А другой ученик из Следопытного смастерил костюм… песьеголовца. Люто оскаленная морда, набедренная повязка, на шее - ожерелье из черепов, вылепленных из гипса. Получилось настолько натурально, что в первый момент Денис едва сдержался, чтобы не закричать (разве что побледнел немного), - слишком уж живо вспомнилась ему та кошмарная ночь на борту левиафан-каравеллы.

Но его чувства не укрылись от хозяина костюма песьеголовца, имя которого - Олег Шульга - Денис узнал многим позже. «Песьеголовец» подошел к Денису, положил руку ему на плечо и очень-очень натурально зарычал.

- Что, страшно? - злорадно спросил Шульга.

- Ни капельки, - стараясь казаться невозмутимым, ответил Денис.

- Так я тебе и поверил, малявка. У самого, небось, уже все штаны мокрые, - спесиво прокомментировал «песьеголовец» и удалился.

Денис вздохнул с облегчением и снова принялся разглядывать костюмы - благо, поглядеть было на что.

Девчонка из тех, что учились в Мастеровом посаде и которая запомнилась Денису своим басовитым голосом, нарядилась оленем. А ее довольно упитанный друг по имени Вениамин - белкой.

Белка Вениамин агрессивно трясла пушистым хвостом и время от времени высоко подпрыгивала на месте, как будто кто-то тыкал ей в мягкое место острым шилом.

- Хороша белка, шестьдесят кило, - процедил Роман, красуясь костюмом вареника.

- А сам-то ты? Разве бывают такие брюзгливые вареники? - не удержался Денис.

Вокруг расхаживали неандертальцы с дубинами, римские легионеры с дротиками, европейские рыцари с мечами и египетские фараоны с курильницами, в которых дымились настоящие благовония.

В широком ассортименте были представлены также пираты, санта-клаусы, самураи и хоккеисты.

Человек-амфибия строил глазки Крокодилу Гене, царица Екатерина сплетничала с новогодней елкой о том, кто и как списывает на уроках, а капитан Кук (тот самый, которого съели аборигены) громко ругался с Дюймовочкой!

Все это выглядело трогательно и смешно.

Но лучше всех, на вкус Дениса, была одна девчонка, сделавшая себе костюм Весны.

С распущенными русыми волосами, в длинном нежно-зеленом платье с легким, блестящим шлейфом, она ходила между ряжеными и загадочно улыбалась под густой белой вуалью, которой было укрыто ее лицо.

Платье девочки было все сплошь усажено живы ми цветами, но только теми, что действительно цветут весной - гиацинтами, подснежниками, анемонами. Цветы казались свежими и вовсе не собирались увядать!

Но самым удивительным было даже не это. Время от времени Весна вытаскивала из вышитой голубым бисером сумочки, что была приторочена к ее широкому поясу, горсть семян и бросала их на землю.

В тот же час там, где семена касались земли, расцветали кустики сиреневых фиалок.

- Вот так чудо! Вот это чудо! - не могла успокоиться Влада, которая ходила по пятам за Весной, не стесняясь выражать свое восхищение.

Что-то в фигуре и походке Весны показалось Денису знакомым. Пару раз, когда Весна оказывалась совсем близко, у него даже было такое чувство, что он знает ее очень и очень давно. Может быть, уже несколько лет!

Но откуда он мог ее знать, а уж тем более «несколько лет»? Может быть, это одна из девчонок Аптечкина посада, с которыми так сдружилась Влада? Или гостья из Мастерового - из тех, кто особенно примелькался в последние дни?

- Ты не знаешь, кто это изображает Весну? - спросил Денис у Коли, одетого ананасом.

За время их пребывания в Лицее Коля только и делал, что знакомился со всеми подряд. Теперь, спустя несколько недель, он напоминал говорящую телефонную книгу. Он знал по именам даже всех котов-архивариусов!

- Весна? Понятия не имею! Говорят, это какая-то девчонка из Травоведно-Зверознатного. Отличница!

- А-а… - уныло отозвался Денис.

Его предположения не подтвердилось. Да и как он мог знать девчонку из Травоведно-Зверознатного, если их экскурсия в этот посад начнется только через две недели?

Довольно скоро Денису надоело бродить среди ряженых - в конце концов, если кто-нибудь из судей твердо решил присудить ему перстень-самосвет у него уже было достаточно возможностей сделать это.

А потому Денис оставил свою родную Группу Овощей и Прочих Съедобных Вещей и стал пробиваться к зрительским трибунам.

Ему очень хотелось посмотреть на крылатых лошадей вблизи. (Втайне Денис надеялся даже поговорить с одной из них.)

Увы, лошади занимали почетные места посредине трибун. И оказаться с ними рядом, не оттоптав ноги всем этим волчьим графьям по очереди, было невозможно.

Так Денис и прохаживался вокруг, довольствуясь тем, что лошадей, по крайней мере, можно беззастенчиво разглядывать.

Затем начались обещанные соревнования котов-архивариусов.

На вековые дубы, что окружали Гуслярскую поляну со всех сторон, были повешены позолоченные цепи, которые витками обходили ствол дерева и скрывались у самой его вершины.

С громким, задорным урчанием коты соревновались в том, кто быстрее добежит до вершины по цепи и тем же манером вернется на землю. При этом оценивались: а)скорость и чистота прохождения маршрута и б)победоносность урчания.

Поначалу смотреть на состязания было довольно интересно. (Вообще коты-архивариусы были настоящими симпатягами и любимцами всех посадских ребят, включая тех, кто с раннего детства кошек ненавидел!)

Но когда мурлыки пошли на третий круг, соревнуясь вольным стилем, Денис начал втихаря позевывать в кулак и посматривать, чем бы развлечься.

Тут-то он и заметил, что один из гостей - статный вороной жеребец с бубенцом на шее - уже покинул свое зрительское место и пробирается к неосвещенным кустам.

«Может быть, ему тоже скучно? Может быть, с ним можно будет поговорить?» - подумал Денис и пустился следом.

История десятая. Рассказ Быстрого

Спустя двадцать минут жеребец оказался на берегу Дунайки.

В небе стояла полная Луна, и лунная дорожка таинственно серебрилась на черной поверхности воды.

Денис, который все это время следовал за конем, ю-шпионски таясь за стволами деревьев, имел возможность наблюдать, как тот встал у самой кромки мягкого речного прибоя, затем вошел в воду по самые колени, расправил свои сильные вороные крылья и… заржал.

Ржание это было негромким, но таким печальным, что Денису тоже сразу стало грустно.

Раньше-то он даже и не подозревал, что кони умеют так сильно расстраиваться! Раньше он вообще ничего особенного про коней не знал - ну кроме того, что едят они овес и умеют скакать галопом.

«Может быть, у него что-то болит? Может быть, ему нужна помощь?»

А конь так и стоял в теплой воде, глядя в небо - с мольбой, или, может быть, просто рассматривал звезды?

И в эту минуту вороной жеребец, стоящий на лунной дорожке, показался Денису самым прекрасным живым существом из тех, которых ему когда-либо доводилось видеть. В каком-то смысле, даже более прекрасным, чем Кристина Заграйская…

«Если я сейчас не поговорю с ним, может быть, мне больше никогда не представится такой возможности», - вдруг решил Денис и шелестя листвой, выступил на берег Дунайки.

Конь испуганно вздрогнул, настропалил свои острые уши и повернул к незваному гостю умную длинную морду.

- Доброй ночи, уважаемый господин конь, - сказал Денис. - Только не бойтесь, пожалуйста!

- Вот еще! - фыркнул жеребец и снова отвернулся, словно бы вовсе и не хотел ни с кем общаться.

Но Денис не отступал.

- Извините, конечно, что нарушил ваш покой, сказал он. - Но мне показалось, что у вас плохое настроение.

- Плохое настроение? - конь снова повернул голову к Денису, мрачно сверкнув глазом. - Да оно у меня просто отвратительное! Настолько отвратительное, что я готов биться об заклад: ни у кого в Архипелаге никогда такого не было!

- Я вам очень сочувствую, - вежливо отозвался Денис и опустил глаза.