Дочитав письмо, я свернул его и сунул в карман вместе с остальными, а потом открыл бесценный труд Блаузера и нашел страницу 630. Несмотря на то что Алый Адмирал получил эту книгу совсем недавно и все остальные страницы были первозданно чистыми, страница 630 оказалась замусолена и покрыта карандашными пометками, особенно последний абзац. Вот что там говорилось:

Профессор Швайнери пишет: из двух старых способов, используемых коллекционерами для поимки быстрокрылой и высоко летающей Apatura iris, она же лиловый император, первый, а именно применение сачка на длинной рукоятке, обещает успех лишь в одном случае из тысячи; а второй - размещение на земле приманки, как то: гнилое мясо, дохлые кошки, крысы и т. д. - не только неприятен даже для очень увлеченного энтомолога, но также и малоэффективен. только в одном случае из пятисот наша замечательная бабочка покинет вершину своего излюбленного дуба, чтобы покружиться над зловонной приманкой. Я обнаружил, что цитил - безотказное средство для привлечения этой великолепной бабочки. нескольких граммов цитила на желтом блюдечке, поставленном под дуб, достаточно для того, чтобы слетелись все Apatura iris в радиусе 20 миль. Поэтому, если у коллекционера есть хотя бы малое количество цитила, пусть даже в закупоренном сосуде на дне кармана, но при этом спустя час не появится ни одной apatura iris, он может быть уверен, что они вообще здесь не водятся.

Прочитав это письмо, я долго сидел в раздумье. Затем осмотрел обе емкости. На них было написано "Цитил". Одна была полная, другая - почти полная. "Цитил должен быть у Алого Адмирала, - подумал я, - пусть даже в закрытом сосуде".

Я убрал все обратно в сундук, аккуратно уложил на солому и закрыл крышку. Жандарм, охранявший калитку, уважительно меня приветствовал, когда я прошел мимо него, направляясь на постоялый двор Груа. Вокруг толпились возбужденные люди, в коридор битком набились жандармы и крестьяне. Со всех сторон я слышал искренние приветствия и уверения в том, что настоящий убийца пойман; но я молча протиснулся сквозь толпу и взбежал наверх в поисках Лис. Я постучал; она открыла дверь и обняла меня. Я прижал ее к груди и поцеловал, а потом спросил, будет ли она повиноваться мне во всем, что бы я ни приказал, и девушка с горделивой покорностью сказала, что будет.

- Тогда немедленно ступай к Иветте, - сказал я. - Попроси ее запрячь повозку и езжай в Кемперльский монастырь. Жди меня там. Не спрашивай меня пока ни о чем, хорошо?

Лис подняла голову.

- Поцелуй меня, - робко сказала она; через секунду ее уже не было в комнате.

Я осторожно вошел в комнату Императора и заглянул в закрытую марлей коробку, в которой лежала куколка Apatura iris. Я увидел именно то, что и ожидал. Кокон был раскрыт и пуст, на нем зияла большая продольная трещина, а в марле медленно шевелила своими блестящими лиловыми крыльями огромная бабочка. Кокон выпустил своего молчаливого обитателя, символ бессмертия. Я ощутил трепет и, нагнувшись над коробкой, снова услышал беспорядочный гул на улице, который завершился яростным воплем: "Отцеубийца!"; я услышал, как жандармы следуют верхом за повозкой, которая грохочет по каменистой дороге, и подошел к окну. В повозке сидел Ив Террек, связанный, с диким взором, его окружали конные жандармы, по двое с каждой стороны, и даже их обнаженные сабли с трудом удерживали толпу на расстоянии.

- Отцеубийца! - вопили люди. - Смерть ему!

Я отошел от окна и открыл коробку, аккуратно, но крепко ухватил великолепную бабочку за надкрылья и бережно вынул, держа большим и указательным пальцами. Убрав руку за спину, я спустился в кафе.

Из всех людей, что толпились там, требуя смерти Ива Террека, в кафе остались только трое. Они сидели у огромного камина. Это были бригадир Дюран, Макс Фортен (аптекарь из Кемперле) и Лиловый Император. Император был неприятно поражен моим появлением, но я, не обращая на него внимания, подошел к аптекарю.

- Месье Фортен, - сказал я, - вы разбираетесь в углеводородах?

- Это моя специальность, - с удивлением ответил он.

- А вы слышали о такой штуке, как цитил?

- Цитил Швайнери? Конечно. Его используют в парфюмерии.

- Отлично, - сказал я. - Значит, у цитила есть запах?

- Нет… впрочем… Его присутствие всегда ощутимо, хотя никто не сможет утверждать, что цитил обладает запахом. Странно, - продолжал он, глядя на меня, - очень странно, что вы меня об этом спросили, потому что весь день мне казалось, что где-то здесь есть цитил.

- И сейчас кажется? - спросил я.

- Даже сильнее, чем прежде.

Я пошел к двери и выпустил бабочку. Прелестное создание на мгновение зависло в воздухе, потом бабочка неуверенно порхнула туда-сюда, а потом, к моему удивлению, величественно вернулась в кафе и опустилась на каменную плиту у очага. Я пришел в замешательство, но стоило мне взглянуть на Императора - и меня осенило.

- Поднимите плиту! - крикнул я Дюрану. - Подденьте ее ножнами!

Лиловый Император внезапно рухнул в кресло, смертельно бледный, с отвисшей от ужаса челюстью.

- Знаете, что такое цитил? - закричал я, хватая его за руку, но он тяжело сполз с кресла на пол, и в то же самое мгновение я услышал вопль аптекаря и обернулся. Бригадир Дюран замер, одной рукой поддерживая плиту, а другой в ужасе на что-то указывая. Аптекарь Макс Фортен стоял, окаменев от испуга, а у его ног, в выемке, где прежде покоилась плита, лежала бесформенная кровавая масса, из которой выглядывал дешевый стеклянный глаз. Я подхватил Императора и поставил его на ноги.

- Посмотрите! - возопил я. - Посмотрите на своего приятеля, Алого Адмирала! - но он только рассеянно улыбался, качал головой и бормотал:

- Приманка для бабочек! Цитил! Нет, нет, нет… тебе этого не сделать, Адмирал, только у меня есть лиловый император! Я сам - Лиловый Император!

И та же самая повозка, которая доставила меня в Кемперле к моей невесте, увезла его в Кемпер, в оковах и с кляпом во рту, рычащего, свирепого, безумного.

Такова история Лилового Императора. Я бы мог рассказать вам о куда более приятных вещах, если б захотел; но что касается той рыбы, которую я тянул, будь то лосось или форель, то о ней я говорить не стану. Мы с Лис поклялись, что никакая сила на земле не вырвет у нас унизительного признания, что рыбку мы все-таки упустили.

[1] Перевод В.С. Давиденкова.

[2] Лиловый император - перевод английского обиходного названия бабочки Apatura iris; по-русски она называется большая радужница или большая переливница.

[3] Русское обиходное название бабочки Vanessa atalanta - "адмирал".