– А что мне было делать? У меня не было другого выхода... Угроза разоблачения надвигалась все ближе... Все начали догадываться. Филип до чего-то додумался. И Тина... Я думаю. Тина слышала в тот вечер мой разговор с Жако за домом. Еще немного, и все бы догадались... А я... я так хотела спастись! Но это оказалось невозможно! – Руки Кирстен безвольно упали, – Я не хотела убивать Тину. Ну а Филипа...

Мэри Даррант встала и медленно, но целеустремленно пересекла комнату.

– Это ты его убила? – процедила она сквозь зубы. – Ты убила Филипа.

И вдруг, словно тигрица, бросилась на Кирстен. Гвенда тут же вскочила и все-таки успела схватить ее. Затем подбежал Колгари, и вдвоем они ее удержали.

– Ты! – задыхаясь, кричала Мэри. – Ты... Кирстен Линдстрем посмотрела ей прямо в глаза.

– А ему какое до этого было дело? Зачем он все вынюхивал, задавал всякие вопросы? Ему-то ничего не угрожало. Его-то жизнь не была поставлена на карту. Для него это было просто развлечение.

Она повернулась ко всем спиной и вышла вон.

– Остановите ее! – крикнула Эстер. – Надо ее задержать!

– Пусть уходит, Эстер, – возразил Лео.

– Но... она убьет себя.

– Едва ли, – сказал Колгари.

– Она долгие годы была нам всем верным другом, – вздохнул Лео. – Верным, преданным – и вдруг такое...

– Думаете, она пойдет в полицию и повинится? – спросила Гвенда.

– Гораздо вероятнее, – ответил Колгари, – что она доедет до ближайшей железнодорожной станции и отправится в Лондон. Но все равно скрыться ей не удастся. Ее конечно же найдут.

– Наша дорогая Кирстен, – повторил Лео дрогнувшим голосом. – Такая преданная нам всем, такая заботливая... Гвенда тряхнула его за плечо.

– Лео! Как можно? Вспомни, что она со всеми нами сделала! Сколько страданий нам причинила!

– Да, конечно, – согласился Лео. – Но она и сама страдала тоже. Наверно, ее страдание давило на всех нас в этом доме.

– И по ее милости мы бы могли страдать всю жизнь, терзая друг друга подозрением! – негодовала Гвенда. – Спасибо доктору Колгари, он избавил всех нас от этой муки.

– Итак, мне все-таки удалось сделать что-то полезное, – усмехнулся Колгари. – Правда, поздновато.

– Да, поздновато! – с горечью повторила Мэри. – Теперь уже ничего не исправишь... Но как же мы сами не поняли? Почему не догадались? – Обернувшись к Эстер, она со злостью произнесла – Я ведь думала, что это ты. Я все время считала, что это ты.

– А он так не думал, – сказала Эстер, кивая на Колгари.

– Я хочу умереть, – тихим ровным голосом произнесла Мэри.

– Дорогая девочка, как бы я хотел тебе помочь, – вздохнул Лео.

– Мне никто не поможет, – отозвалась Мэри. – Филип сам во всем виноват. Нечего ему было оставаться здесь и лезть во все это. Вот и доигрался... – Она обвела взглядом всех присутствующих. – И никому из вас меня не понять, заключила она и вышла.

Колгари и Эстер двинулись за ней следом. Подойдя к двери, Колгари оглянулся и увидел, как Лео обнял Гвенду за плечи.

– Она ведь предостерегала меня, – сказала Эстер, глядя на Колгари широко раскрытыми испуганными глазами. – Она с самого начала говорила, чтобы я никому не доверяла, и ей в том числе...

– Забудьте об этом, моя милая, – ласково приказал ей Колгари. – Ваша задача отныне состоит в том, чтобы забыть. Вы все теперь свободны. Тень вины больше не падает на безвинных.

– А как же Тина? Она поправится? Не умрет?

– Я думаю, она поправится, – ответил Колгари. – Она влюблена в Микки, правда?

– Наверно... Может быть... – растерянно пробормотала Эстер. – Мне это никогда не приходило в голову. Они ведь росли как брат и сестра. Но ведь на самом деле они не родственники.

– Да, кстати, Эстер, вы не знаете, что могли значить слова Тины: «Голубица высоко на рее»?

– «Голубица на рее»? – Эстер наморщила лоб. – Погодите-ка, это что-то очень знакомое:

Голубица высоко на рее

Тоскует вместе со мной.

Подходит?

– Да, наверное, – сказал Колгари.

– Это такая песня. Вроде колыбельной. Ее пела нам Кирстен. Я помню только отрывки.

«Я всем и всюду чужой

И жив одной лишь тобой «

И дальше:

«Плыви мой корабль быстрее,

Голубица высоко на рее

Тоскует вместе со мной».

– Да, понятно, – проговорил Колгари.

– Они, наверно, поженятся, – сказала Эстер, – когда Тина выздоровеет. И она поедет с ним в Кувейт. Тине всегда хотелось жить где-нибудь в таком месте, где тепло. На Персидском заливе ведь очень тепло, верно?

– Кажется, даже чересчур, – ответил Колгари.

– Для Тины не может быть чересчур тепло.

– И вы, моя милая, тоже сможете теперь быть счастливой, – проговорил Колгари, взяв ее руки в свои и попытавшись улыбнуться. – Выйдете замуж за своего медика, успокоитесь и не будете больше мучиться сумасшедшими фантазиями и приступами беспросветного отчаяния.

– За Дона? – удивленно переспросила Эстер. – Разумеется, я не выйду за Дона.

– Вы же его любите.

– Да нет, я думаю, что нет... Это мне просто показалось тогда. Он мне не верил. Он сомневался в том, что я не убила. Как он мог.... – Эстер заглянула ему в глаза. – А вот вы точно знали, что я тут ни при чем. Я бы вышла замуж за вас.

– Эстер, я же намного вас старше. Разве я могу рассчитывать на то, что...

– Если, конечно, вы согласны, – неуверенно проговорила она.

– О, я-то согласен! – ответил Артур Колгари.