А вице-адмирал из КГБ Жередевский в окружении Кургиняна, Борового и каких-то юных девиц рассказывал на ночь обывателям, включившим первую программу телевидения, о кознях ЦРУ против СССР и России.

2 декабря на торгах Московской Межбанковской валютной биржи курс доллара США достиг 3262-х рублей. Чуть позднее группа вооружённых лиц в масках и камуфляже оцепила здание столичной мэрии и пыталась прорваться в помещение банка «Мост», прдварительно уложив носом в мокрый снег охранников банка. Дюжий молодец в маске и с автоматом в руках в центре Москвы степенно бил сапогом в промежность лежащих ничком на мокром асфальте охранников, как выяснилось позднее, за не совсем приличные высказывания в свой адрес.

По вызову президента банка «Мост» Гусинского к зданию мэрии, мигая синими огнями и завывая сиренами, подлетели машины МВД и ФСК. Группа захвата ФСК ринулась на неизвестных в масках и в нерешительности остановилась. Те предъявили удостоверения, говорящие о том, что налётчики представляют службу безопасности Президента России. Другими словами, являются подчинёнными генерала Коржакова.

Минут через 10 все разъехались, а ещё через полчаса был снят с должности начальник управления ФСК по Москве и Московской области генерал Савостьянов. Снять его мог только Президент, что он и сделал.

Столица вся гудела, обсуждая небывалое проишествие. Говорили разное, что мол Гусинский не слишком быстро выделил 100 миллиардов рублей, которые требовались для реставрации охотничьих угодий президента Ельцина в Завидове, и что началась открытая война между всесильным фаворитом-временщиком Коржаковым и мэром столицы Юрием Лужковым, который якобы метит в президенты России. Другие уверяли, что Коржаков и Лужков, будучи соседями по дачам, не поделили какую-то делянку и таким образом выясняют отношения.

Сам же Коржаков, согласившийся дать интервью, улыбаясь, заявил, что его любимым занятием является охота на гусей. Президент банка «Мост» Гусинский сразу понял намёк и укатил в Лондон.

На фоне столь явно выплеснувшейся на общественность «большой политики», когда в центре Москвы началась разборка не каких-то там безликих криминальных группировок, а мощных феодальных кланов Царства Российского, както померкли сообщения из Чечни. В частности, известие о том, что в ходе вчерашних воздушных налётов на Грозный 4 человека были убиты и 9 ранены.

Попутно выяснилось, что в руки Дудаева попали 120 российских военнослужащих, а не 70, как сообщалось ранее. Как брошенные дети они демонстрировали свои личные знаки, подтверждающие, что являются военнослужащими армии великой державы. Выяснилось, кстати, что среди них находится капитан Андрей Русаков, известный журналистам ещё по штурму Белого Дома в октябре 1993 года. Капитан Русаков охотно поведал, как его завербовали через Особый отдел, пообещав выплатить 150 миллионов семье в случае гибели.

Газеты отмечали, что в России берут верх дурные традиции, безответственность и некомпетентность. «Русские солдаты-наёмники гибнут и томятся в плену ради того, чтобы привести к власти авантюриста Хасбулатова и уголовника Лабозанова».

Тут же откликнулась ФСК, несмотря на царивший в конторе скандал и переполох, в связи с отстранением от должности генерала Савостьянова. Руководитель ЦОС генерал Михайлов, покусывая губы, категорически опроверг какуюлибо причастность его ведомства к захваченным в Грозном российским военнослужащим и, кстати, выразил недоумение по поводу того, что их называют «наёмниками».

«Они воюют, пояснил генерал, на территории России и за её интересы и их следует называть не «наёмники», а «добровольцы». Никто принципиально не возражал. Все только задавали вопрос: почему Россия, за интересы которой воюют в Чечне солдаты, так упорно от них отказывается? В то же время и. о. генерального прокурора России Ильюшенко отчитался перед общественностью по поводу помещённой в газете «Московский Комсомолец» статьи «Паша-Мерседес», где имя министра Павла Грачёва напрямую связывалось с убийством Дмитрия Холодова, а заодно говорилось о пристрастии генерала армии к дорогим «иномаркам», каковых у него было шесть и все «Мерседесы».

И. о. генпрокурора пояснил, что «Мерседесы» были приобретены генералом для служебных нужд с разрешения президента Ельцина, а такого понятия как «коррупция» в российском законодательстве просто нет. И призвал «приструнить прессу».

А на Грозный продолжают падать бомбы с «самолётов оппозиции». Думские депутаты Юшенков и Памфилова, прибывшие в Грозный за русскими солдатами, сидя в бомбоубежище, заявили, что Грозный бомбят «безусловно российские самолёты» и призвали Ельцина прекратить этот фарс.

Сам же Ельцин в это время вручал кресты инвалидам участникам марафонского забега на колясках. Президент был в прекрасном настроении, шутил и смеялся. Генерал же Коржаков, напротив, был мрачен. Время шло, а от Ельцина не только невозможно было добиться приказа к выступлению, но даже выбрать время, чтобы зачитать ему аналитическую записку, над которой его люди трудились два последних квартала, указав единственный возможный путь вывода страны из хаоса и сетей сионистского заговора. Вчера Президент полдня проболтал с Алевтиной Федуловой бывшей главной «пионеркой» СССР, а ныне главой фракции «Женщины России» в Думе, сегодня инвалидам ордена вручает. Нет, всё это, конечно, полезно, но нужно подумать и о спасении Отечества и начать наконец «настоящую охоту на гусей».

Генерала Коржакова, порой, просто поражала непоследовательность Президента. Как Иван Грозный неделю убивает, неделю кается. Над этим ещё товарищ Сталин посмеивался. Над непоследовательностью. Уж больно охмурили Бориса Николаевича в своё время эти, извините за выражение, демократы. В 9-м управлении КГБ, где Коржаков начинал свою опасную службу, такое охмурение совершенно справедливо называли «идеологической интоксикацией». Пришлось влить в Бориса Николаевича мощное противоядие.

Как-то недавно художник Илья Глазунов один из немногих, по мнению Коржакова, по настоящему талантливых русских художников написал большую картину, на которой был изображён православный человек, голый по пояс, но в военных бриджах и сапогах, вздымающий к небесам не крест, но автомат Калашникова. А на пряжке у него, как у гитлеровских солдат (правда, по-русски) начертано: «С нами Бог!» Картина называлась «Проснись, Россия!» Выставленная в Манеже эта картина вызвала много шуму. Особенно это «С нами Бог». Пряжки солдат вермахта ещё у очень многих были в памяти. Кто-то чтото напел Ельцину о «фашизации искусства» и он так разгневался, что чуть было не приказал турнуть Глазунова из российских академиков.

Но, паря веничком Президента в баньке, Коржаков проникновенно объяснил ему своими словами, как об Россию-матушку ноги ныне вытирают все, кому не лень. Эстонцы и латыши, чеченцы и просто черные. А Россия одна одинешенькая без рубахи нательной стоит, но с автоматом и на Бога уповает.

Аж прослезился Борис Николаевич. Сам в Манеж на следующий день лично пожаловал. Глазунов, как увидел Президента, весь затрепетал, решил видно, что настал его конец. Картина Ельцину понравилась. Это был как раз его уровень понимания искусства. Глазунов сбивчиво начал было объяснять, что он, собственно, хотел выразить в своём призыве «Проснись, Россия!», но Ельцин его прервал.

Из вчерашних объяснений запомнил Президент почему-то только про эстонцев, как они у себя права русского населения нарушают. А потому и сказал: «Эстонцы, понимаешь, закон свой о граж данстве приняли…»

«Вот, вот, согласно закивал головой художник- Я вот именно это и хотел показать, Борис Николаевич».

Президент пожаловал Глазунова поцелуем и обещанием, что вскоре Россия проснётся. После чего удалился.

Это была очередная оплеуха, которую Президент публично закатил своей любимой «демократической общественности», что-то там кричащей о фашистской угрозе и реставрации тоталитаризма. С этими претензиями демократы почему-то постоянно аппелировали именно к Президенту и, надо сказать, что он их временами милостиво выслушивал. Послушал он как-то, что в Петербурге ФСК заправляет некий Черкесов, прославившийся в коммунистические времена яростным преследованием всех инакомыслящих, чьё имя даже стало нарицательным в городе на Неве. Поахал Президент вместе с «демократической интеллигенцией», а через пару недель подписал указ о производстве того самого Черкесова в генерал-лейтенанты. Или, скажем, чего только «демократы» не говорили Президенту о губернаторе Приморья Наздратенко: что клейма на нём ставить негде, что творит он в крае такой произвол, что его даже тоталитарным назвать нельзя. Даже в восточных деспотиях древности больше было законности. Вызвал Ельцин Наздратенко в Москву и сам вручил губернатору орден «За личное мужество».