Теперь он был рядом с королевой, поддерживая ее, когда она в этом нуждалась. Елизавета испытывала к нему бесконечное доверие; он был слишком хорошим министром, чтобы не простить ему, что, будучи возбужденным в минуту слабости, он неосторожно поговорил с испанским послом. Его слова, несомненно, были переданы Филиппу Испанскому.

Сам Сесил с ужасом вспоминал, что он тогда сказал. Что ожидает неприятностей, что его госпожа и ее любовник планируют убить Эми Дадли! Это была ужасная ошибка, потому что он произнес эти слова всего за несколько часов до того, как Эми со сломанной шеей нашли в Камнор-Плейс лежащей на полу у лестницы. Возможно ли подобное совпадение? Должно быть возможным. Единственный способ сохранить верность народа королеве – вынести вердикт о смерти Эми Дадли от несчастного случая. Королева может совершить политическое убийство, но никак не должна быть замешана в убийстве женщины, за мужа которой она собирается выйти замуж. Это нечто такое, чего страна никогда не примет. Королевское убийство допустимо. Но обвинение в частном убийстве – убийстве из-за страсти, любви, похоти, как бы люди это ни называли, следует оскорбительно высмеять.

Все будущее Елизаветы оказалось поставленным на кон. Существует Катарина, сестра Джейн Грей, которая быстро найдет готовых сторонников. Существует Мария, королева Шотландии, в настоящий момент – королева Франции. Совершенно ясно, если Елизавете суждено остаться на троне, то она не должна быть замешана в убийстве. Следовательно, никакого убийства не было, потому что, если оно будет доказано, королева окажется виновной так же, как и ее любовник.

Сесил, соответственно, решил, что курс его действий теперь заключается в том, чтобы высмеять даже малейшее предположение о преступлении.

Это превратит слова, которые испанский посол уже передал своему господину, в ложь. Даже Филипп усомнится в правдивости де Куадра, если Сесил воспримет скандал с презрением и насмешкой.

И Сесил демонстративно отправился в Кью навестить своего дорого друга лорда Роберта Дадли, заверить его в том, что он убежден в его невиновности.

Королева была довольна Сесилом; она знала, что они могут положиться друг на друга.

Но страна требовала справедливости. Несколько проповедников в различных частях Англии настаивали, чтобы было проведено полное расследование обстоятельств смерти леди Дадли, которое рассеяло бы печальные подозрения.

Все понимали, что в этом таится угроза не только лорду Роберту, но и самой королеве.

Томас Блаунт усердно трудился на своего хозяина.

Он поехал в Камнор-Плейс с единственной целью – доказать, что Эми умерла в результате несчастного случая.

Блаунт допросил госпожу Одингселлс, госпожу Оуэн и Форстеров. Господин Форстер сказал ему, что в то роковое воскресное утро Эми показалась ему слегка рассеянной. Его не удивило бы, если бы она упала, спускаясь по лестнице.

Но Форстеры были под подозрением, как и все остальные слуги лорда Роберта в Камнор-Плейс.

Придворные присяжные, не осмеливаясь оскорбить человека, который может стать королем, И одновременно саму королеву, вынесли вердикт, что Эми умерла от несчастного случая. Но в этом деле вся Англия сама себя назначила и судьей, и присяжными; а всю страну невозможно было ни подкупить, ни запугать.

Казалось странным и загадочным, что Эми, которая всегда настаивала на том, чтобы вокруг нее было много людей, в то воскресное утро отослала всех своих домашних на ярмарку.

Блаунт был озадачен. Он решил тщательно допросить каждого человека в доме, чтобы попытаться понять странное поведение Эми.

Наконец пришел к личной горничной Эми, женщине, которая, как он слышал, была очень предана своей госпоже.

Пинто со дня трагедии жила словно бы в тумане.

Ей было все ясно. Кто-то – она подозревала Форстера – дожидался удобного случая; и именно се действия, ее планы предоставили ему то, что он искал.

Пинто знала, о чем шепчутся в стране. Знала, что люди говорят: «Роберт Дадли – убийца. Его дед и отец умерли на плахе. Пусть он тоже умрет на плахе, потому что заслуживает смерти так же, как и они».

Что, если он умрет за это? Пинто не могла остановить череду картин, постоянно возникавших в ее воображении. Вспоминала сотни сцен из тех двух с половиной лет, которые он и она провели под одной крышей. Пинто тогда часто следила за Робертом, когда он не предполагал, что за ним наблюдают. Он же никогда не замечал ее, кроме одного раза, и то тогда его внимание на короткое время привлекло ее видимое безразличие к нему. И все же она знала, что она не забудет этого мига всю свою жизнь.

Одна из горничных пришла к Пинто и сказала, что мастер Блаунт желает допросить ее так же, как допрашивал всех остальных домашних.

Лицо горничной было оживлено нетерпением. Она шепнула:

– Он пытается доказать, что это был несчастный случай. Лорд Роберт прислал его именно для этого. Но… как они могут доказать, что… и что тогда будет с милордом?

Что теперь будет с ним?

Пинто вдруг почувствовала возбуждение, потому что поняла, что это в ее власти решить его судьбу.

Она может рассказать правду, может поведать о плане, который они с Эми придумали. Только это не поможет лорду Роберту. Но существует одно объяснение, которое не покажется столь уж невероятным. Никто не верит, что Эми погибла из-за несчастного случая, но почему бы людям не поверить, что это было самоубийство?

Конечно, лорд Роберт таким образом не завоюет любовь народа; у него по-прежнему будут обвинители. Но в то же время человек, пренебрегший своей супругой, чтобы служить своему повелителю, ни в коей мере не может считаться за это преступником.

Пинто стояла перед Томасом Блаунтом, который внимательно ее изучал. В своем роде личность, думал он, и такая, чье горе доказывает, что она по-настоящему была привязана к погибшей женщине.

– Госпожа Пинто, вы очень любили свою госпожу?

– Да, сэр.

– Что вы думаете о ее смерти? Был ли это несчастный случай, или все произошло по чьему-то злому умыслу?

Пинто на короткое время заколебалась. Казалось, будто он, созданный для необыкновенной жизни, стоит рядом с ней и умоляет ее о помощи. Он, который никогда ни о чем ее не просил! А какая женщина может ему отказать? И теперь в ее власти дать ему то, что никто никогда прежде ему не давал.

Пинто наконец приняла решение и тщательно подобрала слова для ответа:

– Сэр, это был несчастный случай. Я уверена, это был несчастный случай. Она никогда не сделала бы этого сама. Никогда!

Блаунт жадно вслушался в ее слова. Впервые прозвучало предположение о самоубийстве. А ведь это был выход, который он не предусмотрел!

– Скажите мне, – попросил Блаунт мягко, – почему вы думаете, что она могла бы сделать это сама, госпожа Пинто?

– Ох, но я так не думаю! – Пинто уставилась на него таким взглядом, будто бы нечаянно проболталась о том, что собиралась утаить. – Леди была хорошей женщиной. Она молила Бога уберечь ее от отчаяния. Она не совершила бы такого греха и не отняла бы у себя жизнь.

– Появлялись ли у нее мысли покончить с собой?

– Нет, нет! Правда, бывали времена, когда она была настолько несчастна, что…

– Она была нездорова, не так ли?

– У нее были неприятности.

– Неприятности, связанные с телом и духом?

– Лорд Роберт так редко приезжал ее навестить.

Блаунт и Пинто наблюдали друг за другом, оба были настороже.

Он думал: «Самоубийство! Самое лучшее, что может быть, кроме несчастного случая». Он стал придумывать историю: «Эми Дадли страдала от болезни, которая, как она знала, убивает ее. Ее мучили боли, она поняла, что больше не в силах их выносить. И вот в то воскресное утро отослала своих слуг на ярмарку, чтобы, оставшись в одиночестве, покончить с жизнью. Странный способ, которым она воспользовалась? Падение с лестницы не всегда может привести к смерти? Да, это так, но Эми находилась в истерическом состоянии. Она вряд ли понимала, что делает. Эми тосковала по мужу, но обязанности, удерживавшие его при дворе, не позволяли ему навещать ее так часто, как ему хотелось. Итак, несчастная истеричная женщина отослала слуг на ярмарку и свела счеты с жизнью…»