Военная кампания в Центральной Германии
В Центральной Германии и в Фогтланде, в Мекленбурге и в Берлинском регионе по-прежнему шли бои между красными боевиками и рейхсвером. Однако особое беспокойство у рейхсвера и имперского правительства вызывало положение в Рурской области, находившейся почти полностью в руках Рурской Красной Армии. Ввиду очевидного превосходства сил у красных, немецкие белогвардейцы не могли действовать одновременно на разных направлениях. Поэтому в циркуляре командования I группы рейхсвера от 18 марта воинским начальникам на местах предписывалось «как можно скорее сконцентрировать возможно более сильные и боеспособные части всех родов войск вне пределов крупных городов, чтобы с их помощью сперва атаковать противника в полевых условиях» и только после этого «извне отвоевывать один потерянный город за другим».
Командующий VI военным округом генерал фон Ваттер свел все имевшиеся в его распоряжении добровольческие корпуса в три крупных соединения.
На севере была сформирована Везельская дивизия, в состав которой вошли 3-я военно-морская бригада фон Левенфельда, фрейкор фон Аулока, фрейкор «Дюссельдорф», штурмовой отряд Россбаха и ряд других добровольческих корпусов.
В центре была сформирована Мюнстерская дивизия, в составе фрейкоров «Гинденбург», «Геттинген», Габке и Северина, добровольческого отряда Гааза и др.
На юге – дивизия фон Эппа, в составе добровольческих корпусов фон Эппа, «Оберланд», фон Офена и др.
Красная Армия Рура к описываемому времени также усилилась и насчитывала, по разным оценкам, от 80 000 до 100 000 штыков.
Уже 17 марта генерал фон Сект отдал приказ о начале наступления на Рурскую область. 18 марта на «красное сердце Рура» были двинуты войска из Баварии - в частности, стрелковая бригада фон Эппа и добровольческий корпус «Оберланд» под командованием члена «Общества Туле» капитана Беппо Ремера, а вслед за ними – 3-я военно-морская бригада фон Левенфельда, добровольческие корпуса Аулока, Фаупеля и Кюме из Силезии, добровольческий корпус Россбаха из Мекленбурга, добровольческий корпус Гинденбурга из Ганновера, 2-я военно-морская бригада Эргардта из Берлина и другие добровольческие части. 2 апреля истек срок заключенного с красными перемирия, и добровольческие корпуса начали наступление широким фронтом. Как неоднократно случалось и прежде, бойцы фрейкоров оказались в состоянии побеждать значительно превосходящего их численно, равного по вооружению и выучке противника (у подавляющего большинства бойцов с обеих сторон за плечами был опыт недавней Великой войны!) – прежде всего благодаря превосходству своего боевого духа. Как и прежде, боевые действия велись обеими сторонами самыми жестокими методами, о чем сохранилось немало свидетельств. «Рурский эпизод» был наиболее кровавой главой в истории многолетней борьбы (а по сути дела – гражданской войны!) между белыми фрейкорами и германскими коммунистами. В ходе ожесточенных боев Красная Армия Рура была разбита по частям всего за 5 дней(!). Ее потери составили только убитыми не менее 1000 человек.
Впоследствии капитан белых добровольцев из фрейкора «Оберланд» и член общества «Туле» Беппо Ремер примкнул к немецким «национал-большевикам» Эрнста Никиша, затем вступил в КПГ и был убит нацистами в концлагере. Вот как причудливо складываются порой людские судьбы!
Сильная концентрация германских войск в демилитаризованной зоне была расценена Антантой как нарушение Версальского договора. Войска западных союзников (по преимуществу французы) вступили в очищенную от красных Рурскую область, заставив белых германских добровольцев отступить оттуда на восток.
«Мартовская акция» 1921 года
Вслед за Рурской областью пришел черед промышленного региона Центральной Германии, где 21 марта 1921 г. по призыву КПГ началась всеобщая забастовка, сопровождавшаяся захватом забастовщиками промышленных предприятий. Как известно, КПГ, подобно «Союзу Спартака», считавшая себя «частью армии Мировой революции», с первого дня своего основания строго выполняла все указания и инструкции Коминтерна, поступавшие из красной Москвы. В марте 1921 г. положение большевиков в захваченной ими России в очередной раз оказалось критическим. В Сибири и на Тамбовщине полыхала крестьянская война, вызванная беспощадно проводившейся большевиками продразверсткой и бесконечными мобилизациями крестьянских парней в Красную Армию. Не случайно из «армии мирового пролетариата» ежемесячно дезертировало больше бойцов, чем было под ружьем во всех русских белых армиях вместе взятых! В марте 1921 г. в Кронштадте против большевиков восстали военные моряки, бывшие когда-то, по выражению наркомвоенмора т. Троцкого, «красой и гордостью революции». Кронштадтский мятеж был подавлен большевицким режимом с величайшим трудом. С целью облегчения своего внутриполитического положения, Коминтерн приказал всем подчиненным ему коммунистическим партиям европейских стран спешно организовать вооруженные восстания. И КПГ послушно подняла так называемое «мартовское восстание», продолжавшееся с 17 марта по 1 апреля 1921 г. Прологом к нему и послужила объявленная КПГ всеобщая забастовка. Правда, попытки вооруженных выступлений красных в большинстве городов и областей Германии удалось подавить силами местной полиции, почти не привлекая военную мощь добровольческих корпусов. Исключением явилась Центральная Германия, где красными были повсеместно созданы так называемые «комитеты действия». Не было обойдено вниманием организаторов «мартовской акции» и крупнейшее химическое предприятие Германии – заводы Лейна. 21 марта там собралось на митинг более 18 000 забастовщиков, избравших комитет действия. Комитету было поручено добиться принятия следующих требований:
1.Незамедлительный вывод всех частей рейхсвера и полиции безопасности из Центральной Германии.
2.Разоружение «Организации Эшериха» («Оргэш») и других добровольческих частей.
3.Поголовное вооружение рабочих «для отражения нападений со стороны контрреволюционеров».
4.Прекращение работы в случае попытки полиции занять предприятие.
Вооруженная борьба началась после разгона полицией безопасности 22 марта митинга протеста в г. Эйслебене и ареста ряда участников митинга. В тот же вечер распропагандированные красными рабочие извлекли из тайных хранилищ оружие, впервые пущенное ими в ход еще в 1920 г. против сторонников Каппа-фон Люттвица. Созданные спартаковцами боевые группы 23 марта осадили три полицейские сотни в их казармах в Эйслебене. Известие о начале вооруженного восстания в Эйслебене мгновенно распространилось по всей Германии. В городах Геттштедте, Зангергаузене, Шраплау, Виммельбурге, Клостермансфельде, Вольфероде и в других населенных пунктах спартаковцы также взялись за оружие. Причем Геттштедте, Гельбре, Зангергаузене и Веттине произошли вооруженные столкновения между бандформированиями спартаковских боевиков и частями гражданского ополчения. Как только первые известия о вооруженных столкновениях в Мансфельдской области дошли до Лейны, там была объявлена всеобщая забастовка. Были созданы отряды Красной гвардии, приступившие к разрушению дорог и рытью окопов. Забастовщики заводов Лейна сформировали 11 рот, имевших на вооружении даже бронеавтомобили и собственный бронепоезд (!), действовавший на участке железной дороги Лейна-Гроскорбета против наступавших сил полиции и фрейкоров. В заводских условиях было налажено производство ручных гранат и взрывных зарядов. 25 марта против вооруженных повстанцев были брошены добровольческие части. К 28 марта завершилось окружение заводов Лейна частями полиции и фрейкоров. 25 марта добровольческие корпуса перешли в концентрическое наступление на промышленный район со стороны Ашерслебена, Зандерслебена, Зангергаузена, Наумбурга, Делича и Биттерфельда. В общей сложности в наступлении против красных участвовали 39 полицейских сотен и части белых добровольцев в составе 19 батальонов, 6 эскадронов и 17 батарей. С обеих сторон применялись винтовки, пулеметы, минометы, гранаты, артиллерия, бронеавтомобили и бронепоезда. Основным слабым местом в обороне спартаковцев была недостаточная скоординированность их действий. Оставляло желать много лучшего военное взаимодействие между заводами Лейна и Мансфельдской областью. Избранная красными боевиками оборонительная тактика привела к превращению заводов Лейна в «красную пролетарскую крепость», штурм которой начался 29 марта. Под руководством директора заводов Лейна Остера (бывшего офицера-фронтовика, оказавшегося вдобавок капитаном артиллерии), в 6.50 был открыт артиллерийский огонь по заводу, после чего перешла в наступление полиция безопасности. Ожесточенное сопротивление обороняющихся удалось сломить только после того, как у них закончились боеприпасы.