Элан поднял свой кубок с вином, но тут же поставил его на стол, не пригубив. Предстоявшая ему рискованная ночная вылазка потребует твердых рук и ясной головы. Если Элана постигнет неудача, то его спутники к утру могут оказаться мертвыми. Если же повезет, он увидит Джоанну еще до рассвета. Но при условии, что Роэз под влиянием Пирса передаст им ключ от потаенной калитки.

– Сэр Спирос, – спросила Роэз, не забывая называть Пирса чужим именем, – есть ли нечто такое, что я могла бы сделать, дабы ваше пребывание в Бэннингфорде стало более приятным?

– Только одно небольшое одолжение, – ответил Пирс. – Однако я не уверен, что мне стоит просить вас о нем.

– Как я уже говорила раньше, я сделаю все, что смогу, лишь бы вам помочь. – Роэз еле шептала, и Пирс понимал, как жена Рэдалфа напугана. Она пригубила вино. – Скажите мне, что вам от меня потребуется, прежде чем Лиз, или Бэрд, или кто-нибудь еще нас прервет.

– Мне нужен, – так же тихо произнес Пирс, – ключ от задней калитки.

Услышав просьбу, она побледнела, но ничего не сказала, лишь подняла свой кубок к губам и до дна осушила его. Приободрившись, она заговорила обычным голосом, так что все могли ее слышать:

– Приношу вам мои извинения, сэр Спирос. Мне необходимо кое-что проверить на кухне. Я тотчас вернусь.

Она поднялась из-за стола, и, казалось, никто вокруг не придал значения ее уходу. Пирс ждал, не сомневаясь, что может ей доверять, и все же на всякий случай моля Бога, чтобы она не выдала их Бэрду. Он не мог прикоснуться к еде, пока Роэз не вернулась.

Спустя несколько минут, показавшихся Пирсу вечностью, она незаметно скользнула на свое место и улыбнулась в ответ на вопросительный взгляд Уилла.

– Иногда Лиз забывает вовремя подать пудинг, – вскользь заметила она. – Сегодня все готово ко времени. Его подадут следующим блюдом, Уилл. Я знаю, как ты любишь это лакомство.

После того как Уилл поблагодарил ее и снова повернулся к Самире, Роэз незаметно сунула левую руку под стол. Пирс почувствовал, как она уперлась в его бедро, и когда он тоже опустил руку вниз, Роэз вложила в нее маленький металлический предмет.

– За столом я не могла снять с пояса связку ключей, – объяснила она. – Кто-нибудь да заметил бы.

– Благодарю вас. – И он спрятал ключ в прикрепленный к поясу кошелек.

– Вам следует знать, что у Бэрда есть второй ключ, – прошептала она. – Он пользуется им, когда проверяет эту калитку. Последний осмотр был два дня назад, так что теперь ее петли заново смазаны маслом и не заскрипят.

– Спасибо за эти бесценные сведения, Роэз!

– Пожалуйста, будьте осторожны. – Она говорила, устремив глаза на Лиз, которая как раз обносила стол большим продолговатым пудингом на серебряном подносе.

– Ключом буду пользоваться не я, – ответил Пирс. – Но все равно, спасибо за подвиг, иначе нельзя назвать вам самоотверженный поступок.

– Право же, сэр Спирос, – продолжала Роэз, когда Лиз с пудингом приблизилась к ним, – если вы и дальше намерены благодарить меня за такой незатейливый ужин, мне нечего будет вам ответить. Лиз, подай сэру Спиросу хороший кусок пудинга. Его рецепт, говорят, пришел к нам из Ломбардии, так что, возможно, сэр, вы пробовали это кушание.

Пудинг представлял собой смесь рубленых слив, фиников и вяленого инжира, запеченную в хрустящем тесте со взбитыми сливками и белками, в которую были добавлены корица и апельсиновая цедра. Пирс едал в Италии то же самое блюдо, но более легкое и нежное.

– Отлично. – Он улыбнулся Лиз. Она ответила ему холодным жестким взглядом и понесла остатки пудинга на нижние столы.

Из-за того, что зимой темнеет рано, обитатели замка удалялись на покой почти сразу после еды. Так что было еще далеко до полуночи, когда в комнате Самиры собрались Элан, Пирс и Нена, служанка девушки.

– Вот ключ от задней калитки. – Пирс передал его Элану. – Смотри не потеряй. Его надо вернуть Роэз до того, как кто-нибудь из охраны замка заметит пропажу.

– Если, как ты говоришь, у Бэрда есть второй, не страшно задержать наш ключ еще на один день, – заметил Элан. Он велел Самире продеть его сквозь кожаный шнурок и повесить ему на шею. После этой предосторожности он взглянул на служанку. – Нена, ты разговаривала с нашими оруженосцами?

– Да, сэр. Они узнали, что в такую холодную погоду караульные обходят стены не так часто, как обычно. Когда Бэрд появляется, караульные делают вид, что очень заняты службой, но когда его нет, они больше находятся в теплом помещении.

– Сегодня за ужином Бэрд много пил, – заметил Элан, натягивая свободную черную тунику поверх той, что уже была на нем. – Будем надеяться, что он крепко заснет и не будет часто будить караульных.

– Судомойки дразнили Лиз, – покраснела Нена. – Они говорили, что когда Бэрд напивается, он хочет свою женщину. Вид у Лиз был совсем нерадостный.

– Будем надеяться, что ее прелести надолго займут бдительного Бэрда, – сказал Пирс. – Ты готов, Элан?

– Мне нужен только мой нож. – Элан засунул его за пояс.

– Дядя Элан… – Самира во время этих приготовлений была какой-то рассеянной. Она протянула руку, чтобы задержать Элана. – Ты слышал, что говорил мне сегодня вечером Уилл? Он свято верит: его мать любила лорда Криспина. Как можем мы разбить сердце сына, сказав ему правду? И что он подумает о нас, когда все кончится?

– Он прекрасный молодой человек, – перебил ее Элан. – Я тоже не хочу разочаровывать его. Почему бы нам не предоставить самой Джоанне решать, что следует рассказать ее сыну?

– Полагаю, это будет лучше всего, – согласилась Самира.

– Элан, ради Бога, давай поторапливайся и поскорей закончи свое важное дело, – вмешался Пирс. – Каждая минута, которую мы тратим здесь, увеличивает риск, что нас обнаружат. А если это случится, доказать свою невиновность мы не сможем. Нам надо получить необходимые сведения и сразу же покинуть Бэннингфорд.

– Знаю, старина сэр Пирс, – хлопнул его по плечу Элан. – Твоя обязанность сегодня потруднее моей: лежать всю ночь под дверью у Самиры и притворяться спящим, когда ты предпочел бы действовать вместе со мной. Я понимаю, насколько все зависит от того, чего мне удастся добиться в ближайшие несколько часов. Обещаю тебе: я не подведу.

– Дядя Элан, где веревка, которую мы с Неной должны тебе спустить? – забеспокоилась Самира.

– Здесь. – Элан открыл чересседельную сумку. Вместе с сумкой Пирса она была брошена с заведомой небрежностью в угол комнаты. Ухмыльнувшись Самире и Нене в надежде немного их развеселить, Элан вытащил веревку и показал им, что на конце ее прикреплен металлический крюк с четырьмя лапами.

– Я боялся, что мне придется спать на стальных когтях и притворяться, что это мягкая подушка, – посмеялся Элан. – Вам придется дать мне немного времени, чтобы я успел добраться до выступа под этой бойницей. Представляйте себе, как я, крадучись, спускаюсь по лестнице в зал перед дверью, затем во внутренний двор. Возможно, я остановлюсь перекинуться несколькими словами с кем-нибудь, кто меня заметит, а может, зайду в конюшню посмотреть, как себя чувствуют наши оруженосцы. Я очень постараюсь незаметно отпереть заднюю калитку и прошмыгнуть за стену. Потом сойду с насыпи между стеной и рвом. На цыпочках, потому что там слишком узко, я подберусь к нужной стороне башни. Когда я окажусь там, то несказанно обрадуюсь, если благословенная веревка будет ждать меня.

– Судя по твоим словам, все так легко получается… – Самира с сомнением поглядела на свернутую бечеву и крюк с зубцами. – У подножия башни едва хватит места поставить ступню, а сама стена отвесная и гладкая, как доска.

– Это будет легко, не сомневайся, – уверял ее Элан. – Я взлечу на небо, чтобы увидеть свою любовь. Все, что от вас требуется, леди, это свесить веревку из бойницы. Делайте это медленно, чтобы она не запуталась и не зацепилась. Просто дайте ей свободно спуститься вниз.

– Бойница такая узкая, а стена такая толстая, – возразила Нена. – Мы не сможем просунуть в нее головы, чтобы посмотреть, как спускаем веревку.