Глава седьмая

Двумя днями раньше. Материк.

— Почему тебе не пришло в голову изучать стрельбу из лука?! — рявкнул грифон, увёртываясь от очередного атакующего.

— Я никогда… — Кондор ударил мечом — …не расчитывал драться в воздухе!

Они мчались над деревьями, пытаясь оторваться от погони. Десятки крылатых созданий, удивительно напоминавших небольших двуногих грифонов, гнались за Файтером уже полтора часа.

— Родственников надо уважать… — прорычал грифон, ударом когтей отбрасывая очередного напающего.

— Ты считаешь их родственниками? — успел удивиться человек. Меч в руках Кондора порхал как бабочка, но против летучих врагов был почти бесполезен.

— А как же? — Файт располосовал крыло ещё одному. — Не видишь? Совсем как ты, сначала нападают потом разговаривают!!!

Кондор не успел ответить. Навстречу бросились сразу шесть бестий, одна из которых вцепилась в крыло Файтера мёртвой хваткой. Юноша полоснул мечом по врагу, но тот уже добился своего — потерявшего скорость грифона догнали остальные. Мгновением позже всё скрылось под штормом серых перьев и яростного клёкота.

— Файт! — Кондор отбивался как зверь. Меч вырвали у него из рук, сильный удар в пах лишил дыхания. Брошенный на траву, человек увидел только бешенно рычащий клубок зверей. Он ещё успел заметить как грифону заломили крылья за спину, когда один из нападавших ударил юношу в голову рукояткой его собственного меча.

…Боль. Кондор со стоном открыл глаза. Стояла ночь. Юноша лежал на полу примитивной деревянной хижины, связанный по рукам и ногам. Слипшиеся от крови волосы мешали разглядеть подробности, но тишина говорила — он один.

— Файтер! — слабо позвал человек.

— Скажи мне кто твой друг, и я скажу — кто ты… — послышался мрачный голос. — А мой друг — дурак.

Кондор с трудом улыбнулся.

— Ты жив… — он испытал большое облегчение. Удивительно, но за прошедшие шесть дней эта язвительная птица действительно стала Кондору другом. Странная дружба между двумя разумными существами, имевшими много причин испытывать друг к другу неприязнь…

В первую ночь на материке им пришлось заночевать на дереве, из опасения ночных хищников. Кондор заснул, прижавшись к стволу — а проснулся под крылом Файтера. Тот объяснил что «было холодно, а ты без перьев — ещё замёрзнешь». Так началась их дружба.

Потом были поиски, короткие перелёты над самыми деревьями и долгие вечера у костра. Из разговоров перед Кондором вырастала яркая, полная противоречий личность Файта. Широта познаний грифона постоянно удивляла человека, хотя он и подозревал своего друга в излишнем уклоне к теориям. Но главное — Файтер имел очень яркий, интересный характер. Грифон поразил Кондора до глубины души, ведь юноша привык воспринимать крылатый народ как опасных и злобных зверей. Впрочем, Файтер даже не пытался скрыть факт своей нетипичности. Он был очень странным грифоном. И сейчас Кондор испытал острую радость, убедившись что Файт жив.

— С тобой всё в порядке? — спросил человек.

— Если можно говорить с таким приближением — то да, я в порядке. — ответил замотанный в верёвки грифон. — Более того, мне даже не сломали крылья. Что странно.

— Почему? — юноша принялся испытывать верёвки на прочность.

— Когда люди хватают живых грифонов, им в первую очередь ломают крылья. — мрачно объяснил Файт. — Или подрезают сухожилия, что гораздо хуже.

Кондор закрыл глаза.

— Зачем ты так… — сказал он с горечью.

Файтер помолчал.

— Ладно уж, извини. Настроение мерзкое.

— Тебя хоть не били мечом по голове. — заметил юноша. Файт фыркнул.

— Зато меня били по другому месту… Наверно месяц ходить на двух ногах не смогу.

Человек хрипло рассмеялся, и скоро к нему присоединился грифон.

— Лежим связанные, ждём смерти и смеёмся… — покачал головой Кондор.

— Я бы тебе объяснил психологию, да не поймёшь.

Они замолчали. Пару минут спустя Кондор спросил:

— Хоть кто нас поймал — ты знаешь?

— Нет.

— И даже не слышал никогда?

— Нет.

— А почему?

Файтер повернул голову у юноше.

— Что — почему? Почему не знаю?

— Почему грифоны не летают на материк? Вам ведь просто крылья распахнуть — и вы здесь.

Молчание.

— Файт, ответь.

— Ты не поймёшь.

— Попытайся.

Вздох.

— У нас есть религия. Не то чтобы очень, но десяток предрассудков весьма сильны. Один из главных догматов — не беспокоить сон бога, ибо проснувшись, он тем самым откроет Врагу местонахождение нашего мира.

Грифон невесело усмехнулся.

— А бог спит здесь, на материке. В городе Иглиан. Как раз там и находится мифическое Хранилище.

Кондор вздрогнул.

— Но ты же говорил что некоторые грифоны летали?…

— Они, как и я, были атеистами. — ответил Файтер. — Только вот смелости не хватило. Они отрицали лишь существование Иглиана, продолжая верить в Игла. А я мечтаю найти город Иглиан и доказать, что религия — ложь. Что Хранилище — не более чем легенда. Только потому я и полетел с тобой.

Воин фыркнул.

— Но если ты не веришь в Хранилище, зачем…

— Хранилище — факт. — оборвал грифон. — Его существование не требует подтверждений. Я хочу доказать что нет никакого бога, спящего там! Может ли найтись лучшее доказательство ложности религии, чем пустое Хранилище?!

— А если Хранилища вовсе не существует? — спросил юноша.

— Ха! У меня на груди висит… — грифон хрипло вскрикнул и докончил, — …амулет!

Кондор резко повернул голову.

— Файт?…

— Амулет! Ведь он из Хранилища! — Файтер был необычайно возбуждён.

— Ну и что?

Грифон даже зарычал от возмущения.

— Эти усилители биотоков некогда использовались для связи посредством телепатических каналов… — он бросил взгляд на лицо человека и объяснил понятнее:

— Амулет должен действовать не только на грифонов. На всех летающих существ, неужели не понимаешь?

— Да ну? — усомнился юноша.

— Что ты знаешь про эти приборы… — отмахнулся Файтер. — …Если получится, мы спасёмся!

— Но как?

— У всех летающих разумных существ в мозгу имеется специальный центр трёхмерной ориентации, помогающий определять высоту на глаз. — нетерпеливо объяснил грифон. — У вас вместо него механический вестибюлярный аппарат. Амулет действует на этот центр, подавляя активность коры больших полушарий, потому что равновесие имеет гораздо больший приоритет по сравнению с рассудочной деетельностью. Раньше так передавали информацию на огромные расстояния, но вблизи эффект должен получиться совершенно иной, эквивалентный избирательному гипнозу и подавлению некоторых центров того самого подсознания, о котором писал великий Анубис…

Кондор открыл рот.

— Что ты несёшь?!

— Мозги у нас такие, понимаешь? У всех летающих.

— А… — протянул воин. — Понял.

Файтер от возмущения распушистил все перья, но промолчал. Кондор подвёл итог разговору:

— Значит, ждём этих уродов, колдуем, а потом убиваем всех.

В ответ раздался тихий стон.

— И сказал Небесный Властитель: «Прощаю тебя, Сугрива, ибо глуп ты и не понимаешь, о чём спрашиваешь меня».

Пауза.

— А кто такой Сугрива?

Нервный смешок.

— Божественная обезьяна.

Спустя час они всё ещё были связаны.

— Как там говорила божественная обезьяна? — хмуро поинтересовался Кондор. Их с Файтером вниз головой привязали к своеобразным носилкам, и десяток крылатых победителей короткими перелётами несли пленников к далёким горам.

— Я просто изложил свою гипотезу. — огрызнулся грифон. — Где, интересно, я мог проверить её на практике?

— А что случилось с мозгами летающих умников?

Файт промолчал. Грифон труднее переносил своё положение, возможно по чисто физиологическим причинам. Одна из палок, удерживавших верёвки, проходила между его задними лапами.

— Как думаешь, нас убьют? — поинтересовался человек после паузы.