В историческом М. западноевропейских стран 19 и 20 вв. большое место занимают публикации памятников музыкальной литературы от средневековья и до 18 в. включительно, монографические исследования, посвящённые жизни и творчеству выдающихся музыкантов или развитию отдельных музыкальных форм и жанров. Таковы многочисленные работы О. Яна, Г. Кречмара, Г. Аберта, А. Эйнштейна (Германия), А. В. Амброса, Г. Адлера (Австрия), О. Гостинского (Чехия), Ж. Тьерсо, Ж. Комбарьё (Франция), Ф. Ж. Фетиса (Бельгия), Э. Дента (Великобритания) и др. Ценный и обширный материал содержат сводные труды, созданные коллективами учёных разных стран.: «Оксфордская история музыки» (т. 1—6, 1901—05), «Музыкальная энциклопедия и словарь консерватории» под редакцией А. Лавиньяка и Л. де ла Лоранси (в. 1—2, 1913—31), «Руководство по музыкознанию» под редакцией Э. Бюккена (т. 1—13, 1928—34), «Руководство по истории музыки» под редакцией Г. Адлера (1924), «Нортонская история музыки» (1943—66). Однако эти работы часто страдают описательностью, развитие музыки рассматривается в них в отрыве от общего исторического процесса, вне социальной и культурно-исторической обусловленности. Г. Адлер впервые стал рассматривать историю музыки как последовательную смену различных стилистических формаций, но понимание стиля у него и последующих западных исследователей остаётся формально-идеалистическим.
Большое развитие в 19 и начале 20 вв. получает музыкальная фольклористика. Растущему интересу к народной песне способствовало образование молодых национальных музыкальных школ в Европе. Выдающееся значение имеют труды польского музыканта-этнографа О. Кольберга, хорватского — Ф. Кухача, болгарского — Д. Христова и др. Новый этап в изучении народного музыкального творчества связан с деятельностью венгерского композитора и учёного Б. Бартока и его соотечественника З. Кодая. Взгляды и методы исследовательской работы Бартока оказали плодотворное влияние и на музыкальную фольклористику ряда др. стран.
В начале 20 в. на Западе (К. Штумпф, Э. Хорнбостель, К. Закс, Р. Лахман в Германии, А. Эллис, А. Абрахам в Великобритании) возникло особое направление в музыкальной этнографии — так называемое сравнительное М., вовлекшее в круг своих исследований народную музыку различных стран мира. Это направление получило развитие в трудах В. Виоры (Германия), П. Коллера (Бельгия) и др. Сравнительным музыкознанием накоплен богатый материал и сделаны интересные сопоставления и выводы, касающиеся главным образом музыкальной культуры внеевропейских народов, но общие выводы часто оказываются несостоятельными из-за антиисторического, формалистического подхода к народному творчеству. К середине 20 в. большинство исследователей отказалось от термина «сравнительное М.». Вместо него выдвигается понятие этномузыковедения как самостоятельной научной отрасли.
В 20 в. возник ряд новых музыкально-теоретических систем, в основе которых лежит стремление учесть и объяснить процессы, происходящие в области современного музыкального творчества. Распространение получили труды швейцарского музыковеда Э. Курта («Основы линеарного контрапункта», 1917; «Романтическая гармония и её кризис в “Тристане” Вагнера», 1920), исходящего из представления о музыке как о процессе сменяющих друг друга концентрации и разрядки некоей психической энергии. Некоторые стороны его энергетической концепции оказали влияние и на развитие современного теоретического М. Как обобщение творческого опыта новейшей музыки представляют интерес труды композиторов А. Шёнберга (Австрия), П. Хиндемита (Германия) и др., посвящённые главным образом вопросам гармонии. Ряд новых теоретических систем 2-й половины 20 в. связан с попытками применения к анализу музыки современных математических методов. Однако в большинстве случаев эти опыты носят формальный характер и полностью игнорируют содержание музыки. Тенденции асоциального, элитарного порядка, получившие отражение в музыковедческих трудах А. Адорно (ФРГ), оказали большое влияние на музыкально-эстетическую мысль зарубежных стран.
В России самостоятельная музыкально-теоретическая мысль возникла в 17 в. Теоретические работы 15—16 вв. носили чисто эмпирический характер и служили руководством для изучения средневековой системы музыкального письма (см. Крюки ). Опыт многовекового развития одноголосного певческого искусства Древней Руси был обобщён в труде «Азбука знаменного пения», написанном А. Мезенцем в 1668 (изд. в 1888). Трактат украинского теоретика и композитора Н. П. Дилецкого «Мусикийская грамматика» (1-я редакция на польском языке 1675, пер. на церковно-славянский, 1677) посвящён обоснованию многоголосного стиля (партесное пение), пришедшего на смену этой старой традиции.
В 18 в. в связи с утверждением новых светских форм профессионального музицирования возник иной круг музыкально-эстетических проблем. Вопросам музыки уделялось большое внимание в русской литературе и журналистике. В центре большинства высказываний находился вопрос о возможности создания национальной русской оперы на народной основе.
Борьба за народность в русской художественной культуре определила особый интерес к народной песне, выразившийся в опубликовании песенных сборников (В. Ф. Трутовского; И. Прача и Н. А. Львова), в высказываниях многих выдающихся литературных и общественных деятелей, в появлении специального исследования Н. А. Львова «О русском народном пении» (1790). Глубокое понимание сущности народной песни как отражения жизни и духовного склада трудового народа отличало А. Н. Радищева.
В 19 в. во главе борьбы за реализм и народность музыки стояла русская музыкальная критика, представленная именами В. Ф. Одоевского, А. Н. Серова, В. В. Стасова, Г. А. Лароша, П. И. Чайковского, Ц. А. Кюи, С. Н. Кругликова, Н. Д. Кашкина и др. Большое значение для развития прогрессивной музыкально-эстетической мысли имели высказывания выдающихся композиторов-реалистов — М. И. Глинки, А. С. Даргомыжского, М. А. Балакирева, М. П. Мусоргского, А. П. Бородина, Н. А. Римского-Корсакова, П. И. Чайковского и др.
Передовое русское М. активно способствовало утверждению прогрессивных творческих принципов национальной классической музыкальной школы. В этом отношении важную роль сыграли работы В. Ф. Одоевского, А. Н. Серова и В. В. Стасова о М. И. Глинке и А. С. Даргомыжском; В. В. Стасова о М. П. Мусоргском и А. П. Бородине; Н. Д. Кашкина о П. И. Чайковском и др. Русские критики отстаивали творчество композиторов-классиков в борьбе с космополитическими тенденциями дворянско-аристократических кругов (эти тенденции нашли отражение в деятельности реакционных музыкальных критиков — Ф. М. Толстого, А. С. Фаминцына и др.). Прогрессивные деятели русского М. высоко оценивали достижения зарубежного искусства, они создали ценные труды о западной музыкальной классике (например, большая 3-томная монография А. Д. Улыбышева о В. А. Моцарте, ряд работ А. Н. Серова о Л. Бетховене). Крупнейшей заслугой Серова было утверждение исторического принципа рассмотрения музыкальных произведений в неразрывной связи их формы и содержания. Серов и Стасов заложили основы реалистической теории оперной драматургии, внесли крупный вклад в изучение вопросов программного симфонизма и др. актуальных теоретических проблем, выдвигавшихся творческой практикой композиторов. Русскому М. принадлежат также значительные заслуги в разработке отдельных музыкально-теоретических дисциплин. В непосредственной связи с потребностями профессионального музыкального образования создали свои учебники гармонии Римский-Корсаков и Чайковский. Большое значение имеют работы Римского-Корсакова «Основы оркестровки» (т. 1—2, 1913) и С. И. Танеева «Подвижной контрапункт строгого письма» (1909).
Виднейшие представители русского М. вели решительную борьбу против эстетики музыкального формализма, получившей наиболее законченное выражение в книге австрийского историка музыки и критика Э. Ганслика «О музыкально-прекрасном» (1854); в зарубежном буржуазном М. эта книга пользуется признанием до наших дней. Разоблачение формалистической сущности гансликианства — заслуга русских музыкальных деятелей — Серова, Стасова, Чайковского и др.