– Почему?

– Прошу оставить меня командиром дивизии. По-моему, это сейчас самое творческое дело для авиационного командира. К тому же я еще не так давно принял дивизию.

Но главное – мне хочется получше освоиться в роли комдива.

Я волнуюсь. Командующий, не перебивая, внимательно слушает мои доводы.

Когда я закончил, он на некоторое время задумался. Пальцы его барабанили по кожаной обивке глубокого покойного кресла.

– Ну что ж,- проговорил он наконец, поднимаясь,- Причины вроде бы убедительны. Но имейте в виду, что к этому разговору нам еще придется вернуться. И может быть, в самом недалеком времени. До свиданья. Желаю успеха. И учтите – скоро вам предстоят серьезные экзамены.

Протянув на прощание руку, командующий повернулся и пошел к своему столу.

Что заставило меня отказаться тогда от, казалось бы, лестного предложения? Скажу откровенно: сознание того, что я еще не готов к выполнению ответственных задач.

Мирные годы для нас, военных, были временем, прежде всего, повседневной учебы. Каждый летчик должен быть все время «на высоте»: в совершенстве знать и владеть новейшей, непрерывно поступающей техникой.

Учились в полках не только рядовые летчики. Серьезно занимались и командиры всех степеней. Огромный и сложный механизм военно-воздушных сил должен быть все время в четком, хорошо отработанном состоянии.

Развитие техники, рост скоростей самолетов, их «потолка» позволяли врагу применять совершенно иные методы и формы шпионажа. Отошло время, когда шпион или диверсант под покровом темноты крался через границу, заботясь, как бы не хрустнула под ногами ветка. Получив в руки современные самолеты, враг стал использовать для своих грязных дел небо.

Кстати, о том, как закончилась попытка одного из таких нарушителей совершить разведывательный полет, в свое время много писалось.

Американский самолет «Локхид У-2» нагло пересек советскую границу, но в районе Свердловска был сбит зенитной ракетой. Летчик Фрэнсис Пауэре выбросился на парашюте и попал в плен.

Скандал получился громкий,- на весь мир. Комичность положения усугублялась тем, что вначале появилось сообщение о сбитом самолете и погибшем летчике. Американцы, полагая, что болтать некому и концы надежно спрятаны в воду, поспешили отречься вообще от всей затеи с этим разведывательным полетом. Велико же было изумление хозяев шпиона Пауэрса, когда он вдруг «ожил» и стал давать откровенные показания на суде. Конфуз был полным. Американцы, только что заявившие официально о непричастности к этому полету, после показаний пленного летчика прикусили язык и долгое время хранили похоронное молчание.

Напрасно американская пропаганда болтала, что Соединенные Штаты являются поборником мира и далеки от мысли вмешиваться в дела других государств. Факты доказывали обратное.

Повседневные учения советских авиаторов включали в программу технику пилотирования, стрельбы, отработку мобилизационной готовности.

Предупреждение маршала С. С. Бирюзова о предстоящих серьезных экзаменах как раз и касалось нашей боевой готовности: вскоре стало известно, что для проверки выучки авиаторов приезжает Главный инспектор Министерства обороны СССР Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский.

Готовясь к инспекции, все службы нашего большого и сложного «хозяйства» постарались не ударить в грязь лицом. Нервозности, горячки не было, но ожидание строгого экзамена накладывало на жизнь подразделения определенный отпечаток. Всем нам хотелось показать, что враг, как бы он ни был силен, встретит мощный, сокрушительный отпор.

…День военных летчиков, как правило, начинается рано.

Позавтракав, попрощавшись с семьей, отправляюсь на службу. Машина уже ждет меня у подъезда.

Быстро подъезжаем к штабу. Там уже заведенным порядком начинается очередной служебный день. Доклад начальника штаба. Все, как обычно. Но нет, не все. Закончив докладывать, начальник штаба с плохо скрываемой улыбкой подал мне служебную телеграмму. Я развернул сложенный листок. «Поздравляю генеральским званием. Желаю… и т. д. Бирюзов». Кровь невольно ударила мне в лицо. Хоть я и не согласен с известной поговоркой: «Плох тот солдат, который не стремится в генералы», но за годы войны, за годы военной службы я привык исполнять свое дело добросовестно, с полной отдачей сил и, признаюсь, оценка свыше всегда радует.

День, таким образом, начался приятно, и наш разговор с начальником штаба утратил обычную служебную сухость.

– Вот и случай отметить!- сказал я, все еще заглядывая в листочек телеграммы.

– Разрешите и мне присоединиться к поздравлениям, товарищ командир!

– Спасибо!

Входят начальники отделов штаба – опытные, боевые офицеры. Как правило, все они имеют академическое образование. У каждого из них свои накопившиеся служебные дела. До приезда Главного инспектора остается совсем немного времени, а вопросов, требующих немедленного решения, возникает все больше и больше. И я, позабыв обо всем, с головой ухожу в неотложные дела.

Как уже говорилось, ракетная техника, став реальностью, принялась развиваться поразительными темпами. Иногда даже кажется, что авиация уже отжила свой век. И не мудрено, что в среде специалистов иной раз стали раздаваться голоса относительно того, не заменит ли ракета самолет полностью, во всех аспектах мирного и военного применения.

Как старый летчик, хочу высказать свое мнение. Мне кажется, у авиации есть такие отрасли, где ракета никак не может вытеснить самолет (причем я не имею в виду применение гражданской авиации). Просто на смену сегодняшнему самолету придет машина будущего.

Известно, что агрессивные генералы из некоторых стран мечтают о так называемой «кнопочной войне», когда нажатием кнопок из кабинетов можно пускать ракеты и уничтожать целые страны и народы без участия солдат, на которых они все больше не надеются. Однако сами они, эти генералы, сокрушаются тем, что нынешние ракеты – механизм очень громоздкий и сложный – не могут соперничать с человеком, способным вмешаться и исправить ошибку. Например, известная американская ракета «Атлас» имеет 26 метров длины и состоит из 300 тысяч всяческих деталей. Каждая из этих деталей может стать причиной неисправности и сорвать выполнение заданной программы полета. А вот мнение небезызвестного английского фельдмаршала Монтгомери: «Насколько можно предвидеть, пилотируемые самолеты сохранятся еще долгое время… Человеческий мозг – это единственный механизм, способный действовать в непредвиденных условиях».

И не случайно до сих пор на вооружении армий всех стран мира состоят пилотируемые аппараты тактического назначения, применяемые как средство ближнего боя, воздушной разведки, для взаимодействия с наземными войсками, а также для перехвата воздушного противника. Лишь на смену отжившим свой век авиационным пулеметам и пушкам пришли ракеты различного назначения: «воздух – воздух», «воздух – земля», «воздух-корабль» и другие.

Кое-что из новинок авиационного вооружения мы смогли продемонстрировать Главному инспектору Министерства обороны СССР.

Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский прибыл к нам с группой командиров.

Незабываемое впечатление осталось от личного знакомства с Константином Константиновичем Рокоссовским. Обаятельный внешне, высокий, подтянутый, приветливый, он производил большое впечатление своей внимательностью ко всем офицерам, независимо от положения и звания, вежливостью и, я бы сказал, какой-то утонченностью обращения, характеризующей человека высокой культуры н благородства.

Нет нужды говорить о том, какой славой, поистине всенародной, пользовалось имя маршала К. К. Рокоссовского во время войны. Велик его авторитет был в войсках. И теперь мы были горды и считали большой честью, что проверку нашей боевой готовности проводил этот прославленный военачальник.

Константин Константинович, заложив за спину руки, стоял на самом солнцепеке и терпеливо ждал начала воздушных учений. Он не подгонял, не торопил, не вмешивался в распоряжения, и постепенно его ровное доброжелательное настроение передалось всем присутствующим. Пропали нервозность и скованность, неизбежные при наездах такого высокого начальства.