Что же касается Черномырдина, то несмотря на то, что средства массовой информации создали ему имидж эдакой посредственности: троечника в школе, помощника бурового мастера с огромным трудом кончившего ВУЗ, способного с грехом пополам заниматься только хозяйственными вопросами, необходимо было всегда иметь в виду, что подняться до черномырдинских высот в системе покойной КПСС, а тем более в системе византийских интриг ельцинской администрации, мог только ловкий и, главное, хорошо информированный политик, которому совершенно необязательно было кончать школу с золотой медалью.

В день налета на Буденновск, т. е. всего три дня назад, Черномырдин, отвечая на вопрос о возможности именно такого развития событий, как все хорошо запомнили, ответил: «Не будет этого! Мы никогда не допустим!»

Сейчас примерно в тех же выражениях он говорил о «кровавой цепочке», которая уже спутывала русские города: «Не будет этого! Никаких «кровавых цепочек» не будет!», но не потому, что «мы этого не допустим», а потому, что «сядем за стол переговоров».

Действительно, «кровавая цепочка» уже тянулась от одного русского города к другому, создавая пока еще невидимую паутину. Ее не видели еще ни многочисленные спецслужбы, ни, тем более, находящийся в Галифаксе Президент. Если говорить честно, ее в тот момент не видел и Черномырдин, но уже чувствовал ее на своем горле.

Президент же к этому времени получил новую реляцию из Буденновска, подписанную генералом армии Ериным как старшим в звании. Этой новостью Ельцин с удовольствием поделился с журналистами в холле отеля «Цитадель». Если утром Президент был весел и бодр, то сейчас выглядел очень уставшим. Видно было, что он снова занемог. Но тем не менее он радостно сообщил: «Ерин докладывает, что чеченцы переоделись в белые халаты в больнице и пытались бежать. Их всех, понимаешь, уложили». И Президент радостно засмеялся.

Затем Ельцин ошарашил журналистов поистине сенсационной новостью. «Мы получили сообщение, поведал он, что Дудаев попросил политическое убежище в Турции. Мы не будем возражать. Пусть едет куда хочет. Лишь бы подальше от России!»

Кто подсунул Ельцину подобную «мульку», какая из многочисленных спецслужб, видимо, останется одной из тайн чеченской войны.

Хотя турецкое посольство в Канаде, а затем и МИД Турции немедленно опровергли эту «утку», до Президента, наверное, из-за прогрессирующего недомогания это опровержение не дошло. Тем более, что верный Козырев, напоминающий теперь повадками главного евнуха при гареме эмира, подтвердил, что «да, у нас есть очень надежная информация о бегстве Дудаева за границу».

В это же время президент США Клинтон получил по каналам госдепа и ЦРУ сообщение, что в Буденновске уже провалился не один штурм, а два. Клинтон отложил пресс-конференцию, которую он должен был дать совместно с Ельциным, и провел быстрое совещание со своими помощниками. Давно прошли уже те времена, когда любой «чих» из Москвы вызывал в Вашингтоне повышенное беспокойство: президенты прерывали отпуск, срочно (часто ночью) собирался Совет Национальной Безопасности; армия приводилась из состояния 5-й готовности сразу во 2-ю, а журналисты штурмовали двери госдепа, стараясь узнать хоть какие-нибудь новости и тому подобное; Ныне, а особенно после начала войны в Чечне, московская кухня никого в Штатах по большому счету, не интересовала. Московские политические новости печатались на пятых или шестых полосах газет, и даже такие журналы, как «Тайм» и «Ньюсвик» могли в нескольких номерах подряд не напечатать ни одного сообщения своих корреспондентов из Москвы.

Однако, на этот раз сообщение было очень тревожным. Резидент американской разведки в России докладывал, что чеченский рейд на Буденновск служил всего лишь отвлекающим маневром для начала операции с условным наименованием «Красная цепочка», которая, если ей дать начаться, может в течение двухтрех недель привести Россию в состояние полного хаоса. Об этом, по словам резидента и одобрившего его действия директора ЦРУ, уже поставлена в известность Федеральная Служба Безопасности России. Однако, учитывая ее очень низкий профессионализм и ярко выраженную тенденцию к саботажу, трудно ожидать, чтобы она смогла взять обстановку под контроль. ЦРУ рекомендовало Клинтону информировать обо всем в Галифаксе президента Ельцина, поскольку в данном конкретном случае времени терять было уже нельзя.

Можно ли провести какуюлибо связь между «Красной цепочкой», о которой докладывала из России американская разведка, и «Кровавой цепочкой», о которой говорил Черномырдин? Не исключено, что получив эти сведения от американцев через ФСБ, (а, возможно, и по другим каналам) российский премьер сознательно изменил наименование, поскольку в данном сочетании слова «красный» и «кровавый» были совсем не синонимами и имели к независимости Чечни весьма отдаленное отношение.

Ибо вскочивший на ягодице фурункул вполне может устроить сепсис всему организму, тем более столь ослабленному. А ни в чьи планы не входила столь быстрая смерть пациента.

А в Буденновске тем временем продолжалась стрельба, поскольку посланные в центр победные реляции нуждались в каком-то конкретном воплощении. Оскорбленная «Альфа» в боевых действиях больше не участвовала, предоставив честь овладения больницей спецназу МВД. «Должностной страх прежде всего парализует разум», мрачно пошутил один из наблюдателей.

Новая попытка взять здание больницы штурмом началась в 14.30.

Здание горело в нескольких местах. Позднее родилась версия, что солдаты, опасаясь, что все заложники сгорят заживо, пошли на штурм. Таким образом, чтобы заложники не сгорели, их решили перестрелять, так как несчастных продолжали держать у окон.

Все это было среди бела дня, на глазах у сгрудившихся вокруг больницы родственников.

Из окон больницы заложники продолжали отчаянно размахивать белыми простынями, отчаянно крича: «Не стреляйте! Не убивайте нас!» Крики эти были слышны за квартал, их не могла заглушить даже залповая стрельба.

Наконец, потеряв еще 10 солдат убитыми и 30 ранеными, убив около сотни заложников, «триумфаторы» приказали прекратить огонь, возобновив переговоры с Басаевым, снова предложив ему деньги и самолет в любую страну. Басаев ответил, что он больше переговоры вести не будет, но попросил прислать в больницу пожарную команду, чтобы потушить пожар. Что и было немедленно исполнено.

Наступила зловещая тишина, время от времени нарушаемая одиночными выстрелами где-то в городе. Кто в кого там стрелял неизвестно.

Было 15 часов 20 минут. 17 июня 1995 года.

«Суббота 17 июня, передавал из Буденновска корреспондент «Московских новостей», войдет в анналы истории борьбы с терроризмом как день безумия, непрофессионализма военных и полного идиотизма их начальников».

Срочно собравшийся в Пятигорске казачий круг под председателем бывшего обкомовского секретаря, а ныне «атамана» Мартынова, предъявил Басаеву ультиматум: если до 00 часов 18 июня он не освободит заложников, казаки «отловят и уничтожат втрое больше чеченцев, живущих на Ставропольщине».

По краю уже шли «стихийные» погромы чеченского населения. Они выбрасывались на улицу, а казаки, оседлавшие бульдозеры, сносили их дома. Многие из этих чеченцев вообще никогда не были в Чечне. Родившись и получив образование в России, они много лет работали в крае.

Все это время группа Сергея Ковалева, в отличие от группы Жириновского, не только не была допущена в штаб, но и вообще не пропускалась через оцепление. Депутаты лишь слышали периодически возникающую стрельбу, которая затихла около половины четвертого. Ковалев несколько раз звонил в Москву Егору Гайдару, но тот признался, что в данных условиях ничего сделать не может. Дело уже шло к вечеру, когда неожиданно зазвонил телефон в помещении, где находилась группа уполномоченного по правам человека. Сергей Ковалев снял трубку и, к своему большому удивлению, услышал голос премьера Черномырдина. Премьер сказал, что Ковалев получает полномочия вести с Басаевым переговоры от имени правительства. «Берите с собой кого хотите, приказал глава правительства, и действуйте. Времени терять нельзя!»