Изменить стиль страницы

  Некоторые социологи-позитивисты последней трети 19 в. признавали исторический материализм социологической теорией. Однако сведение его к вульгарному «экономическому материализму» опошляло марксизм, выхолащивало его диалектический дух и облегчало его последующую «критику», а затем — игнорирование как якобы давно уже «опровергнутого». Особенно усилилась идейная конфронтация буржуазной С. с марксизмом после Великой Октябрьской социалистической революции. Однако процесс этот очень сложен.

  Во-первых, необходимо учитывать, что западная немарксистская С. неоднородна по своим идеологическим установкам. Наряду с явными апологетами капитализма, разрабатывающими его политико-идеологическую и военную стратегию (З. Бжезинский, Г. Кан) или общие теории, прямо направленные против марксизма и коммунизма, такие, как конвергенции теория, «стадий экономического роста» (У. Ростоу), «индустриального общества» (Р. Арон), «постиндустриального общества» (Д. Белл) и др., в ней имеется значительное число учёных, которые стараются отделить свою научную работу от политики, ограничиваясь исследованием специальных проблем; их собственные идеологические установки в большинстве случаев являются буржуазно-либеральными, реформистскими. Наконец, существует т. н. «радикальная» или «критическая» С., с леволиберальных и мелкобуржуазных позиций подвергающая критике капиталистический строй и его учреждения. Соотношение этих идеологических течений изменчиво и неодинаково в разных странах. Во-вторых, нужно иметь в виду специфику самого социологического знания и множественность его социальных функций. В результате начавшейся в 1920-х гг. интенсивной профессионализации и специализации С. заняла одно из центральных мест в системе общественных наук, она изучается и преподаётся в большинстве стран мира и насчитывает свыше 40 специализированных отраслей, число которых продолжает расти. Наряду со сбором эмпирической информации и её теоретической интерпретацией С. выполняет прогностические и прикладные функции как на уровне макросоциальных процессов и систем (например, исследование социальных аспектов изменения природной среды), так и на микроуровне (например, в масштабах отдельного предприятия). Значительные успехи были достигнуты в сфере методов и техники исследования (системный подход, математическое моделирование социальных процессов, количественные методы обработки и обобщения данных). Хотя границы между С. и некоторыми смежными дисциплинами, например социальной психологией, не вполне определенны; это объясняется не только тем, что С. использует методы др. наук, но и растущей социологизацией др. общественных наук, стремящихся рассматривать свои объекты в более широком социальном контексте.

  Превращение С. в эмпирическую науку было обусловлено потребностями общественной практики. Но капиталистическое общество в целом развивается стихийно, поэтому практическое применение С. как «социальной инженерии» неизбежно ограничивается рамками частных процессов. Капиталистическое общество проникнуто классовыми антагонизмами; господствующий класс заинтересован в совершенствовании существующего строя, тогда как революционные силы стремятся к его коренному преобразованию. В общественных науках, включая С., это рождает острый конфликт между конструктивными задачами и социальной критикой, между апологетикой и стремлением к познанию. Это противоречие прослеживается не только в общих теориях, но и в эмпирических исследованиях.

  Эмпирические исследования западных социологов, независимо от их философских взглядов, содержат ценную информацию о различных сторонах жизни капиталистического общества, его экономике, политике и культуре. Прикладная С. позволяет решать некоторые практические задачи в интересах правящих классов. Изучение массовой коммуникации и общественного мнения позволяет вырабатывать более эффективные приёмы и методы воздействия буржуазных средств пропаганды на аудиторию. Социологи, состоящие на службе у корпораций, изучая настроения рабочих, пытаются помочь предпринимателям «улаживать» конфликты с рабочими.

  Но эмпирическая С. зависит от финансового капитала даже сильнее, чем социологи-теоретики старого типа. Для проведения крупных эмпирических исследований необходимы специальные исследовательские центры и большие ассигнования, которые может дать только правительство или крупная корпорация. Социолог, т. о., попадает в непосредственную зависимость от капиталистических корпораций или государственного бюрократического аппарата. Он работает на «заказчика», «клиента», которому С. нужна лишь как источник «деловой информации», используемой для решения насущных практических задач данной фирмы или организации. В результате появляется новый тип социолога, который напоминает «социального техника» и часто вообще отказывается от постановки общих вопросов. Социолог-эксперт стремится найти практическое решение поставленной перед ним задачи. Однако — именно в этом выражается классовая направленность подобных исследований — мышление учёных этого типа не выходит за рамки изучаемой социальной системы; оно направлено на её сохранение, лишено социально-критического начала и в этом смысле выполняет функции консервативной идеологии, внушающей людям мысль о принципиальной невозможности изменения существующей системы.

  Однако С. на Западе не исчерпывается частными и прикладными исследованиями, которые к тому же соотносятся с теми или иными обобщающими теориями. В ней существует несколько различных теоретико-методологических ориентаций. Функционализм (Т. Парсонс, Р. Мертон) выдвигает на первый план принцип целостности и интеграции социальной системы и объясняет частные явления теми функциями, которые они выполняют в рамках этого целого. Интеракционизм (Дж. Хоманс, Э. Гофман) ставит во главу угла процессы взаимодействия между индивидами и группами, в ходе которых складываются и видоизменяются относительно устойчивые социальные структуры и учреждения. Сильное влияние на социологическую теорию оказывают неопозитивизм, феноменология, неофрейдизм (Э. Фромм и др.), франц. структурализм. Хотя между общетеоретическими ориентациями и т.н. теориями среднего уровня, не говоря уже об эмпирических исследованиях, существует большой разрыв, исходные установки существенно влияют и на тематику, и на методы исследования. Представители интеракционистской ориентации изучают преимущественно межличностные отношения, оставляя в стороне общие проблемы структуры общества. Социолог-позитивист старается свести социальные ценности и нормы к фактам «открытого», наблюдаемого поведения (например, статистике участия и неучастия в выборах), феноменолог, напротив, интересуется тем, какой внутренний смысл имеет то или иное социальное действие для его участников.

  Противоречия и трудности развития особенно ярко проявились в кризисе зап. С., который стал явным в конце 1960 — начале 1970-х гг. В идеологическом плане этот кризис связан с обострением социальных противоречий капитализма и ростом демократического движения. Разочарование определённой части зап. интеллигенции в буржуазной идеологии оборачивается также разочарованием в С., которая оказалась неспособной предсказать социальные потрясения капитализма и сама служит обоснованием и оправданием статус кво. В теоретико-методологическом плане кризис буржуазной С. выступает как кризис позитивистско-сциентистских иллюзий относительно возможности «беспартийной» С., а также эмпиризма и функционализма, абсолютизирующего момент единства и устойчивости «социальной» системы и смазывающего её внутренние противоречия. Критика этих течений заняла одно из центральных мест на 8-м Всемирном социологическом конгрессе в Торонто (1974).

  Кризис теоретических основ буржуазной С. вызывает не только сдвиги в тематике исследований, в частности рост интереса к процессам социального изменения на макроуровне, но и потребность в методологической переориентации. Однако общая картина остаётся весьма пёстрой. В качестве теоретической альтернативы позитивизму и функционализму предлагаются феноменология (А. Шюц, П. Бергер) и этнометодология (Х. Гарфинкел), новые варианты психологического редукционизма (Д. Аткинсон), концепции франкфуртской школы (Т. Адорно, Ю. Хабермас) и др. варианты т. н. неомарксизма (А. Гоулднер).