Считая Степин дом единственны местом, где мы можем перехватить его, не совершаем ли мы ошибки? А телефон? А машина, наконец?

Предположим, что Степа приедет домой, уже убив Серегу. От труппа он наверняка избавиться. И что тогда? Что мы сможем "предъявить" Степе? Куртку? Маловато… Да и для Сереги это будет уже все равно…"

Гений математики нервно набрал номер сотового Игоря. Касюк ответил практически стразу, после первого же гудка.

– Что, есть какие-то новости? – Вместо приветствия поинтересовался он.

– Не совсем! Но кое-какие соображения есть. Думаю, нам не нужно больше ждать Степу у его дома. Нужно самим его искать. Пока не поздно…

– Вот и я так же думаю! – Согласился Игорь. – Сам только что собирался тебе позвонить, чтобы поговорить на эту тему.

– Тогда давай, подруливай к моему дому, а я пока Мишку вызвоню… Подъедешь, будем думать вместе, что делать дальше.

– Договорились!

Игорь бросил телефон на пассажирское сиденье, завел машину, включил свет. Он уже включил первую скорость, когда перед ним, перегораживая проезд, в светлый конус медленно вполз изрядно запыленный "Уазик". Он пофырчал двигателем, разворачиваясь, медленно, совершенно не обращая внимания на легковой автомобиль, которому полностью перекрыл дорогу из двора, стал сдавать назад. Касюк насторожился. Так уверенно, даже беспардонно в этом месте мог вести себя только человек, который жил в этом доме.

"Уж не Степа ли пожаловал?" – Мелькнула сумасшедшая надежда у Игоря.

…Примерно через минуту или полторы после того, как в подъезде скрылся водитель "Уазика", на четвертом этаже, справа, загорелось окно, судя по сравнительно коротким занавескам – на кухне.

Игорь хорошо помнил, что договор с Мишей и Володей был такой – ждать всех, ничего не предпринимать. Но… Ждать было нельзя. Если это Степа, то он может закрыться в квартире и не открыться. А если это один из его подручных, то он может уехать прямо сейчас. Тогда сам Бог велел "уточнить" у него, где сейчас может находиться его хозяин.

Касюк вышел из машины, направился к двери. В это момент окно на четвертом этаже погасло. Игорь остановился, раздумывая, как поступить дальше. "Стоп! – Сказал ему внутренний голос. – А если этот "Степа" не один?"

Касюк вернулся, требовательно постучал по железному боку машины. К его удивлению, тут же открылась правая передняя дверь "санитарки" и оттуда показалось недовольное лицо и грудь толстого, но физически крепкого парня.

– Че долбишься? – Со скрытой угрозой в голосе поинтересовалась упитанная харя.

– Да вы весь проезд перегородили, не проехать…

– Ниче, подождешь…

– Скажите, а это машина, случайно, не Степы?

– Степы, а что? – Насторожился упитанный.

– Да я вообще-то его жду! – Как можно радостней сказал Касюк. – Как бы мне пообщаться с ним?

– А что за дело?

– Дело? Дело – секретное…

– А-а! Ну, понятно. Тогда тебе придется долго его ждать – до пятницы Степы в городе не будет…

Водитель что-то спросил у своего спутника, тот ответил. Водитель, видимо, вполне удовлетворился его пояснениями. Он завел мотор, дал газ и резво покатил со двора.

Преследуя "Уазик", Касюк набрал номер Вовчика.

– Ну, что, ты уже подъезжаешь? – Поинтересовался Вовчик, едва нажал на кнопку ответа на своем сотовом телефоне.

– Слышь, Володя! – Не стал пускаться в долгие объяснения Касюк. – Тут два мужика приезжали, один из них заходил в Степину квартиру, но очень быстро вернулся обратно. Они говорят, что Степы не будет до пятницы.

– Сколько их всего? Двое?

– Двое!

– Где ты сейчас? – Мгновенно "врубился" в ситуацию гений математики.

– Еду за ними по коммунальному мосту на правый берег.

– Хорошо. Пока едь за ними. Ничего не предпринимай. Но в случае чего – ориентируйся по обстановке сам. Надо проследить их до дома. Держи нас с Мишей в курсе всего. Миша сейчас подъедет ко мне… Хорошо?

– Хорошо!

Сразу с моста "санитарка" поехала прямо. После Восхода она повернула направо, проехала мимо Октябрьского рынка. Опять повернула, на этот раз налево, на улицу Никитина.

Своего пассажира водитель "Уазика" высадил метров через пятьсот, напротив высокой одноподъездной "свечки", после чего покатил дальше. Вскоре "санитарка" подъехала к частному дому в Октябрьском районе. Из нее вышел водитель, открыл гараж. В помещении загорелся яркий свет. Водитель вернулся в машину, осторожно протиснулся в тесные для такого автомобиля ворота.

"Ну, вот!" – Удовлетворенно сказал себе Игорь. – "Здесь у него любовь с интересом. Здесь у него – лежбище!"

Теперь можно было ехать на квартиру к Вовчику.

Вовчик и Миша ждали его с нескрываемым нетерпением. Игорь подробно рассказал о том, как к дому Степы подъехали парни в "Уазике", о своем разговоре с ними, о том, как преследовал Степиных "друзей" до самого дома.

Посоветовавшись, Игорь, Миша и Вовчик решили, что лучшее время, когда можно взять "за хобот" водителя "Уазика" – раннее утро. Если подъехать прямо сейчас, может подняться большой шум. Если же "визит" нанести часиков в шесть или в семь утра, то водилу можно будет взять "тепленьким", пока он спросонья плохо соображает, что да как…

Встретиться договорились около дома Вовчика, в шесть утра. Касюк поехал домой, в Колывань, а Миша остался у Вовчика – посидеть, помозговать, поискать еще какие-то варианты, причины, из-за которых могли, похить Быкова.

А Серега в это время все уже спал. Намаявшись, наголодавшись, намерзнувшись в подвале, он безропотно принял предложение холеного толстяка поужинать "как следует". Когда дамба ГЭС превратилась в узкую серую полоску где-то у самой линии горизонта, он снял с головы Быкова длинную липкую ленту, открыл холодильник, достал оттуда зелень, пиво в большой пластмассовой бутылке, колбасу, сыр, хлеб. "Ешь! – Сказал он Сереге, подвигая к нему эту невиданную для пленника роскошь.– Тебе нужно как следует покушать. Завтра у тебя – тяжелый день!"

Почему день – тяжелый, Серега спрашивать не стал. Он голодными глазами смотрел на продукты, не в силах отвести от них взгляд. Толстяк заметил, как он гипнотизирует колбасу, достал блестящий охотничий нож, крупными кусками настрогал сервелат и сыр.

Быков не стал заставлять себя уговаривать, нацедил в донышко от пластиковой бутылки пива, подтянул к себе кусочек хлеба, положил на него сверху несколько кусочков колбасы и сыра.

Ужин получился превосходный.

Серега наелся досыта, отвалился назад, вопросительно посмотрел на холеного толстяка. Тот понял его невысказанный вопрос, но промолчал. Промолчал и Быков, решив до поры не "будить зверя" в этом добродушном на вид толстяке. Кто знает, может, не станет он "доставать" его глупыми вопросами и тот проявит снисходительность, расскажет, наконец, зачем похитили и почему так долго держали взаперти бывшего физрука?

А пока…

А пока можно и поспать. Если этот холеный тип не врет (а по нему видно, что не врет!), то завтра у него, действительно, трудный день. Вот, только непонятно, правда, что придется делать такого трудного. Не камни же ворочать?

Серега поискал глазами тахту, но толстяк на корню посек его мысли, рукой показал на чулан. Быков неохотно поплелся в тесное помещение, но довольно быстро утешился тем, что в чуланчике была маленькая кроватка, и имелось небольшое круглое окно, открываемое наружу.

Воздух в помещеньице был свежим, катер непрерывно покачивало на волнах и Серега довольно быстро "выключился", за неимением подушки подложив под голову руку.

Под утро струя из открытого иллюминатора стала заметно прохладнее. Быков заворочался во сне, стал руками "искать" одеяло, которого не было, чтобы укрыться им потеплее. Одеяло не нашлось. Он проснулся. Очень сильно захотелось в туалет. Организм, отвыкший от колбасы и сыра, властно требовал выпустить наружу ингредиенты их переработки в организме.

Серега довольно громко постучал в железную дверь. Она открылась почти сразу. По виду холеного хозяина катера трудно было понять, спал он или нет. Но выглядел он достаточно свежим. Кажется, когда-то даже успел побриться.