По спине Сьюзан пополз холодный слизняк.

– Верити, – сказала она дрогнувшим голосом. – Что произошло с Баззи?

– Баззи умер, – равнодушно ответила Верити, двинула мышкой и нажала еще несколько клавиш.

– Как это случилось?

– Он тебе мешал, и я сломала ему шею. Это самый лучший способ. – Верити подалась вперед, чтобы рассмотреть что-то на экране.

Сьюзан не знала, что делать.

– Ты убила Баззи? Ты убила своего зверька? Я думала, ты любишь его. Разве тебе не больно?

Верити мотнула головой, чтобы убрать волосы с лица, затем спокойно посмотрела на мать и сказала:

– Истинная боль только одна – страдание того, кого любишь.

– Что? – изумленно сказала Сьюзан.

Верити вернулась к игре.

Сьюзан подошла к ней и положила руку на плечо.

– Дочь, что ты сказала?

Верити развернулась и с неожиданной яростью сбросила ее руку с плеча.

– Оставь меня в покое!

– Уже почти полпятого. Тебе надо собираться в церковь.

– Не пойду в церковь. Не хочу идти в церковь. Мы каждую неделю туда ходим. Это скучно, и я не хочу больше туда ходить. – Из глаз девочки полились слезы. Она закричала: – Не хочу идти! Не хочу идти!

В комнату вошел Джон:

– Что здесь…

Он увидел мышонка в руках у Сьюзан, стальной блеск в ее глазах – и замолчал.

Сьюзан наклонилась и выдернула вилку от компьютера из розетки. Затем ухватила Верити за футболку и выволокла ее из кресла.

– Нам нужно собираться в церковь, – спокойно сказала она.