– Диего? – Елена вскочила и подбежала к нему. Прежде чем он успел шевельнуться, она обвила его шею руками, прижалась щекой к его лицу, нежно поцеловала в губы. Она поглядела ему в глаза.

– Это прекрасно. Пако это понравится.

Погруженный в глубину ее топазовых глаз, Мигуэль страстно обнял ее. Полный тоски по ней, он наклонил голову, готовый целовать ее губы, но приглушенный смех вернул его к действительности. Он резко оглянулся и увидел смущенную Консуэлу, стоящую в дверном проеме.

– Черт возьми! – воскликнул он, так внезапно отпустив Елену, что она качнулась назад. Покраснев как школьник, Мигуэль, заикаясь, извинился и вылетел из комнаты.

Елена вздохнула, с изумлением глядя вслед поспешно уходящему Диего.

– Простите, сеньора, хотите, чтобы я пришла позднее?

Все еще удивленная, Елена покачала головой.

– Входи, Консуэла. Нам надо поговорить о празднике.

Когда горничная ушла, Елена сложила детскую одежду и убрала ее в сумку. Она задумчиво посмотрела в сторону двери, вспоминая объятия Диего. Хотя у нее и не было опыта, но она почувствовала его возбуждение, особенно, при близком прикосновении. И его глаза. Они светились откровенным желанием. Но он говорил, что болен. Глаза женщины раскрылись от удивления. «Он лгал мне, – сказала она себе с изумлением. – Но почему?»

Елена улыбалась, наблюдая, как ее обычно привередливый супруг стоял на коленях на земле посреди смеющихся детей. Вовлеченный в детскую игру, Диего разрешил Бенибо поймать его и, казалось, не замечал, что Елена пристально наблюдает за ним. Кажется, он забавлялся больше, чем дети. Ей трудно было поверить, что помпезный Диего и этот человек, весь в пыли, догоняющий визжащих детей, может быть одним и тем же лицом.

С окружившими его детьми задыхающийся Диего приблизился и внезапно заключил Елену в свои объятия.

– Ты – моя любовь! – сказал он с беззвучным смехом.

Видя, что веселье так и брызжет из его синих глаз, Елена захохотала.

– Ты промахнулся!

После того как все наигрались, Елена и мать Пако раскрыли торт. Юные участники праздника молча смотрели широко раскрытыми глазами, как Пако задул свечу и распаковал подарки.

У Елены застрял комок в горле, когда малыш благоговейно разглядывал сапоги и пышный наряд.

– Ты должен поблагодарить дона Диего и донью Елену, – мягко напомнила ему мать.

Со счастливыми слезами, струящимися по его лицу, Пако подошел к скамье, где они сидели, и пробормотал смущенное «спасибо» Елене. Не замечая протянутой руки, мальчик бросился к Диего и крепко его обнял.

– Спасибо тебе, Диего, я тебя люблю! – услышала Елена его шепот.

– Не стоит благодарить, мой друг, – сказал Диего, взъерошив волосы мальчика, – я тебя тоже люблю!

Елена видела, как увлажнились глаза Диего, когда он поднял голову и улыбнулся ей.

– А теперь – сюрприз! – воскликнул Диего.

Пако позвал самого младшего из гостей совершить шутливый ритуал. С завязанными глазами и с длинной палкой в руке тот колотил по бумажному ослу, пока осел не разорвался, и из него не высыпалось на маленький дворик множество леденцов. Возбужденные дети визжали и пищали, собирая эти сладкие сокровища.

Наконец, чтобы и самые маленькие могли тоже получить подарки, Диего наделил ими и мальчиков, и девочек. Мальчики получили волчки, девочки – гребни и бусы. После того, как каждый обрел сокровище, был провозглашен конец празднества. Малыши покинули дворик Пако и отправились по домам.

Утомленная детским шумным праздником, Елена взяла Диего под руку, и они медленно пошли к гасиенде.

– Я вижу, что ловушка для бандита у твоего отца почти закончена, – Диего показал на приземистое квадратное сооружение на некотором расстоянии от деревни.

– Ловушка для бандита? – Елена уставилась на сооружение.

– Энрико хочет заманить сюда Эль Гато. Когда его схватят, это будет тюрьма. Я думаю, будет очень интересно, если она сработает.

– Боже! – Елена перекрестилась. – Будем молиться, чтобы он никогда сюда не пришел.

– Эль Гато может подумать, что награда стоит того, чтобы рискнуть, – сказал Диего, незаметно пристально глядя на нее.

– Награда? – спросила Елена. Внезапно ей стало тяжело дышать. Жар ударил ей в лицо.

– Золото! – усмехнулся он.

– О да, конечно, золото! – Елена с облегчением вздохнула.

В этот вечер Диего сидел за обеденным столом один. Елена, ссылаясь на головную боль, рано ушла к себе. Он нахмурился, увидев какой бледной и подавленной она казалась. Вся эта дневная занятость была изнуряющей, он лишь хотел надеяться, что она не заболела. Он вышел из-за стола и пошел наверх.

Он постучал легко в дверь, не желая ее беспокоить, если она вдруг уснула.

– Да? – ответил слабый голос.

– Елена! Это Диего.

Дверь открылась, и Елена, в ночной рубашке и халате, глядела на него.

– Я беспокоился о тебе, дорогая. Тебе лучше?

Она ответила задумчивой, печальной улыбкой.

– Сейчас хорошо, Диего. Желаешь войти?

Он нахмурился. Она не выглядела здоровой.

– Ты уверена, что можно?

Елена отступила в сторону.

– Пожалуйста, я буду благодарна тебе за внимание.

Закрыв дверь, он последовал за нею на балкон. Она взглянула на него.

– Я надеюсь, ты не против, если мы посидим здесь, в комнате так душно.

– Вовсе нет.

Когда он уселся на плетеный стул, что-то кольнуло его. Он нащупал щетку и передал ей.

– О, прости, Диего. Я пыталась расчесать волосы, чтобы легче стала головная боль. Обычно это делает Консуэла, но сегодня она занята.

– Может быть, я это сделаю? – спросил он мягко.

– Я не хочу тебя беспокоить.

– Никакого беспокойства. Я буду рад. – Он взял в руки щетку. – Так неудобно. Может быть, мы сядем там? – Они перешли к кушетке. Он предложил ей сесть сбоку и прислониться спиной к его ноге.

Мигуэль проводил щеткой по ее длинным локонам, наслаждаясь их прикосновениями к его руке. Вспыхнуло воспоминание о черном сверкающем потоке, ниспадающем на ее обнаженные бедра. Он замедлил движения, отвлеченный ее близостью. Его рука тряслась и сердце колотилось в груди. Он сжал зубы, сдерживая себя, чтобы не взять ее в объятия.

Когда искушение стало невыносимым, он отложил щетку в сторону, не решаясь продолжать.

– Ну вот, моя дорогая, – произнес он голосом, полным страсти.

Она выпрямилась и благодарно ему улыбнулась.

– Спасибо, Диего.

Она выглядела такой милой, такой желанной. Он хотел сжать ее в руках и унести на постель. «Сдержи себя. Помни о том, глупец, что ты – Диего».

Он поднялся со вздохом, затем, вспомнив о колье, достал его из кармана.

– Я починил это в Санта-Фе, – он протянул ей украшение.

– О, спасибо, – с сияющими глазами она приняла и осмотрела его.

– А сейчас, моя дорогая, я тоже чувствую себя довольно усталым, хочу пожелать тебе доброй ночи.

– Конечно, Диего, – ответила она, поднимаясь с сиденья.

Ее особый аромат поднялся в воздухе вместе с ней, обволакивая его, заставляя пьянеть от желания, в то время как она сопровождала его до двери.

Кремовый сатин халата обтягивал ее фигуру, выделяя больше, чем скрывая ее мягкие линии, вызывая воспоминания у него о том, какой она была в лунном свете.

Он заглянул в ее глаза с длинными ресницами. Его сердце бешено билось. Ему не хватало воздуха.

Она встала на цыпочки и нежно поцеловала его щеку. Ее руки обняли его.

Чувствуя, что теряет контроль над собой, он отчаянно оттолкнул ее.

– Нет! – прохрипел он, отодвигаясь еще дальше.

Удивленные глаза цвета топаза глядели на него.

Как в гипнозе, он качнулся к ней.

– Диего! – произнесла она, разрушая чары.

Диего. Он остановился. «Проклятье! Мне надо отсюда уходить». Он потянулся к дверной ручке позади его.

Елена сделала неуверенный шаг к нему.

– Прости, Диего. Я только хотела поблагодарить тебя.

– Все в порядке, моя дорогая. Теперь я должен идти, – сказал он, выходя за дверь.