую премию мира! Ну как не дать премию таким негодяям — ведь так бедолаги старались разжечь первые искры Второй мировой во втором ее сценарии![30]

Вот почему и была состряпана эта фальшивка — «завещание» Ленина. И вот какие последствия она вызвала.

Миф № 109. Сталин виновник так называемого грузинского инцидента, в котором взял под защиту С. Орджоникидзе

В постсталинское время этот «живописный» миф очень активно эксплуатировался. Что в общем-то и немудрено — со времен Хрущева народ был лишен возможности знать даже элементарную правду. А в таких условиях навешать лапшу на уши — не только самое милое, но и самое выгодное дело. А что же было на самом деле?

Так называемый грузинский инцидент произошел ориентировочно (по архивным документам более точно установить не представляется возможным) на третьей неделе ноября 1922 г. Его суть в следующем. Одно "горячее лицо кавказской национальности" — Серго Орджоникидзе — в силу якобы присущего ему "великодержавного русского шовинизма" крепко заехало в ухо другому "горячему лицу кавказской национальности" — старому революционеру Акакию Каба-хидзе. Тот, оказывается, был «вернымленинцем». А Серго, судя по всему, нет.

Уже упоминавшийся выше историк, доцент МГУ В.А. Сахаров, отыскал подлинные свидетельства двух очевидцев склоки: Рыкова (тогда члена Политбюро ЦК РКП(б)) и члена Центральной Контрольной комиссии компартии Грузии Ртвиладзе. Оказалось, что во второй половине ноября 1922 г. в Тифлисе, на квартире Орджоникидзе, где все и разыгралось, шел поначалу самый безобидный разговор, в котором участвовали трое вышеназванных и Акакий Кабахидзе. В конце концов, он стал горько сетовать, что материальное положение рядовых партийцев и сейчас не поправилось, зато товарищ Серго за казенный счет содержит лошадь, на которой и разъезжает по делам. То была обычная базарная склока: мы, мол, революцию делали, кандалами гремели, кровь проливали и вынуждены теперь шлепать пешком по грязи. А зажравшийся товарищ Серго на лошадке разъезжает, как старорежимный князь. За что боролись?!

И это все, из-за чего возник конфликт! Ни словечка о Сталине и его методах работы! Сыр-бор разгорелся из-за несчастной лошади, которая была не роскошью, а средством передвижения. С. Орджоникидзе занимал видные посты, у него было немало серьезных и важных дел, как тут без лошади? Серго сгоряча заехал товарищу Акакию в ухо, тот дал сдачи. Присутствующие, при поддержке жены Рыкова, кое-как их растащили, попросили Акакия уйти по-хорошему, а Серго долго успокаивали — у него произошел нервный срыв. Это все, что тогда произошло! Но Кабахидзе кинулся жаловаться: "Старого большевика до смерти убивают!" Хотя инцидент и яйца выеденного не стоил.

Хуже того. Кабахидзе стал кляузничать, а грузинское руководство раздуло этот мелкий инцидент до небес — у них тогда шла долгая и ожесточенная склока с Москвой из-за условий вхождения Грузии в состав СССР, а тут уж всякое лыко было в строку. Комиссия из Москвы ездила в Тифлис. Но Сталина там и близко не было: согласно решению Политбюро от 25 ноября 1922 г., в Грузию послали Дзержинского (председатель комиссии), Мануильского и Мицкявичюса-Капсукаса. Они быстро разобрались, что имеют дело с форменной ерундой без малейшей политической подоплеки, — так и доложили, вернувшись. Кстати говоря, утверждения многих историков о том, что-де комиссия не обладала возможностью провести объективное расследование инцидента, потому что имела соответствующие указания от Сталина, не соответствуют действительности. Более того, эти утверждения никак не подтверждаются архивными документами. Напротив, еще в период пребывания комиссии в Тифлисе Сталин направил телеграмму следующего содержания: "Еще раз проверить сообщения об агрессивных действиях грузин и дать официальную справку по этому делу за подписью всех знакомых с делом людей. Будьте осторожны и не преувеличивайте опасность".

Неуместно считается, что оправдательный вывод комиссии якобы вызвал недовольство и даже гнев Ленина против Дзержинского. Все историки хором осуждают вывод комиссии, хотя для этого нет ни малейшего документального или устного основания. Потому как комиссия Дзержинского ничего не скрывала — в ее протоколах № 1–6 от 4–7 декабря 1922 г. прямо говорится о фактах несдержанности Орджоникидзе, о случаях грубого обращения его с людьми. Никто не покрывал рукоприкладство Орджоникидзе. А что касается политического фона, на котором произошел инцидент, то тут следует иметь в виду вот что. Руководство Компартии Грузии действительно специально раздуло этот инцидент, преследуя цель за счет скандала протащить свои условия вхождения в состав СССР, за что их называли национал-уклонистами.